Балтийские комбинаторы - Константин Николаевич Буланов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Еще идеолог Сионистского движения — австро-венгерский журналист Теодор Герцль в своей работе «Еврейское государство» указывал, что для мирного осуществления мечты всех евреев потребуется капитал в 50 миллионов фунтов стерлингов, которые пришлось бы потратить на приобретение территории Палестины и последующее переселение туда всех желающих приобщения к земле далеких предков иудеев. Спустя пятнадцать лет существования созданный для этих целей Еврейский колониальный фонд мог похвастать капиталом в 250 тысяч фунтов — каплей в море, наглядно показывающей готовность всего еврейского народа скинуться на обретение собственного дома. А ведь речь шла действительно обо всем израильском народе, ибо сотни тысяч «синих ящиков», в которые каждая еврейская семья обязывалась вносить денежку, были разбросаны по всему миру. Только по какой-то неизвестной причине количество внесенных средств сильно превосходило то, что в конечном итоге доходило до счетов Еврейского колониального фонда. Видать в пути случалась сильная усушка и утруска. Что, впрочем, было не ново в мире финансов.
Именно эта, непонятно как подсчитанная ныне покойным Герцлем, сумма и стала камнем преткновения в высших сферах еврейского политического и экономического общества. Мало того, что даже ее никто не видел возможным собрать с 10 миллионов проживающих по всему миру иудеев, так еще вооруженный захват Земли обетованной обещал вылиться во вдвое большие расходы. А вот платить из своего кармана за общенародное счастье желающих имелось крайне мало. Можно даже было сказать, что менее половины из числа тех, кто громче всех кричал о сионизме. Ведь кричать с трибуны о любви к недостижимой родине и единению народа — было одно, тогда как отдавать все нажитое непосильным трудом, да еще при этом отправляться на войну, — совершенно другое. Нет, создавать Израиль за свой счет, соглашался мало кто. Вот если бы за чужой! Это был бы совсем иной коленкор! За это даже виделось возможным сказать «спасибо». Однако дураков не нашлось. Зато российские газеты спустя месяц опубликовали еще одну статью, написанную по данному вопросу императором.
Ох, как же ярились многие из тех, кто называл себя эталонным представителем сионистского движения, когда на всеобщее обозрение оказался предоставлен список из ста имен и фамилий. Имен и фамилий людей, не ударивших палец о палец для начала реального процесса создания Израиля. И ведь что это были за персоны! Рокфеллеры, Леманы, Голдманы, Саксы, Шиффы, Лёбы, все члены Конфедерации раввинов, главы религиозного союза «Либерального иудаизма», члены «Американского еврейского комитета», руководство «Еврейского колониального фонда», а также руководство «Еврейского национального фонда». Скандал был страшный! По всей Европе, как по взмаху волшебной палочки, прокатилась волна антисемитских выступлений и даже погромов. С ни в чем не повинных простых евреев спрашивали, чего это они вдруг замолчали, будто набрали в рот воды, коль им был предложен действенный вариант обретения родины. Не они ли столетиями стенали о незавидной доле бездомного народа? И те, утерев кровавые сопли, в свою очередь уже начали спрашивать со своих раввинов. В общем, к началу 1915 года внутри еврейского народа случился столь грандиозный раскол, что даже во многих семьях дошло до рукоприкладства — восторженное младшее поколение рвалось записаться в добровольцы, а пожившее жизнь старшее било за то их по голове. Ну и, конечно, деньги! Куда уж без них! Никто из тех персон, что прежде подвязывались в правлении десятков всевозможных еврейских фондов и комитетов, не выявил особой радости от потери своих доходов, когда финансовые потоки от неравнодушных инвесторов устремились мимо их кормушек. Впрочем, со скрипом давно не смазанного механизма дело сдвинулось с мертвой точки, ибо время поджимало. Тем более, что призыв в Российскую императорскую армию заканчивался в ноябре и многим еврейским юношам ныне выпало попасть в нее вопреки проведенной жеребьевке.
— Таки ви знаете шо я вам скажу, как хусский человек хусскому человеку, — безбожно картавя, обратился к Протопопову барон Иванов. — Эти поцы еще не поняли, с кем связались! — На очередную встречу с зачастившим в Россию бароном Ротшильдом со товарищи гость из будущего был приглашен в качестве актера. Ему требовалось сыграть роль скрывающегося под безликой маской представителя тех самых господ, что последние три года активно пощипывали Азиатский флот США. Все же французский банкир никак не желал расставаться со столь солидной суммой, запрошенной за субмарину и составлявшей почти девять с половиной миллионов рублей золотом, отчего и требовал свести его с человеком, имеющим право вести торг от лица владельца этой самой субмарины.
Да, это был жаркий диспут! Явно хорошо подготовившаяся к встрече команда французского банкира упирала на тот факт, что подобная лодка, даже новая, никак не может стоить свыше двух миллионов франков. По всей видимости, при этом они апеллировали к недавно свершившейся сделке по продаже Канаде тех самых двух американских подлодок, о которых в прежней беседе упоминал Протопопов. И как торгаши, они были правы. Безбожно занижать цену — являлось их прямой обязанностью. В свою очередь пребывавший инкогнито барон Иванов приводил тот факт, что предлагаемая его хозяевами субмарина минимум в пять раз превосходит по водоизмещению столь недорогие лодки, цену на которые он услышал от визави. И вдогонку вопрошал, где это было видано, чтобы линкор продавали по цене небольшого крейсера. Так что даже при постройке крейсерской субмарины на крупной верфи ее себестоимость вряд ли могла быть ниже 10 миллионов франков. С учетом же того, что, исходя из его слов, изготовление обоих подводных крейсеров велось в тайне, на мало подготовленных для таких сложных работ площадках, обошлись они своим нынешним владельцам втрое дороже. Особенно учитывая тот факт, что все механизмы и вооружение приходилось доставать через многочисленных посредников,
