На краю чужого мира - Кирилл Юрьевич Шарапов

и пяти минут, как из ворот Имперской заставы выбежали пятеро мужиков во главе с боярином Бергом и припустили ему на встречу, которая состоялась в четырёх сотнях метрах от крепостной стены.

— А мы вас уже похоронили, ваше сиятельство, — с улыбкой глядя на измученного Бельского, произнёс глава совета. — Только княгиня Воронецкая не верила, сказала, вернётся. Выжил один раз ночью, выживет и второй.

— Выжил, — кивнул Михаил, — только вот заслуги моей в этом немного, дракон выручил. Невероятный мне зверодух достался.

— Ничего себе, — воскликнул один из мужиков, пришедших с главой совета, разглядев, что же притащил Бельский.

— Что там волочёшь? — поинтересовался Берг.

— Не поверите, ваше сиятельство, — усмехнулся Бельский, — труп предшественника, ловчий пропавший, про которого вы мне на празднике говорили, и тушку ксанса без головы.

— Это точно Василько, Николай Андреевич, — уверенно заявил всё тот же мужик, — куртка его. Похоже, его чёрный охотник выпил.

Берг обошел Михаила и глянул на волокушу.

— Тихон, Пётр, давайте впрягайтесь, — приказал он мужикам, — а то Михаил Иванович до ночи будет тянуть её до заставы.

Михаил только хмыкнул на это, десять километров по лесу и провалам он её волок, а самый лёгкий участок пути будут тащить другие люди. Правда, при этом он не имел ничего против подобного развития событий, ноги были чугунными, он едва их переставлял, руки тоже гудели от натуги, грудь ныла, в неё упиралась перекладина.

До заставы добрались минут за пятнадцать, этого хватило, чтобы там собралось всё поселение. В первых рядах он увидел, как всегда, уверенную в себе Ирину, она улыбалась. Рядом с ней стояла Екатерина, лицо её светилось от счастья, но глаза красные, видимо, последние сутки она много плакала. Остальные лица были в основном незнакомыми, ну так, видел людей на празднике, но даже имен не мог вспомнить, исключение только Мария и члены совета.

— Ваше сиятельство, я счастлив, что вы живы, — выступив вперёд, чопорно произнёс князь Кемский.

— Я тоже счастлив, что жив, — устало ответил Михаил. — Я притащил тело ловца, который у вас пропал, вроде Василько его звали. Попался в засаду чёрного охотника.

При этих словах Ирина вздрогнула, на лицо легла тень грусти, но при этом она явно испытала облегчение. Видимо, не давала ей покоя судьба пропавшего без вести ловца.

— У него ничего не было с собой? — дрогнувшим голосом поинтересовалась Воронецкая.

Михаил улыбнулся, он знал, что она спросит, и вытащил из кармана плаща медальон. Шагнув к девушке, он вложил ей его в руку, чтобы никто больше не заметил, и тихо произнёс, так, что если его кто и услышал, то только Екатерина.

— Я думаю, вы это имели в виду, ваше сиятельство, — после чего отступил обратно.

— Ксанс? — словно ветер, пронёсся по толпе возбуждённый шепоток. — Боярин ксанса убил. Только где его голова?

Михаил обернулся. Мужики, что тащили волокушу с телами человека и зверя, наконец-то появились в воротах.

— Готовьте костёр, — приказал князь, — нужно проводить Василько к богам, как полагается.

— Если вы не против, ваше сиятельство, — устало произнёс Михаил, — я, пожалуй, домой пойду, вымотался я. Всё, что я мог, для этого человека я уже сделал. Он не обидится, если я не приду.

— Конечно, боярин, — почтительно произнёс князь Кемский. — А что делать с ксансом?

— Да что хотите. Мне говорили, что его шкура дорого стоит. Думаю, Демид Семёнович, — он посмотрел на главного купца заставы, — потом отдаст всё, что мне причитается.

— Конечно, боярин, — подтвердил его слова Кротов. — Зайдите завтра в лавку, сто золотых будут вас ждать.

Михаил хотел уже возмутиться, а может, и двинуть наглому купцу в зубы, но его опередили.

— Крот, ты вообще страх потерял? — неожиданно для всех подала голос Екатерина. — Ты тут подранную за триста продал, а эта вообще целая, она не меньше четырёх сотен стоит.

— Пополам, — сдался Демид.

— А не жирно тебе будет? — устало поинтересовался Бельский. — Я убил, я притащил, ты ее снимешь и продашь, но имеешь столько же, сколько и я. Понимаю, труд должен быть оплачен, поэтому мне триста, остальное, что сверху, твоё. Это справедливо.

— По рукам, боярин, — после долгого обдумывания, наконец, сдался купец.

Они пожали руки, но Бельский был уверен, что его только что сильно обманули, не так, как с первой названной ценой, но очень сильно.

Михаил подхватил самострел погибшего и, кивнув всем, разрезая толпу собравшихся в воротах людей, пошёл внутрь заставы. Его ждал пустой дом и, скорее всего, коли его уже похоронили, ужина ему не видать, сомнительно, что Мария готовила для покойника. Он оказался прав, в комнате было пусто и прохладно. Корзинка с продуктами, которую принесла девушка накануне утром, так и стояла на столе. Михаил заглянул в морозильный ларь и выудил оттуда кусок мяса, потом вздохнул и убрал обратно, размораживаться ему не меньше часа, а есть хочется прямо сейчас. Достав ловушку с мелочью, он соединил её с артефактом, в котором сидел сокол. Он разжёг плиту и, поставив на неё сковороду, принялся готовить быстрый ужин. Пока всё разогревалось, порезал овощи и мелко порубил вяленое мясо и сало. Ничего, кроме яичницы с пережаркой, в голову не приходило. Он так вымотался, что возиться совершенно не хотелось.

Через десять минут дом наполнился запахом еды, и в единственной комнате существенно потеплело. Уже сидя за столом, он с тоской подумал, что надо было заскочить в лавку и купить кувшин пива, но потом подумал, что наверняка там было пусто, все у ворот собрались, так что, придётся ужинать на сухую. После сытного горячего ужина захотелось спать, но он всё дождался, когда сокол поглотит максимум того, что в него может влезть, и переставил на ловушку артефакт с драконом. Именно в этот момент в дверь тихо постучали. Михаил поднялся и пошёл открывать. В принципе, он знал, что