Наш Современник, 2005 № 10 - Журнал «Наш современник»

Конечно, сбор налогов и наполнение бюджета могут привести к новому витку взяточничества, коррупции и преступности. Но этот вызов рано или поздно потребует ответа: иначе вновь и вновь наше общество будет упираться в одну и ту же стену — в стену преступности. И если ее не удастся сокрушить, все самые разумные меры в экономике не принесут желаемых результатов. Эксперты уже пришли к заключению, что главная цель организованных преступных группировок — присосаться к бюджету, отламывать с помощью продажных чиновников куски бюджетного пирога.

Третье и четвертое требования — «высокий процент для стимулирования накоплений» и «низкий обменный курс рубля для стимулирования экспорта» — тоже вредны для России. Процент не может обогнать инфляцию, а потерять вклад в новых пирамидах и банкротствах вполне можно. Люди хранят сбережения в долларах, часто это «гробовые». Но и до них добрались: Центральный банк снизил за год курс рубля на 11,5 %, плюс инфляция 15–18 %, так что и «гробовые» подтаяли почти на треть. Роста экспорта тоже не произошло: кроме сырья, собственно, вывозить нечего.

России выгоднее было бы отказаться от плавающего курса рубля. Возвращение к фиксированным курсам назревает во всем мире. Плавающий курс подстегивает спекуляцию. В перспективе переход на энергоденьги. Вот и надо делать к ним первые шаги. Оплата экспорта в рублях привела бы к росту спроса на рубли и к укреплению рубля. Необходимо отказаться и от накопления резервов в ничем не обеспеченных долларах. Страна, которая добывает больше всех золота, газа, нефти, редких металлов, обладает такими природными ресурсами, способна перейти на резервы только в золоте. Было бы полезно изучить блестящую финансовую реформу, проведенную в России в 1896 г. Вышнеградским и Витте. Тогда европейские правительства и их эксперты предрекали провал возвращения России к золотому рублю: золотые монеты, де, уйдут за границу или осядут в кубышках населения, так что казна вынуждена будет прекратить свободный размен золотых монет на кредитные билеты. Реформа нанесла удар по спекулянтам и все двадцать лет до революции была основой для подъема экономики России. Одновременно с финансовой реформой в России была введена винная монополия. Государственная монополия на продажу водки стала важнейшим источником пополнения бюджета*.

Пятое требование — «свобода торговли и свободное перемещение капиталов по всему миру» — это игра в одни ворота: Запад овладевает нашим рынком, а миллиарды, полученные за экспорт сырья, оседают в офшорах.

Шестое требование — «всемирное привлечение иностранных капиталов» — тоже не в интересах России. Россия стала удобной страной для краткосрочных набегов иностранных спекулянтов. Долгосрочный производственный капитал избегает Россию. Его влечет Китай. Следовало бы возвратиться к рассмотрению вопроса, а нужны ли в принципе такой богатой стране иностранные инвестиции и займы? Надо не брать новые займы, а срочно расплатиться со старыми. Должник — раб кредитора, — любил повторять великий американец Бенджамин Франклин. «Не берите взаймы, будьте бережливы, и вы будете свободными», — наставлял он молодую нацию. Об опасности долгов предупреждали многие выдающиеся русские ученые и политики — Д. Менделеев, Л. Тихомиров, А. Нечволодов*. Это либералы внушили нам, что долги — дело полезное. Все они хорошо знали Ветхий завет. В нем сказано: «И будешь давать взаймы многим народам, а сам не будешь брать взаймы и будешь господствовать над многими народами, а они над тобой не будут господствовать» (Второзаконие: 28; 12). Правители либеральной России нахватали в долг свыше 150 миллиардов долларов, по тысяче долларов на душу населения, ничего не построили и в иные годы отдают до четверти бюджета на выплату долгов и процентов.

Седьмое требование — «приватизация». О ее отрицательных последствиях не стоит даже распространяться, всем видно, к чему она привела. Она доведена у нас до абсурда, стала питательной почвой для спекуляции и, главное, преступности. Накануне приватизации народ говорил: «разворуют, непременно все разворуют». Сейчас власти пытаются кое-какие предприятия («ЮКОС», например) вернуть государству. Но делается это так робко, с такой опаской, с оглядкой на Америку (вы не подумайте, мы все по вашим правилам делаем, с соблюдением всех установленных вами юридических процедур), что даже самым непосвященным людям становится ясно: «элита» России зависит от США. Она, по слову первого национал-большевика Н. В. Устрялова, «падает ниц перед меняющимися западными канонами, зачеркивает свою культуру и свою революцию»**. Это видят «элиты» прочих стран СНГ и задаются вопросом: зачем, собственно, нам иметь дело с зависимой Москвой? Уж лучше напрямую выходить на Вашингтон.

Восьмое и девятое требования — «отмена субсидий, особенно сельскому хозяйству» и «снятие ограничений на свободу конкуренции» — тоже губительны для России. Десятое — «правовое обеспечение частной собственности и создание крупных личных состояний» выполнены и перевыполнены: среди обнищавшего народа России усилиями либералов уже создано 33 миллиардера! По этому показателю Россия занимает 2-е место, а среди городов мира на первом месте Москва. Власть способна защищать собственность только толстосумов. На просторах России вот уже 15 лет идет разбой и грабеж. Простые люди не защищены. Преступления не раскрываются, воры чувствуют себя вполне уверенно. Безнаказанность становится нормой. Люди перестали даже обращаться в милицию.

Вывод из этого краткого анализа очевиден: Вашингтонский консенсус, все его десять требований вредны для экономического организма России. Любое правительство, которое поставит целью восстановить экономику, возродить Россию, должно будет отказаться от этого консенсуса даже ценой исключения из «Большой восьмёрки». Она и не нужна России, это не более чем мираж участия в управлении миром. Новое правительство должно будет искать консенсуса (согласия, по-русски) со своим народом и найдет его только на пути строительства смешанного социально ориентированного рыночного народного хозяйства. Пути к нему разные, но самым проверенным является кейнсианство.

В системном кризисе, который 15-й год переживает Россия, бросаются в глаза противоположные векторы политики и экономики: Кремль озабочен укреплением власти государства, а монетаристские министры в экономике ослабляют эту власть. Создается напряжение на разрыв.

Надо прислушаться к подземным гулам в российском обществе. Привитый России иноземный росток либерализма и монетаризма народный организм отторгает. По слову евангелиста: «Всякое дерево, не приносящее плода доброго, срубают и бросают в огонь» (Мтф.: 7; 19). Отказаться от монетаризма в экономике надо уже потому, что он был навязан России в период полной растерянности и крайней слабости, когда в народном сознании были разрушены все идеалы. Эта модель была задумана за океаном как наиболее надежное средство для выкачки богатств и окончательного разложения многолетнего соперника. В Вашингтоне тогда, в 1992 г., опасались, что Россия, как Китай, пойдет своим путем. Было решено сделать всё, чтобы обескровить противника, чтобы русский народ никогда больше не поднялся.

Как кайзер в 1917 г. заслал в революционную Россию запломбированный вагон, наполненный «пламенными революционерами», так и Вашингтон в 90-е годы решил высадить в России многотысячный десант советников и консультантов. Многие из них и их местные ставленники стали олигархами. Опираясь на компрадорское правительство, они драли за свои безграмотные советы по нескольку тысяч долларов в день, за бесценок скупали и перепродавали заводы. Это в те годы ельцинский министр Кох наставлял американский истеблишмент более не церемониться с русскими, потому что, де, Россия никому в мире не нужна и обречена. Кто думает, что эти паразиты насытились, тот глубоко ошибается. В одной из телепередач в феврале этого года обсуждался вопрос, почему президентская администрация до сих пор следует рекомендациям некоего Института проблем переходного периода. Ларчик, оказалось, открывается просто: там директорствует Егор Гайдар. Лучшие русские экономисты, в том числе Абалкин, Львов, Меньшиков, Петраков и многие другие, не востребованы, не в чести. Единороссы такими «мелкими» вопросами не интересуются. Экономический курс в целом оказывается вне поля их зрения, вне критики. Они принялись латать дыры, вместо того чтобы сменить команду.

Путь в тысячу верст начинается с первого шага. Первым шагом России к смене социально-экономического курса мог бы стать отказ от скоропалительного вступления во Всемирную торговую организацию. Это судьбоносный вопрос, и решать его надо только с учетом общественного мнения. Отечественные предприниматели, профсоюзы и партии, все участники демократического процесса должны знать, что страна выиграет, вступив в ВТО, и что потеряет. Не исключено, что «поддержка», «помощь» и прочие уловки для нашего вступления в ВТО — это пустые орешки, сыр в мышеловке. Западные корпорации рвутся на российские рынки. Те, кто господствует в ВТО, не позволят России занять какие-либо выгодные позиции в международном разделении труда. Вступив в ВТО на общих основаниях, Россия обяжется следовать правилам, которые не учитывают особенности ее надорванного хозяйственного организма. Правила эти детально зафиксированы в сотнях ограничительных статей, которые будет трактовать далеко не объективный суд! Так, как это было в спорте — на Олимпиадах. Россия и ее корпорации не будут вылезать из судов, платить штрафы и неустойки, подвергаться санкциям и репрессиям. А либералы, втянув страну в ВТО, будут затягивать удавку ВТО на безвольном теле России.