Крушение пьедестала. Штрихи к портрету М.С. Горбачева - Валерий Болдин

Во время одного из визитов Горбачева в США я был свидетелем, как американцы с интересом рассматривали наши «ЗИЛы» и, оставшись удовлетворенными внешним видом, спросили: это английская машина? Они с трудом верили, что перед ними советские автомобили, и долго качали головами, что можно было понять и так: ну, ну, заливайте, но мы-то не простаки. В ФРГ, правда, не сомневались, что это советские машины, особенно когда они не могли завестись сразу. Правда, охранники старались всячески преуменьшить неудачные старты «ЗИЛов», когда они случались, и говорили, что сильно жарко и бензин улетучивается, поэтому нужно время, чтобы прогнать горючее по системе. Иногда причины указывались и другие. Но в целом, хочу сказать, это достаточно красивые, хорошо отделанные внутри, прочные и мощные автомобили, способные противостоять если не танкам, то во всяком случае боевым машинам пехоты.

При подготовке визита много внимания уделялось не только документам, речам и выступлениям, хотя М. С. Горбачев тщательно, особенно первое время, относился к таким материалам, но и внешней атрибутике и имиджу. Загодя начинали заказываться новые костюмы в зависимости от географического расположения страны посещения. Шили их с учетом предстоящих мероприятий: темные — официальные, более светлые — для поездки. Тщательно подбиралась разнообразная обувь, галстуки, сорочки. Я уже говорил, что в этом отношении генсек-президент выглядел куда блистательнее тех, с кем он встречался, хотя я не уверен, что более скромная одежда на лидерах других стран не соответствовала тогдашним понятиям приличия. Да и не всякий руководитель согласится выглядеть как манекен. Незначительная небрежность придает куда более солидное впечатление, чем экстравагантные пиджаки, от которых еще отдает запахом утюга.

Особую заботу составляли наряды Раисы Максимовны. Она одевалась всегда довольно изящно, с большим вкусом, чем многие другие дамы. У нее был более обширный гардероб, и она не любила повторяться. Это относится, как правило, и к украшениям, хотя, как я заметил, в последнее время она украшала себя одними и теми же довольно массивными браслетами, серьгами и кольцами из белого металла. Очень удачно она подбирала обувь, которая приобреталась в западных магазинах. На ней были изящные шубки, другие меховые изделия. Трудно мне судить о том зверье, которое пошло на изготовление меховых нарядов, но все это выглядело роскошно. Хотя кому-то и могло казаться, что все украшения безумно дороги, но, видимо, они ошибаются, поскольку оклад генсека-президента всегда был невелик, и как Р. М. Горбачевой приходилось выкручиваться — известно только ей и Богу. Во всяком случае, в самолет загружалось большое количество чемоданов, коробок, специальных пакетов для хранения верхней одежды. И мне все время казалось, что Раиса Максимовна уезжает на долгие месяцы.

Другой заботой четы были подарки — официальные и личные. Для этого в ЦК КПСС существовала подарочная кладовая. Находилась она на третьем этаже главного здания и была набита всякой всячиной, прекрасной и дорогой, а по нынешним временам и просто бесценной, как сокровищница Али-Бабы. И чтобы попасть туда, нужна была лампа Аладдина. Первый раз привел меня знакомиться с этой кладовой Н. Е. Кручина и кто-то из его заместителей. Там хранились картины и скульптуры известных мастеров, великолепные шкатулки палехской школы, ручной работы инкрустированные тульские ружья, охотничьи наборы, сервизы авторские из фарфора, хрусталя, альбомы с редкими марками, множество часов — все, что делалось по спецзаказам в стране. Имелись там и ювелирные украшения, шкатулки, другие изделия из камня, в том числе полудрагоценного. Особое место занимали украшения из благородных металлов.

Внимательно приглядевшись ко всему этому, я обнаружил, что там есть и предметы из Гохрана, оставшиеся с брежневских времен. И я посоветовал Н. Е. Кручине отправить все, что «оттуда», обратно. Знаю точно, что серебряный самовар работы прошлого века и, кажется, чашки он впоследствии отправил в Гохран. Удивился я и тому, что большинство цодарков имело на редкость низкую цену. Никто никогда не делал переоценок, и золотые часы старинной работы могли стоить 30–50 рублей.

И вот в канун поездок Михаила Сергеевича за рубеж в одну из комнат, расположенную вблизи кабинета генсека и президента, работниками Управления делами выставлялись разнообразные образцы подарков лидерам зарубежных государств, их супругам, другим деятелям государств. Осматривать их всегда приходила чета. Они вместе разглядывали эти дары и подбирали, что было целесообразно вручить во время поездки. Это были поначалу очень длительные осмотры, с колебаниями и сомнениями. Потом дело пошло веселее. Горбачевы знали уже, что где находится и прямо говорили: нужно вот то-то и то-то или вот такой сервиз или набор. Как-то я, видя, что намечается подарить довольно дорогой по нынешним меркам подарок, спросил генсека: «А надо ли уж так тщательно отбирать все это? Ведь за рубежом существует практика сдачи подарков». Горбачев усмехнулся и сказал, что эта практика касается официальных подарков, а личные — дело другое.

Подарки преподносились не только официальным лицам, но и их супругам.

— Ну, мадам Тэтчер мы отобрали подарок, а ее веселому супругу подберите-ка что-нибудь в соответствии с его склонностями, — поручал М. С. Горбачев.

А склонности супруга «железной леди», как я понял, знали наши хозяйственники и с согласия генсека подбирали ему либо охотничий набор, состоящий из кинжала в серебряной оправе, серебряной с позолотой чарки, инкрустированного золотом топорика и, видимо, каких-то бутылок. Был для этого случая и мужской набор, куда входили лучшие отечественные водки, икра, крабы.

Подарки женам президентов и премьеров состояли из редчайших по красоте и исполнению хрустальных или фарфоровых наборов и сервизов в авторском исполнении, разнообразных украшений и поделок из ценных камней, великолепных и огромных по величине лаковых шкатулок палехской школы и многого, многого другого. Как-то Николай Ефимович Кручина рассказывал о предполагаемом личном подарке Р. Рейгану — шикарном кожаном седле, изготовленном в духе древних традиций шорников. Он отговаривал генсека от такого дара, говоря о его двусмысленном характере, но настоять на своем, по-моему, не мог.

Войдя в клуб великих правителей мира, М. С. Горбачев был этим чрезвычайно польщен. Он много рассказывал о нравах, привычках, слабостях и страстях президентов, премьер-министров, королей, давал характеристики им и их окружению, рассказывал забавные истории. Особенно он забавлялся пристрастием Р. Рейгана к российским поговоркам и анекдотам и все просил подобрать для президента какое-то пособие на этот счет. Любила давать характеристики дамам и Р. М. Горбачева. Из них можно было понять, что первые леди многих стран не всегда одеваются со вкусом и не в состоянии связно рассуждать о серьезных проблемах, особенно если речь заходила о политических системах различных стран. Не знаю, насколько это так, но и не верить супруге генсека-президента не могу, а что касается пробелов в их знаниях по философии, то даже уверен.