Последние магнаты. Тайная история - William D. Cohan

другое", - говорит он. "Я просто говорил им неприкрытые факты, настолько жестоко, насколько умел, но без грубости. Я просто сказал: "Послушайте, у пациента рак. Это не моя вина. У вас есть выбор: позволить ему умереть или принять лекарство. Лекарство будет болезненным, и оно может не сработать. Но риск не принять лекарство гораздо выше".

Платформа MAC также стала столь необходимой мазью, чтобы залечить раны, которые Феликс терпел более шести лет в результате его работы с Джинн над приобретением Хартфорда. Теперь его с радостью приветствовали на улицах Нью-Йорка. И его ухаживания за прессой ускорились, поскольку он намеренно стал официальным лицом MAC, готовым потратить время на то, чтобы объяснить сложные финансовые махинации зачастую несведущим политическим репортерам. После того как в сентябре 1975 года он разработал и реализовал план финансирования на сумму 2,3 миллиарда долларов, спасший Нью-Йорк от дефолта, друг Феликса Майк Берк, тогдашний президент Madison Square Garden, прислал ему записку: "Поздравляю, Сизифу следовало бы поучиться у Рохатина. У него бы все получилось".

Теперь, когда Феликс стал публичной фигурой с мировым именем, в прессу стали просачиваться подробности его личной жизни. Впервые стало известно о его семейных проблемах. Феликс женился на Жаннетте Стрейт в 1956 году, и у них родилось трое сыновей. В 1950-е годы она, по крайней мере, некоторое время работала в Организации Объединенных Наций в Нью-Йорке, переводя длинные речи на испанском и французском языках на английский практически одновременно с произнесением слов. В периоды кризисов, как, например, на Ближнем Востоке в ноябре 1956 года, часы работы были долгими и требовательными. "Это мешало моей домашней жизни", - сказала она в интервью газете Washington Post. То, что Стрейт оказалась на работе в ООН, вероятно, не было случайностью. Ее отец, Кларенс Стрейт, писатель, в 1925 году стал репортером в газете New York Times, а в 1929 году был направлен в Женеву в качестве иностранного корреспондента для освещения деятельности Лиги Наций. Он пробыл там десять лет и разработал собственный план создания союза пятнадцати демократических стран, включая Соединенные Штаты, который бы очень напоминал современный Европейский союз. Накануне Второй мировой войны, в 1938 году, он написал книгу "Союз сейчас", в которой подробно изложил свои мысли о том, как должен работать союз наций. Книга "наэлектризовала нацию", стала бестселлером и имела огромное влияние в студенческих городках.

В конце 1960-х годов, когда он еще был женат на Стрейт, у Феликса начался длительный роман с Элен Гайе де Барча, ныне Элен Гайе де Неергаард. Он отдалился от жены еще до того, как его публичная известность резко возросла. "Жаннетт была очень умной, воспитанной и порядочной, - вспоминал один из друзей, - но при этом очень интровертной". Феликс добавил: "Она была необычайно яркой, умной, очень качественной личностью". (Стрейт отказалась от интервью.) Феликс познакомился с Гайлет, к тому времени разошедшейся с венгерским графом, на званом ужине, куда они с Жаннетт были приглашены в 1967 году в Гринвич-Виллидж. Гайлет сидел между хозяином и Феликсом, не обращая на него особого внимания. Ближе к концу вечера, когда зазвучала музыка, Феликс пригласил ее на танец. Она сразу же понравилась ему. В то время говорили, что она очень похожа на прекрасную французскую актрису Анук Эме. Гайе эмигрировала из Франции в США в 1946 году; предположительно, ее семья из восьми человек была первой, кто совершил коммерческий перелет через Атлантику.

Через неделю Феликс позвонил Гейллет и пригласил ее выпить. Она отказалась. Он позвонил на следующей неделе, и Гейллет снова отказалась: после тяжелого брака и с двумя маленькими детьми, которых нужно было воспитывать одной, ей было неинтересно встречаться с женатым мужчиной. Феликс продолжал звонить ей каждую неделю в течение следующих шести недель, пока она не согласилась пойти с ним на свидание. В какой-то момент, через шесть или восемь недель после нашей первой встречи, я сказала "да"", - объяснила она. "Не спрашивайте меня, почему я согласилась. Наверное, из-за его настойчивости и обаяния. Он не был физически очень привлекательным мужчиной, но он был чрезвычайно обаятельным и, конечно же, блестящим. Но в то время я не знала, что он гениален. Я просто знала, что, полагаю, его настойчивость сломила мое желание не встречаться с женатым мужчиной. И я пошла с ним выпить". После выпивки Феликс пригласил ее на ужин. Они обычно останавливались в районе Йорквилля на Манхэттене, где было много баров и этнических ресторанов. Хотя Феликс не был особенно известен в это время, он хотел быть незаметным, поэтому они часто посещали одни и те же три местных ресторана - польской, венгерской и немецкой кухни. В каждом из них они каждый раз ели одно и то же. После этих ужинов Феликс просил вернуться в ее квартиру. Но Гайлет отказывалась, пока, наконец, ее сопротивление не сломилось в очередной раз, и она не согласилась. Между ними завязались интимные отношения. "Мы встречались, а потом он сразу же уезжал в деревню" - у него и его семьи был дом в Маунт-Киско. "Но в то время я задавала себе вопрос, зачем я это делаю, зная, что он очень, очень женат, и зная, что для меня это ни к чему не приведет. И я не была влюблена в него. Он не был влюблен в меня. Это был даже не очень хороший роман. Понимаете, о чем я? Это было просто что-то, что происходило. Но в каком-то смысле я наслаждалась романом с ним, потому что мы всегда ужинали, и это всегда была интересная часть, разговор".

Через несколько месяцев после начала романа Феликс решил, что им следует снять жилье, где они могли бы регулярно встречаться. Он заранее заплатил наличными за годовую аренду небольшой квартиры в коричневом камне на Восточной Шестьдесят второй улице, между Парк и Лексингтон-авеню. Они перестали ужинать и просто встречались в pied-a-terre на час-два, а потом расходились по своим делам. У Гейллет не было ключа от квартиры, и со временем она стала замечать, что не единственная женщина, которая бывает там с Феликсом. Иногда она замечала, что рядом валяются чужие серьги или губная помада.

По словам Гейле, одна из других женщин, с которыми он встречался в то же время, - замужняя женщина - пыталась шантажировать Феликса, требуя, чтобы он купил ей шубу в обмен на то, что она не расскажет его жене об их романе. Но Гейллет говорит, что ее не очень-то волновали эти другие женщины. "У меня