"Фантастика 2023-117". Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Баранников Сергей

На своем берегу цинцы возвели сооружение, оказавшееся огромным воротом. Теперь им осталось только закончить разгрузку и завести на корму парохода канат. Кстати, капитана парохода Алекс так и не увидел, как ни старался. Всеми работами руководил цинский чиновник. Хотя на пароходе должен был остаться механик, способный управиться с котлом и паровой машиной.

– Что-то уже надумали? Может, попытаться сжечь ворот?

Предложение есаула было весьма заманчивым, даже жаль его отвергать.

– Нет, именно этого от нас и ждут, а потому, ворот хорошо охраняют. Мне представляется более реальным лишить противника тех запасов, что он выгрузил на свой берег в месте атаки брандеров. Охрану там оставили небольшую…

– Через реку надо переправляться, – поморщился Приянов.

Штаб-капитан развел руками.

– Предложите цинцам построить вам мост.

– Ладно, – согласился с предложением есаул, – возьму сотню, схожу.

– Когда выступаем? – оживился Алекс.

Ответ станичника обескуражил штаб-капитана.

– Вы – остаетесь. У меня есть четкий и недвусмысленный приказ войскового старшины – вас в такого рода операции не брать!

– Да как же так?!

– С цинцами мы и сами разберемся, не в первой. А вот когда все закончится, из Уруссийска наши чиновники расправу чинить приедут. Тут-то ваше участие, господин штаб-капитан, в самый раз будет.

Спорить с ним было бесполезно. Сотня быстро свернулась и ушла вниз по течению в тот же день. К вечеру цинцы значительно продвинулись в разгрузке судна, а часть груза все-таки вынуждены были вытащить на берег. Ближе к утру Алекса растолкал рыжебородый урядник.

– Господин штаб-капитан, извольте взглянуть!

Голос у станичника был встревоженным, офицер поспешил узнать, в чем дело, так как ночь в округе была тиха и безмятежна. Вместо ответа урядник указал рукой на юго-восток. Там, в ночном небе полыхали отсветы большого пожара. Теперь есаул Приянов вполне мог обойтись и без посыльного, об успехе задуманной операции теперь была оповещена вся округа, не исключая цинцев. Вот только для них эти вести вряд ли были радостными.

– Приянов цинские запасы спалил, – пояснил загадочное явление Алекс.

– Знатно полыхает, – обрадовался станичник.

Алекс пошел досыпать остаток ночи, оставив остальных станичников обсуждать радостные вести. «Только бы отмечать не начали», про себя подумал он. Если ночные события и оказали какое-то влияние на настроение цинцев, то только в плане увеличения усилий. Сидящий на мели пароход напоминал растревоженный муравейник. Попутно штаб-капитан понял – предварительная оценка численности противника в три тысячи штыков также была завышена. Значительную часть цинцев составляли не солдаты, а рабочие. Именно они разгружали судно, солдаты их только охраняли.

Над рекой опять поплыл черный угольный дым, операция по снятию парохода с мели вступила в решающую фазу. На противоположном берегу рабочие взялись за ворот. Гребное колесо дрогнуло и начало вращение, постепенно ускоряясь. Но, как ни шлепали плицы по воде, как ни надрывались, налегая на ворот рабочие, сдвинуть судно с места им не удалось.

Вторую попытку противник предпринял уже после обеда. На этот раз кроме прежних сил в спасательной операции были задействованы четыре гребных сампана. Кроме дыма, над речным простором поплыли гулкие удары барабана, отбивавшего ритм гребцам. Но и в этот раз, несмотря на все усилия, злополучный пароход остался недвижим.

– Не, не снимут, – напророчил урядник.

– Снимут, – возразил ему Алекс, – они уже близки к успеху.

– Как скажете, господин штаб-капитан!

На палубе парохода опять суетились цинцы, на этот раз, перетаскивая какие-то мешки из носового трюма в кормовой. Пока таскали, солнце склонилось к горизонту и третью попытку отложили до завтрашнего утра.

Этим вечером же с вражеского берега вернулась сотня есаула Приянова. Станичники были радостными и возбужденными, радовались успеху, малым потерям, а главное, трофеям. Одних только дойчевских ружей привезли четыре десятка вместе со штыками. Длинные, тесачные штыки с латунными рукоятками станичникам были не нужны, в кузнице потом перекуют на что-нибудь более полезное.

– А остальные винтовки чего не взяли?

Один из вернувшихся с вылазки станичников пренебрежительно махнул рукой.

– Нам того хлама и даром не надо, а эти – новые совсем.

Штаб-капитан не удержался, изучил один из трофеев. При сходных с герданкой характеристиках она имела чуть меньший калибр и чуть больший вес.

– Предохранитель хорош.

Флажковый предохранитель в задней части затвора при повороте прочно запирал ударник, не позволяя ни выстрелить, ни открыть затвор. И пользоваться им было очень удобно. Пока штаб-капитан возился с трофейной винтовкой, есаул Приянов поведал ему подробности налета на вынужденную цинскую базу.

– Не ждали они нас, никак не ждали. Думали, не рискнем мы на их берег сунуться! Часовых тихо сняли, потом большую часть так во сне и прикончили!

Представив, как это все происходило, Алекс подумал, может и к лучшему, что он с ними не поехал. Есаул, не замечая реакции столичного офицера на его слова, продолжал свой рассказ.

– Один из цинцев вскрикнуть успел, когда ему глотку резали, остальные подхватились, пошла потеха! Правда, двоих убитыми потеряли, да с десяток ранеными. Дрались они отчаянно, что твои хунхузы!

Офицер поспешил перевести разговор на более интересную для него тему.

– Что они на берег выгрузили?

– Рис в мешках, в основном. Патронов в ящиках немного. Ох и трещали же они, когда горели! Ах, да, уголь еще был.

Стало ясно, откуда над рекой стояло такое зарево – от горящего угля, которому не суждено было сгореть в топке пароходного котла. В крайнем случае, котел можно топить и дровами, но они занимают куда больший объем и дают при сгорании меньше тепла, чем даже самый паршивый уголь.

Этот же уголь с цинского склада навел штаб-капитана на другую мысль.

– Я вот все думаю, зачем цинцам так нужен этот кусок земли, что они готовы развязать настоящую войну с Руоссийской империей? Что есть такого в этих горах, о чем знают они и не знаем мы?

Приянов пожал плечами.

– Они на этой земле сотни лет живут, а мы всего четверть века, как на нее пришли. Еще много чего о ней не знаем. Я думаю, вряд ли это золото или серебро. О таком быстро узнают.

– И не уголь, – подхватил мысль есаула Алекс, – иначе они его с собою не везли бы. Может, алмазы?

– Чего гадать, – подвел итог станичник, – вот цинцев прогоним, горного инженера из столицы выпишем, пусть ищет.

Алекс подумал, что если инженер что-нибудь интересное найдет, то спокойной жизни станичников в этом краю придет конец. Хотя таких неисследованных и неосвоенных мест по всей империи и без того хватает. Потому, до междуречья обоих Тикичей время дойдет еще не скоро. Разочаровывать есаула штаб-капитан не стал, были куда более актуальные на данное время задачи.

Следующим утром цинцы напряглись и все-таки стащили свой пароход с отмели. Причем, довольно легко и с первой попытки. Теперь им предстояло загрузить все ранее свезенное на берег обратно в пароходные трюмы. На эту операцию, как ни спешили, пришлось потратить еще один день. Теперь цинцы двигались куда более осторожно, пустив вперед судового каравана отряды пехоты по обоим берегам реки.

– Хорошо идут, – заметил есаул, – надо бы придержать молодцев.

Засаду устроили в месте впадения в Верхний Тикич небольшой речки с кристально чистой и холодной водой. Едва только передовой отряд солдат империи Цин попытался преодолеть водный поток, как был обстрелян ружейным огнем и, понеся потери, вынужден был отойти обратно, под защиту деревьев. Несколько минут с обеих сторон велась вялая перестрелка, не принесшая каких-либо результатов, а потом к месту засады подошел вражеский пароход!

– Ложись!

Алекс успел это крикнуть еще до того, как речной водой прокатился грохот пушечного выстрела. То ли нашелся у них хороший наводчик, то ли удача была на их стороне, но этим выстрелом цинские артиллеристы отыгрались за все свои прошлые неудачи. Точно направленная граната одним разрывом убила и ранила шестерых станичников. Хуже того, среди них возникла паника. Не привыкли станичники воевать таким образом и под артиллерийский огонь попали впервые. Среди подавшихся в тыл металась приземистая фигура есаула.