Пчелы - Иосиф Халифман

Различие размеров и форм пыльцевых зерен длинно-столбчатых и короткостолбчатых цветков помогло уточнить некоторые важные подробности, касающиеся связей между пчелами и гречихой. Именно этими различиями воспользовалась Н. Давыдова, анализируя пыльцу из обножек множества пчел, выловленных на посевах гречихи, чтобы дознаться, как посещают пчелы растения гречихи.

Среди всех изученных под микроскопом обножек не было ни одной, которая состояла бы из однородной пыльцы. Пыльца в обножках была сплошь смешанная: на сто пыльцевых зерен с тычинок короткостолбчатых цветков приходилось не менее тридцати, чаще всего сорок-шестьдесят, а иногда и сто зерен пыльцы с тычинок длинностолбчатых цветков. Состав пыльцы в обножках свидетельствовал, что пчелы посещают в своих «загонах» все растения, без разбору, если и не подряд, то, во всяком случае, не обращая никакого внимания на высоту тычинок и столбиков.

Но в таком случае примерно половина всей работы пчел на гречихе – грубо говоря, каждое второе посещение цветка, – для судеб урожая безрезультатна, так как связана с переносом пыльцы короткостолбчатых цветков на короткостолбчатые же или, наоборот, длинностолбчатых на длинностолбчатые.

Уже одно это существенно изменяет заявку полеводов на количество необходимых для гречихи ульев с пчелами. А ведь здесь давно пора внести и другие поправки. Правда, основанием для них служат пока только косвенные данные, полученные в опытах с другими культурами, но они достаточно убедительно говорят, что чем больше насекомых посещают цветок, тем крупнее плод, тем выше его вес и качество. Многократные посещения опылителями действуют как многократно проверенное дополнительное опыление: обогащают смесь пыльцы, наносимую на рыльце, улучшают условия оплодотворения цветка, развитие плода.

Работавшие с гречихой селекционеры и семеноводы не раз наблюдали, что на одном и том же поле урожай одного и того же сорта может существенно меняться в зависимости от того, какой сорт посеян рядом, по соседству. Это не игра случая; одни сорта-соседи повышают урожай гречихи, другие понижают его. Так получается в опытах с гречихой Богатырь, Серебристая, Славянка и др. В разведывательных и испытательных посевах сорта размещаются чередующимися узкими полосками, и здесь урожаи часто значительно выше, чем в обычных полевых условиях.

Теперь ко всему сказанному остается добавить, что в некоторых колхозах и совхозах стали проводиться вблизи от пасек опытные и опытно-производственные посевы двух специально подобранных сортов гречихи. Оба сорта сеяли в одной ленте, через рядок. Ко времени, когда на растениях распускались первые цветки, из ряда материнского сорта начисто выпалывали все коротко-столбчатые растения. После этого пчелы, посещая рядки материнского сорта, могли производить здесь законное (легитимное) опыление только пыльцой с тычинок цветков отцовского сорта, так что все семена на растениях материнского сорта получались стопроцентно гибридные – с повышенным урожаем и повышенной плодовитостью, с повышенной жизненностью и возросшей устойчивостью к невзгодам.

Селекционеры продолжают поиски получения высокоурожайной гречихи со стерильной пыльцой хотя бы на короткостолбчатых растениях, или, что было бы, видимо, еще выгоднее, получение сортов гречихи из одних длин-ностолбчатых растений. Такие сорта, высеянные на участках гибридизации в качестве материнской формы, не требовали бы прополки. Благодаря этому себестоимость гибридных семян значительно понизилась бы.

Впрочем, и сейчас использование пчел в качестве опылителей и переопылителей – гибридизаторов – гречихи вполне олравдывает себя и в агрономическом, и в семеноводческом, и в экономическом плане. По подсчетам специалистов, один рабочий день, затраченный на то, чтоб вырастить гибридные семена гречихи, приносит тонну дополнительного урожая семян.

Пчелы, хлопчатник и др.

Расшифровщики иероглифов давно прочитали на древних папирусах сообщения о том, что египтяне, погребая умерших, ставили в усыпальницы утварь с разными яствами, в том числе и сотовым медом.

Документальных свидетельств, подтверждающих эти сведения, накопилось много, однако ни в одной из древних гробниц, открытых в Египте за последнее столетие, никто ни разу не находил никаких следов ни меда, ни сотов. Даже специально организованные поиски оставались безуспешными, что дало повод некоторым египтологам усомниться в точности расшифровки текстов.

Но вот в конце сороковых годов в гробнице, обнаруженной при раскопках в Дер-эль-Медине, вблизи города Тебен (Верхний Египет) и отнесенной специалистами к так называемой эпохе девятнадцатой династии, существовавшей за 1350 лет до нашей эры, была найдена плоская глиняная посудина – подобие миски – с остатками медового сота.

Более трех тысяч лет хранился в гробнице этот обломок сотов, к изучению остатков, точнее – следов, которого были привлечены крупнейшие специалисты. Слишком много места потребовалось бы, чтоб в деталях описать ухищрения исследователей, преодолевших необычайные технические трудности изучения насквозь почерневшего, спекшегося, сухого медового дегтя.

Ограничимся коротким изложением наиболее существенных для нас итогов анализа. Из остатков меда отобрали пылинки цветня и по ним определили ботанический состав растений, с которых был собран мед. Одновременно определили ботанический состав цветочной пыльцы в меде, который пчелы собирают в том же районе в наши дни.

В древнеегипетском меде не нашли почти ни одной пылинки цветня тех растительных видов, какие обнаруживаются в образцах современного меда, производимого пчелами в основном из нектара полевых культур. Мед, пролежавший три тысячи лет в гробнице мумии, был собран только с древесных пород: диких – лесных и культурных – плодовых.

Находка в Дер-эль-Медине серьезно подкрепила уже не раз высказывавшуюся и прежде мысль о том, что пчелы были в прошлом насекомым по преимуществу лесным и что века одомашнения превратили это насекомое, питающееся нектаром и пыльцой лесных пород, в насекомое, питающееся нектаром и пыльцой пород полевых.

Если принять эту точку зрения, то придется признать, что и пчелы вынуждены, оказывается, приспосабливаться к новым, непривычным для них источникам пищи. И тогда еще более понятными становятся многие обнаруживаемые сейчас факты несогласованности, отсутствия взаимной пригнанности между природой медоносной пчелы и природой многих сельскохозяйственных культур, в эволюционном плане несравненно более молодых, чем пчелы.

Медоносные пчелы, превращающиеся в основного опылителя сельскохозяйственных растений, в сущности говоря, только начинают еще приспосабливаться к использованию нектарного и пыльцевого пастбища на посевах некоторых полевых культур.

Обобщая выводы из истории изменения животных и растений в домашнем состоянии, Дарвин специально рассмотрел вопрос о так называемой координирующей силе, в большей или меньшей степени общей всем органическим существам, и отметил, что, «когда человек вызывал какое-нибудь изменение важной части, он обыкновенно делал это не намеренно, но в соотношении с какой-нибудь другой заметной частью».

Замечание это имеет прямое отношение к рассматриваемому вопросу, и оно стоит того, чтобы его обдумать.

Известно, что одни растения люди выращивают ради урожая семян (зерновые, бобовые), другие – ради мякоти плодов (плодовые, ягодные, бахчевые), третьи – ради зеленых листьев (капуста, салат), четвертые – ради волокна стеблей (прядильные), пятые – ради корней или подземных клубней (свекла, картофель). При этом, изменяя растения отбором и воспитанием, человек понуждал их усиленнее развивать именно те части, ради которых тот или иной вид растений возделывается. Селекционер сосредоточивал внимание на зернах или на плодах, на клубнях или на листьях.

Он увеличивал их в размере, делал более богатыми белком, или более сладкими, или более жирными, или более сочными, или более пряными, или более крахмалистыми и в то же время более лежкими, транспортабельными, разваристыми. Применительно к своим целям он увеличивал длину пушка, которым снабжены семена хлопчатника, изменял состав млечного сока мака и состав жиров тунга и клещевины, содержание никотина в зрелых листьях табака и теина в молодых листьях чая, структуру стебля льна и конопли.

Естественные виды – порождения природы, формируемые условиями жизни, изменяются лишь для «собственной пользы», только для того, чтобы сохраниться и процветать.

Другое дело – виды, которые содержатся человеком в условиях культуры. Отбор всегда имеет определенную цель, и человек, ведущий его, действует в соответствии со своей задачей, целеустремленно.

«Какое дело заводчику до небольшого изменения в коренных зубах его свиней, или что значит для него добавочный коренной зуб собаки, или какое бы то ни было изменение кишечного канала или иного внутреннего органа? – спрашивает Дарвин. – Скотовод заботится о том, чтобы мясо его скота хорошо поросло жиром и чтобы внутри живота у его овец накоплялся жир; этого он достиг».