Договор - Александр Лонс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Все, больше мне тут делать нечего, я выяснила, что могла выяснить, из-за чего и проторчала в этом гребаном клубе до глубокой ночи.
Противный стал клуб, гнусный и гадкий. Ну а дресс-код тут — так это ва-аще финиш! "Дресс-код обязателен"! Заметьте — не сказано какой!
11
В последнее время у меня возникает ощущение, что я взращиваю вокруг себя пустоту. Отгораживаюсь от всех и запираюсь в собственном коконе. Причем я не хочу замыкаться на себе — да и не выйдет, как ни крути. Парадокс. Ощущение вокруг меня локального дестроя, который я сама же и создаю. Но, черт побери, это — не тот дестрой! Некоторое время у меня было ощущение, что я живу из последних сил — зима, авитаминоз, нехватка солнца, все дела. А в последние дни мною овладел великий пофигизм и глобальная лень. Не физическая, а душевная. Я не могу смотреть новые фильмы — но смотрю. Не хочу встречаться с большим количеством народу, хотя я все равно встречаюсь и знаю, что это весьма примечательный народ и других таких людей, может, и нет. И, скорее всего, не будет. Я могу только читать, желательно на диване у себя дома.
Не отстает мысль, что когда-то в партии моей замечательной игры "Life & Magic" сработал сейв. И сейчас меня просто откинуло к нему. Но я никак не могу понять, что же это был за момент и куда сейчас мне идти. Я в ступоре и в сомнениях. Витязь в тумане на распутье, е-мое!
А вообще-то, я хочу лета. Устала я от зимы. Лета мне, лета! Карету и безработу. Зима — это вещь в себе, холодность и спокойствие. Слегка мрачноватое спокойствие. Красиво и местами приятно, но не хочу. Хочу лета! Буду летом не работать! Ни фига делать не буду. Буду все дни и ночи напролет читать, на мотоцикле гонять и фигней страдать. Благодать! Что еще надо для счастья?
От детства осталась память и немного восприятия.
В детстве жизнь подчиняется своим, невзрослым законам. Любимые сказочные герои так же реальны и материальны, как мама и папа, бабушка и дедушка. Просто сказочные персонажи живут где-то очень далеко, "за лесами, за морями…". Хотя иногда "подтягиваются" поближе к маленьким любителям сказок. Вот, например, в комнате одной моей знакомой поселился медвежонок Вини-Пух. Причем устроил свой домик прямо во встроенном шкафу. Кому-то, конечно, может показаться, что раскидистый дуб плосковат, что ромашки пахнут краской, а листочки не желтеют и не опадают. Значит, этот кто-то наверняка слишком взрослый и скучный для настоящей игры. В сказку может войти лишь ребенок, а посторонним вход воспрещен.
Настроение: сказочное. Чем дальше — тем страньше.
Антропологический институт Российской Академии наук (АИН РАН), вернее, основная его часть, располагался в здании Президиума Российской Академии наук, из-за некоторых особенностей архитектурного решения, носящего в народе сказочное имя — "Золотые Мозги". Там есть шикарные залы, которые работают как ресторан, и посторонним туда, как в сказку, вход воспрещен. Без пропуска проходят только крутые, блатные дядьки и проститутки.
Пригодилось поддельное удостоверение корреспондента несуществующей питерской газеты "Информация Санкт-Петербурга". Небольшие формальности, предварительные звонки, заказ пропуска, и вот я нахожусь в лаборатории Антропологической реконструкции АИН РАН. На полках стоят рядами известные по школьным учебникам скульптурные портреты — Иван IV и Тамерлан, Ярослав Мудрый и безымянная славянка из Звенигорода… Именно эти портреты казались нам живее всех живых и достовернее всех прочих в довольно нудных учебниках истории, посреди дурацких рисунков, дат и таблиц. На полке у бюста Ярослава Мудрого сидит рыжий таракан и попеременно пошевеливает своими длинными тонкими антеннами. Когда-то эту лабораторию создал известный на весь мир антрополог. Сегодня ею руководит Татьяна Семеновна Батурина.
— Можно? Здравствуйте! Я звонила, это по поводу статьи.
— Здравствуйте. Заходите, располагайтесь. Так вы что, ради беседы со мной приехали из Петербурга?
— Простите меня, но нет. Я — москвичка. У нас в Москве свой корпункт…
По моей легенде, я пишу статью о русских антропологах двадцатого века. Я, как мне думается, хорошо умею подражать манере не слишком умных и осведомленных журналистов. Сначала несколько ни к чему не обязывающих слов, потом я включаю диктофон и "перехожу к делу".
— …Татьяна Семеновна, ваша лаборатория известна во всем мире. А как она возникла?
— Да, действительно, сегодня о нашей лаборатории знают практически во всем мире. Но, как это ни печально, чаще всего благодаря очень известному фильму — "Gorky Park" (Парк Горького), снятого по одноименному роману Мартина Круза Смита. Фильм вышел в восемьдесят третьем году и наделал тогда много шума. Больше, чем хотелось бы. Фильм-то получился плохой.
— А почему вы так строги?
— А вы как думаете? Наш Институт в фильме, да и в романе тоже, показан просто омерзительно, однако с нашими работами в области криминалистики уже тогда мы были впереди всех. Наша методика уникальна. А разрабатываться она начала в тридцатые годы прошлого века. На первых этапах высказывалось много гипотез и предположений, которые потом очень достойно обосновывались на большом антропологическом материале. Первую реконструкцию наш основатель сделал где-то в конце двадцатых годов, а уже сама лаборатория была организована в пятидесятые годы в Институте этнографии — теперь это наш Институт. Наш основатель оставил много трудов, и у него очень глубоко разработанная методика. Первые сотрудники и стали его первыми учениками. Ему принадлежат основные наработки, которые потом уточнялись и дополнялись уже на базе современных методов и подходов — при помощи ультразвуковой эхолокации, стереофотографии, томографии. Мы уже давно отошли от анатомического материала. У нас теперь есть новые приемы, довольно простые, но дающие хороший результат. Мы имеем дело только с живыми людьми и исследуем разнообразные антропологические типы. Когда человек умирает, у него клетки тканей меняются, меняется внутриклеточное давление, лицо сразу оплывает. Поэтому при измерениях на трупах ошибки неизбежны.
— Татьяна Семеновна, первый вопрос, который появляется у любого свежего человека — насколько подлинно то, что вы создаете?
— Вы знаете, а этот вопрос мне задают почти всегда. Дело в том, что в нашей лаборатории разработана особая методика антропометрии живого лица. Нами изучено множество людей — свыше нескольких тысяч представителей различных рас. Такой материал позволяет нам выявить определенные закономерности взаимоотношения толщины мягких тканей лица и соотношения структуры черепа и живого лица, что исключает вероятность ошибки. Есть вещи, которые определяются точно: возраст, пол и раса. Конечно, смешанные типы нам определить сложнее, но мы тогда говорим, что на европеоидном черепе проглядываются такие-то монголоидные черты. Теперь что касается портрета. Нос, глаза — получаются практически точными; рот — очень похожим; а уши — только в главных чертах. Если череп сглажен — не надо заботиться о прическе — человек был лыс. Мы сейчас исследуем именно живых людей и разработали методику определения костных структур на живом лице. Для этого мы отмечаем определенные точки, потом фотографируем лицо с нанесенными метками и измеряем.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});