Новое назначение - Андрей Александрович Васильев

Олег сначала опешил, после увидел улыбку на лице начальника, понял, что это шутка, затем представил его сидящим за столом напротив входной двери и рассмеялся.

— А девчоночка симпатичная, — добавил Францев. — И, видно, неглупая.

— Так волжанка! — с гордостью за родной край сообщил ему Олег. — У нас других не бывает!

— Кто бы спорил, — то ли снова в шутку, то ли всерьез заверил его начальник. — О, а вот и наш сегодняшний ужин. Хорошо. Время-то идет, а дел меньше не становится. Сколько с меня, Абрагим?

— Каждый раз говорю ему — о деньгах ни слова! — пожаловался Олегу аджин, протягивая ему пакет, из которого шел сытный запах. — И каждый раз он спрашивает «сколько». Обидеть хочет. Поругаться хочет. Только никогда такого не случится, да!

— Вообще-то вы еду дали мне, — заметил Ровнин. — Значит, и платить мне, а не Аркадию Николаевичу.

— Э-э-э-э! — Шаурмячник помахал перед носом юноши пальцем. — Молодой, но уже хитрый. Ладно, пусть будет так. Но не сегодня. В честь знакомства я тебя угостил. Как это… Первую звезду можно кушать бесплатно.

— До первой звезды нельзя, — поправил его Ровнин, поняв, что аджин имеет в виду.

— Ай, какая разница! — Абрагим развернул его к себе спиной, к выходу лицом и придал коленкой ускорение. — Иди давай!

Выходя из шаурмячной, Олег не удержался, бросил взгляд на стол, за которым находилась Яна, и отчего-то по его спине пробежал небольшой холодок. Дело в том, что сидящие там дамы тоже смотрели на него, причем у той, которую Францев назвал Марфой Петровной, в глазах читались одновременно интерес и некое оценивание. Возникало ощущение, что эта ведьма уже определила для себя, кто он такой, чего стоит и к какому делу его приставить можно.

Бред? Бред.

А если нет?

Все эти мысли одолевали Олега настолько, что он даже прозевал тот момент, когда начальник к нему обратился.

— Ровнин, ты вообще здесь? — толкнул Аркадий Николаевич сотрудника в плечо. — Или настолько тебе эта юная особа голову успела вскружить?

— А? — отвлекся юноша наконец от мыслей. — Нет, не настолько. Да и вообще у меня в Саратове девушка есть. Ольга.

Почему он назвал имя секретарши Емельяныча, а не другое, принадлежащее его настоящей пассии, Олег ответить, пожалуй, и сам бы не смог. Может, оттого что в душе признал-таки правоту утренней отповеди Саввы на этот счет и смирился с тем, что расклад «она там, он здесь», означает конец их общего пути? Равно как и то, что, когда он в ноябре-декабре в Саратов вернется, им друг другу сказать будет особо нечего?

Да и «когда» ли? Может, правильнее звучит «если»? Просто последние два дня дали ему знаний, эмоций и жизненного опыта больше, чем предыдущие шесть лет, а это повод призадуматься.

Следовательно, можно любое имя называть. Хоть Оля, хоть Агриппина, хоть Анна-Николь Смит. Один хрен, проверять никто не станет.

— Красивая?

— Веселая. В ночные клубы любит ходить.

— Забавно, — рассмеялся Францев, крутанув руль.

— Что?

— Да все. И характеристика ее, и то, что в клубы любит ходить она, а едешь ты.

— Мы едем в ночной клуб? — Олег, чуть подавшись вперед, глянул на небо. — Так день на дворе?

— Во-первых, ночью там очень шумно, — пояснил Францев. — Во-вторых, я в это время суток предпочитаю спать. Не всегда получается, но — стремлюсь. Уже не мальчик, знаешь ли, организм все чаще требует диеты и покоя. Ну и в-третьих — никогда не откладывай на ночь то, что можно сделать днем. В нашем случае это очень важный принцип, так что я собираюсь пообщаться с господином Ленцем прямо сейчас.

— Ленцем? — переспросил юноша. — Так он же вампир!

— Вурдалак, — поправил его начальник. — И что?

— Но они днем спят, — пояснил Олег и неуверенно добавил: — В гробах.

— Наевшись чесноку, с серебряным гвоздем в зубах и колом в… Тоже где-то. Олежка, забудь ты все эти страшилки из книг и фильмов. Там правды почти нет. Ну, за исключением каких-то точечных вкраплений.

— Да? — Молодой человек, услышав его слова, отчего-то почувствовал себя обманутым. Приблизительно такое же чувство он испытал тогда, когда понял, что Деда Мороза на самом деле нет.

— Абсолютно точно. Костяной нож, сделанный потомственным шаманом, не раз пересекавшим границу мира живых и мира духов, или пуля, отлитая толковым мастером из правильного металла с нужными словами, убьют вурдалака куда надежнее, чем осиновый кол или разрубленная на четыре части серебряная монета, пусть даже и девятнадцатого века. И люди, которых укусил представитель этого вида Ночи, подобными ему не становятся. Умереть, если слишком много крови потеряли — могут, но и в этом случае они останутся просто трупами. Исключения, впрочем, случаются, они носят название «упырь», но для их возникновения нужно соблюсти кое-какие условия.

— Блин, как все это непросто, — помассировал виски Ровнин. — Ужас.

— Да не очень, просто слова должны подкрепляться картинкой, тогда знания и усвоятся. Сейчас к Арвиду приедем, одно с другим сойдется. А со временем, потихоньку, помаленьку, база знаний в голове и создастся. Главное, глаза держи открытыми, а уши не заткнутыми.

— Наверное, — вздохнул Олег. — Но конкретно сейчас мне иногда хочется в уголке сесть и сказать самому себе что-то вроде «какой же я тупой».

— Через это проходят все. Но сам по себе факт самокритичности для меня, как начальника, очень оптимистичен, — заметил Францев — Он вселяет надежду. Тот же Баженов на вторую неделю заявил, что дозрел до самостоятельных заданий. Хотя Слава еще что, он только говорил. А вот Савва в свое время нарушил приказ, полез в тоннели метро, решив догнать одного полуденника, и забрался в нижние тоннели. До сих пор не понимаю, как Павле Никитичне его удалось там найти и наружу вывести. Гиблое, знаешь ли, место, эти нижние тоннели метро, те, которые еще комсомольцы-добровольцы прокладывали. Заповедное. Без крайней нужды туда соваться нельзя, особенно в одиночку. Вурдалаки на данном фоне так, ерунда. Да и не сильно проблемная они публика, поверь. Тоже, конечно, лишнего себе стали позволять в последнее время, но все же