«Проклятые вопросы» Великой Отечественной. Утерянные победы, упущенные возможности - Александр Больных

В результате были разгромлены и отступили обе группировки. Оттенбахер отвел остатки полка к Тильзиту, а уцелевшие русские танки откатились на плацдарм у Рагнита. Генерал Собенников был вынужден доложить в штаб фронта, что его армия окончательно потеряла способность вести наступательные действия, лишившись 2000 танков. Однако он утверждал, что в результате боев полностью разгромил танковую группу генерала Гёппнера и приданный ей танковый корпус СС. Потери немцев он оценивал в 5000 танков.

В результате на северном участке Восточного фронта установилось зыбкое равновесие. Действительно, русская 11-я армия полностью исчерпала свой наступательный потенциал уже к вечеру четвертого дня операции, причем генерал-лейтенант Собенников решил не докладывать о том, что собственно боевые потери составили не более 40 процентов танков, остальные машины стояли по обочинам дорог памятниками качеству производства и квалификации механиков-водителей. Кроме того, несмотря на все усилия, советский тыл оказался совершенно не готов к современной маневренной войне. Колонны снабжения и передвижные ремонтные мастерские не успевали за танковыми частями, и в результате три механизированных корпуса превратились в пехотные. Сейчас даже организация надежной обороны на Рагнитском плацдарме представлялась делом крайне сложным.

Однако положение немцев было ничуть не лучше. Грозные Панцерваффе не сумели доказать своего превосходства над русскими танковыми войсками. Причиной этому было множество взаимно переплетающихся факторов, но главные из них видны сразу. Застигнутые врасплох немцы сразу потеряли один из своих главных козырей — поддержку авиации. Уже к исходу второго дня войны Люфтваффе были вынуждены переключиться на борьбу за выживание, забыв о взаимодействии с армией. Немецкие танковые дивизии были вынуждены вести встречные танковые бои, потеряв свой второй козырь — отлично налаженное взаимодействие с артиллерией и противотанковыми подразделениями. В итоге Панцерваффе тоже были обескровлены.

Первая неделя войны на Восточном фронте привела к вынужденному затишью, советские войска продвинулись в глубь немецкой территории на расстояние до 100 километров и остановились. Немцы не имели сил для того, чтобы вытеснить их обратно, и даже были вынуждены отвести войска там, где они имели первоначальный успех, как у 2-й танковой группы. Ее фланги повисли в воздухе, а дальнейшее наступление представлялось совершенно бессмысленным.

Складывалась парадоксальная ситуация — возвращалась пехотная война образца 1914 года с той лишь разницей, что теперь русские имели достаточно сильную авиацию. Не приходится сомневаться, что, если бы в ее составе имелись какие-то аналоги немецких пикировщиков, действия советских войск даже сейчас могли бы иметь успех. Но горизонтальные бомбардировщики не могли наносить достаточно точные удары, и их поддержка пехотных наступлений была неэффективной, и пока пехотные атаки приносили лишь чудовищные потери без намека на успех. Немецкие атаки завершались точно так же, что было неудивительно, ведь немецкая пехота вообще не имела авиационной поддержки. В результате обе армии начали спешно окапываться на северном и центральном участках Восточного фронта. Решить исход борьбы должен был, как ни странно, тыл — кто раньше сумеет восстановить боеспособность потрепанных мобильных войск и авиации.

И все было бы еще терпимо для Германии, если бы не положение на юге. Румынская армия оказалась не в состоянии даже изобразить сопротивление, русские быстро продвигались к нефтяным полям Плоешти. Лишь немецкая 11-я армия кое-как сдерживала их наступление, ведя бои фактически в полной изоляции. Предсказать, что произойдет после того, как Германия лишится румынской нефти, было несложно.

ГИНДЕНБУРГОВ У НАС НЕТ. И НЕ НАДО...

Хорошо жить в Греции, ведь, по словам Антона Павловича Чехова, в этой стране есть абсолютно все, даже гинденбурги, полагаю, имеются в изобилии. Зато, если поверить одному учителю, который по совместительству еще и вождь, в России (тогда еще СССР) в нужный момент не нашлось ни одного Гин-денбурга, что объясняет многие поражения Красной Армии. Вот мы и попробуем разобраться, можно ли было летом 1941 года остановить вермахт, которым руководили, в общем-то, тоже не гинденбурги.

Уважаемые авторы многочисленных военных альтернатив, судя по всему, очень хорошо знакомы с ТТХ разнообразной военной техники, но весьма плохо с историей, социологией, политологией и самой обычной фантастической литературой. Слишком часто у них для победоносного завершения Великой Отечественной на головы растерявшихся красноармейцев прямо в июне 1941 года сыплются тысячи Т-64 и МиГ-17, и немецкие агрессоры даже не успевают сдаться в плен. То вдруг какого-нибудь Тимошенко такая благодать осеняет, что Суворов с Наполеоном, вместе взятые, ему достойны разве что сапоги чистить. И так далее...

А ведь еще лет 40 назад прекрасный писатель Айзек Азимов в великолепном романе «Конец вечности» ввел понятие «минимального необходимого воздействия» — МНВ, — с помощью которого создается развилка истории, постепенно приводящая к необходимому результату. И мы сейчас попытаемся найти ту комбинацию минимальных воздействий, с помощью которых Красная Армия сможет остановить вермахт, ведь одну из необходимых составляющих победы — превосходство в вооружении — она все-таки имела. Просто я совершенно уверен: если буквально все детали сложившейся ситуации оставить на своих местах — результат получится тот же самый, точно так же будут размахивать пистолетами и материться комиссары, требуя перехода в наступление, точно так же будут метаться по тыловым дорогам мехкорпуса, теряя сотни танков еще до встречи с противником, точно так же немцы будут двигаться вперед по 100 километров в день, не замечая «сокрушительных контрударов» и «упорного сопротивления». Поэтому мы просто обязаны вносить какие-то изменения, но постараемся, чтобы они оказались минимальными.

Самый первый и самый напрашивающийся ход — получение более или менее точной информации о силах и планах противника. Уже более полувека нас кормят басней о том, что директива «Барбаросса» легла на стол Сталина еще до того, как Гитлер успел ее подписать. Непонятно только, почему тогда наши полководцы ожидали немецких ударов совсем не там, где они были нанесены. А почему даже Генштаб под руководством гениального Жукова оценивал немецкие силы с точностью плюс-минус десять армий? Кстати, если уж говорить точно, то пресловутая дирек-тива N° 21 «Барбаросса» — она и есть общая военнополитическая директива, и даже знание мельчайших ее деталей никак не поможет отражению агрессии, необходимо иметь в руках оперативные приказы противника. Можно подумать, что и без «Барбароссы» неизвестно, что конечной целью наступления является Москва.

Давайте процитируем отрывок из пресловутой директивы: «Основные силы русских сухопутных войск, находящиеся в Западной России, должны быть уничтожены в смелых операциях посредством глубокого, быстрого выдвижения танковых клиньев. Отступление боеспособных войск противника на широкие просторы русской территории должно быть предотвращено.

Путем быстрого преследования должна быть достигнута линия, с которой русские военно-воздушные силы будут не в состоянии совершать налеты на имперскую территорию Германии.

Конечной целью операции является создание заградительного барьера против азиатской России по общей линии Волга — Архангельск. Таким образом, в случае необходимости последний индустриальный район, остающийся у русских на Урале, можно будет парализовать с помощью авиации».

И каким образом знание этого текста может помочь, скажем, командующему Северо-Западным фронтом генерал-полковнику Кузнецову?

Итак, МНВ-1. Советский Генеральный штаб сумел более или менее точно оценить силы немцев, сосредоточенные для нападения на СССР. Обнародованные в последнее время документы показывают, что советская разведка не имела даже отдаленного представления о слабости вермахта и занималась тем, что усиленно пугала саму себя и военное командование страны. Советское командование опиралось на следующие оценки: от 140 до 165 пехотных, от 17 до 20 танковых, от 8 до 15 моторизованных дивизий, причем эти оценки постоянно росли по мере приближения рокового июня 1941 года. В результате количество соединений было завышено в полтора раза, так как в действительности немцы сосредоточили всего лишь 91 пехотную, 17 танковых и 9 моторизованных дивизий. Ну, там всякие кавалерийские, охранные дивизии, союзники тож. Но в любом случае гитлеровский блок имел не более 160 дивизий в сумме против 190 советских. При этом количество немецкой боевой техники было завышено гораздо сильнее, предполагалось, что немцы имеют около 10 000 танков и от 10 000 до 13 000 самолетов. Вот это уже были настоящие волшебные сказки, так как немцы имели всего лишь около 3600 танков и 2500 самолетов. Ах да, еще около 500 самоходных установок и целых 700 танков разномастных союзников Германии. Правда, эти танки больше подходили для стендов кунсткамеры, и в описаниях боевых действий даже советскими генералами ни разу не мелькают ни венгерские, ни румынские машины, но уж считать так считать!