Сент-Женевьев-де-Буа. Русский погост в предместье Парижа - Борис Михайлович Носик

Кисловодске, сын генерал-майора свиты Е. И. В., юный Кирилл Шевич примкнул к группе молодых монархистов вместе со светлейшим князем Владимиром Голицыным, Сергеем Плаутиным, Владимиром Авьерино… С 1930 года Кирилл Шевич вместе с другими молодыми людьми «национального духа» покинул паству митрополита Евлогия и стал посещать промосковскую Трехсвятительскую церковь на рю Петель.

Свою дружбу с бывшим главой младороссов, кончившим карьеру в недрах Московской патриархии, о. Сергий Шевич сохранил до конца. В 1977 году он отслужил в Париже панихиду по главе-неудачнику.

СЕРЕБРЯКОВА ЗИНАИДА ЕВГЕНЬЕВНА, художник, 28.11.1884–19.09.1967

Родилась Зинаида Серебрякова в отцовском имении Нескучное (Курской губернии) и росла не скучала. Уже дед ее и прадед были славные русские архитекторы, отец – скульптор (Е. Лансере), мать (урожденная Бенуа, сестра Александра Бенуа) тоже была художница, да и брат был живописцем-«мирискусником» (тоже Е. Лансере). Вот и Зинаида училась на художницу, путешествовала по Италии, Швейцарии, Крыму, писала портреты, пейзажи, участвовала, еще совсем молоденькой, в знаменитых выставках, даже Третьяковка покупала у нее картины. Она счастливо вышла замуж, в 23 года родила сына, совсем еще молодой, вместе с Остроумовой-Лебедевой и другими художницами была выдвинута в Академию, да только выборы не состоялись: грянула Октябрьская катастрофа…

Потеряв мужа, Зинаида укрылась в трогательной своей деревне, среди любящих крестьян, которых продолжала любовно писать не уставая, но трогательные некогда крестьяне подожгли ее усадьбу… Молодая вдова уехала в Харьков, с ходу включилась в работу, что-то организовывала, поднимала чей-то художественный и культурный уровень, писала картины, выставлялась, но жить становилось все трудней, все страшней. В 1924 году она уехала в Париж для устройства выставки и больше не вернулась.

Зинаида Серебрякова

Автопортрет у зеркала

Еще 40 лет выпало ей трудов, выставок, удач, путешествий (в том числе и в сладостное Марокко). Вместе с сыном-художником, Александром Борисовичем Серебряковым, оформляла она баронскую виллу под Брюсселем, выставляла картины во всем мире, а незадолго до смерти, после 1965 года, выставлялась и в Москве, и в Ленинграде, и в Киеве, и в Новосибирске. Сын ее работал в кино и в театре, расписывал дворцы и замки, а за 10 лет до смерти устроил вместе с сестрой-художницей (Екатериной Борисовной, которая живописи училась уже в Париже – у матушки) ретроспективную выставку в Париже, а еще позднее – в Нью-Йорке. Упокоился он недавно и был похоронен близ матери.

СЕРОВ (SIEROFF) СЕРГЕЙ, docteur, 1884–1960

Доктор Серов был опытный русский врач и перевидал в своем кабинете в натуральном виде чуть не всех видных деятелей эмиграции. Например, нередко видывал И. А. Бунина. Иван Алексеевич Бунин был до крайности мнительным и часто ходил по врачам. В дневнике В. Н. Буниной есть запись за 1928 год: «Серов нашел, что у Яна ослаблено сердце, что и раздражительность от этого, а не от печени. Спрашивал, не заботит ли его что. Он сказал, что, как не заживающая рана, его гнетет мысль о работе. Совет: на время постараться забыть».

Давая пациентам (вроде Бунина) разумные советы, доктор Серов сам не умел ими воспользоваться. Он был церковным старостой в Бийянкуре и вел жестокую войну против священника о. Ктитарева… Отчасти бурная приходская деятельность доктора могла объясняться и невозможностью работать профессионально в полную силу, ибо он не имел права работать в больницах. Жил Серов частной практикой (незаконной), а в госпитале работал «по страсти», все время боясь, что кто-нибудь донесет на него и его засудят.

СИЯЛЬСКАЯ ЕЛИЗАВЕТА, 3.04.1894-3.03.1971

Даже в межвоенном русском Париже, где книжных лавок было так много, Елизавета Сияльская и ее старшая сестра Олимпиада де Брунс (умерла в 1977 году 88 лет от роду) были на виду. Как и другие книготорговцы, они часто издавали книги, не всегда, впрочем, обращая внимание на их уровень. Магазин их был в двух шагах от Александро-Невского кафедрального собора.

СКОБЦОВ ДАНИИЛ ЕРМОЛАЕВИЧ, кубанский общественный деятель-писатель,15.12.1885–19.01.1969

В 1918 году 33-летний учитель Даниил Ермолаевич Скобцов (Скобцов-Кондратьев) стал активным деятелем новоучрежденного правительства Кубанского края. А в начале 1918 года городское управление Анапы возглавила избранная товарищем городского головы молодая эсерка, поэтесса Елизавета Кузьмина-Караваева. В конце апреля она уехала в Москву, где в рядах своей партии боролась против большевиков, а когда вернулась в Анапу, была арестована стоявшей там Белой армией. «Все, что определяло мою антибольшевистскую работу в советской России, – вспоминала позднее Елизавета, – по эту сторону фронта казалось почти большевизмом, во всяком случае с точки зрения добровольцев, чем-то преступным и подозрительным». Елизавете грозили суд и расправа, и тут за нее вдруг вступился один человек, с которым она только недавно познакомилась, – бывший учитель Даниил Скобцов. Он к этому времени приобрел большое влияние в кубанском правительстве, а к концу 1919 года избран был председателем Кубанской рады. Елизавета Кузьмина-Караваева становится его невестой, а потом и женой. Для нее это был уже второй брак. Кроме того, у нее уже была внебрачная дочь. Семью ждало мучительное бегство морем из России. В 1921 году у Елизаветы и Даниила родился сын Юрий, а еще через год – дочка Настя.

В эмиграции, во Франции, на смену смертельным угрозам и мукам пришли другие тяготы. Супруги оказались «не созданными друг для друга». И то сказать, такая неистово ищущая истины и Бога женщина-подвижница, как Елизавета, каково с ней в повседневной жизни, в тяжком эмигрантском быту? Умирает дочка Скобцовых Настя, и в 1927 году супруги расходятся. Даниил Ермолаевич забирает к себе Юру…

Даниил Ермолаевич потерял в годы войны и сына Юру, и бывшую жену. Позднее он стал писателем – выпустил мемуары, а в 1938 году роман «Гремучий родник», о котором много писала эмигрантская пресса. На его средства в детском доме в Монжероне была оборудована палата, названная именем его покойной жены-мученицы.

СМОЛЕНСКИЙ ВЛАДИМИР АЛЕКСЕЕВИЧ, 1901–1961

Владимир Смоленский был одним из высоко ценимых в эмиграции поэтов «незамеченного поколения». Он попал в Париж девятнадцатилетним недоучившимся гимназистом после смерти отца-полковника, расстрелянного большевиками, после участия в войне (на стороне белых, конечно).

А детство его начиналось так славно, в отцовском имении у Дона, близ Луганска. Первые годы эмиграции В. Смоленский провел в Тунисе, потом добрался в Париж, работал на заводах, позднее, получив стипендию, смог закончить русскую гимназию, еще позднее учился в Высшей коммерческой школе. Тогда он и вошел в круг сверстников-поэтов, познакомился с Ходасевичем, который (равно как и враг Ходасевича Г. Иванов) был его учителем. Встретившая Смоленского в ту пору Зинаида Шаховская дает его портрет, со вздохом признавая, что наконец-то увидела поэта, который «совершенно отвечал» ее «представлению о поэтах»: Смоленскому было тогда 25 лет, и задумчивое, и бледное его лицо, тембр голоса, весь его романтический облик меня восхитил». Сходно