Отметчик и разносчица - Александр Ермаков

- Да, у Суклы во втором клиторе установлен жучок новейшей модификации. Активация при малейшем нажатии. Но если в течение тридцати минут давления нет, жучок переходит в режим ожидания и выключается. Теперь ты будешь знать всех, с кем спит твоя молодая тёлочка. Ты же этого хотел?

Плеширей согласно кивнул и посмотрел на генерала. Короста поспешил ответить:

- Все разговоры во время акта будут поступать в отдел РЭБ, переводиться в цифру и передаваться в твой компьютер.

- Хорошо. Скажите, док, а нельзя сделать так, чтобы жучок работал постоянно?

- Тотальный контроль хочешь устроить? Таких жучков у нас нет, но мы работаем над этим. Что, совсем не доверяешь молодой жене? Но хочу тебя разочаровать. Тотального контроля в любом случае не получится. Будет очень много помех органического характера. Много не нароешь. Хотя, - профессор сбил пепел с сигареты, - можно, конечно, очистить запись и убрать любое бульканье. Самое большое, что можно узнать – это имя партнёра.

- Ладно, и на том спасибо. Что у вас с аморалом? Вы не забыли, что Путяй ждёт инъекцию? Он хочет начать новую жизнь и помочь нашей нации, – демон противно засмеялся. – Может, ему прицепом еще отборную назюбоку проглотить? У меня есть.

- Назюбока вышибет из вайвайского президента всю память. Тогда точно никогда не узнаете его большой секрет. Вам это нужно? – профессор затушил окурок.

- Нет, не нужно, - быстро ответил Плеширей. – А ваш аморал не повредит этой сволочи память?

- Не повредит. Наоборот, он освежает ее и заставляет вспомнить самое низменное, что сознание всегда пыталось вытеснить и забыть.

- Так что, ваш аморал такой безупречный? Нафига я тогда назюбоки по спецзаказу выписываю?

- Мой юный друг, - профессор снисходительно улыбнулся, - аморал – это всего лишь препарат и его действие ограничено. У вас будет час, чтобы поговорить с Путом по душам. Только первый укол вывернет память наизнанку и вытряхнет всё, что там есть. Повторная инъекция не даст результата, не говоря о последующих. С каждой новой дозой человек превращается в свинью без кодекса морали и чести.

- Хорошо, док. Давайте сегодня ночью проведаем нашего несговорчивого друга. Пора колоть эти гадину. Я вам позвоню, - Плеширей пожал руку профессору. - Идите уже в свой сангородок и проведите медосмотр на высшем уровне. Ах, да. Не забудьте! Для командного состава срочно нужны, э, - комендант достал заявку с перечнем заказа и зачитал, - пять печёнок, шесть селезёнок, восемь сердец, двадцать почек, сорок глаз – и дальше по списку. Возьмите, - Плеширей протянул бланк.

Доктор спрятал заявку в карман, откланялся, взял чемоданчик и удалился.

Плеширей посмотрел на генерала:

- Хватит грызть. На нервы действуешь. Язык сотрёшь.

Короста стряхнул в пепельницу остатки семечек и вытер об штаны руки:

- А мне, наоборот, успокаивает. Я просто бросил курить, а эта хрень – хорошая замена.

- Бросил курить? – Плеширей внимательно посмотрел на боевого товарища. – А стаж у тебя какой? Ну, насмешил! Двести лет трёмся бок о бок, скачем по фронтам как блохи. Надолго ли? Что ты еще бросил? – однополчанин достал из шкафа бутылку коньяка и два гранёных стакана. – Это тоже бросил? Дуру не гони. Давай хлопнем, как в старые добрые времена.

Соратники выпили по двести пятьдесят и занюхали рукавами. Коньяк с датчиком провалился генералу в желудок. У Плеширея изо рта вылетел звук охотничьего манка на утку:

- Всякий выпьет, но не каждый крякнет, - оправдал себя комендант. Он закурил и протянул пачку собутыльнику. – Закуривай, Короста – друг-портянка. Бросишь курить, когда я тебе разрешу.

Генерал не стал перечить и подчинился. Он подкурил от зажигалки и выпустил дымок:

- Хороший табачок. Плеширей, ты сволочь. У меня уже лёгкие свистят от этой заразы.

- А коньяк?

- Отличный. Как растормошил!

- Не бойся, - охмелевший комендант показал на дверь, за которой недавно исчез доктор Передоз. – У нас хорошая медицина. От рака лёгких не дадут копыта отбросить. Вот, сейчас позвоню и внесу в заявку еще одни легкие специально для тебя. И кури, сколько хочешь.

- Лады, - и пьяный генерал засмеялся.

Плеширей строго посмотрел на начальника РЭБ:

- Дружище, сделай так, чтобы из твоего отдела информация с семейных жучков не вышла за порог, чтобы ни одно бульканье, ни одно хлюпанье не попало на диктофоны продажных журналюг. Я на тебя надеюсь.

- Всё под контролем. Я лично слежу за процессом, - успокоил генерал. Он подарил коменданту пьяную улыбку пожилой гиены.

- Давай еще один пузырь раздавим? – Плеширей поставил на стол бутылку.

Офицеры чокнулись, выпили и, занюхав рукавами, поставили пустые стаканы на стол. На этот раз Плеширей хрюкнул, но оправдываться не стал:

- А вдруг аморал не поможет? Что нам потом делать с этим говнюком? Вдруг не расколется? Кто им сейчас занимается? – из пьяного коменданта посыпались вопросы.

- Наши главные садисты: генерал военной медицины, психотропник Боль-Боль Оглы и главный потрошитель, патологоанатом Скотменгель.

- Это хорошо, - Плеширей одобрительно икнул. – Надо их поторопить. Мы должны знать, где Пут спрятал атрибуты власти. Без них у нас могут быть большие проблемы.

- Ищем. Уже весь Белый дом с ног на голову поставили, наизнанку вывернули, все сейфы распотрошили, все стены рентгеном просветили, весь окрест перекопали – не нашли ничего. Его загородный особняк по досочкам разобрали, палисадник вспахали – порожняк.

- А родственников уже не осталось? – комендант потянулся за пепельницей. Он знал ответ. Вырвалось, как-то, само собой. – Эх, если бы найти какого-нибудь внучатого племянника и замучить на глазах у президента. Надавить вайваю на мозоль жалости. На себя-то Путу плевать, а вот на окружающих, - Плеширей плюнул на пол и поправил нос.

- В том-то и дело, что не осталось – всех замучили. А с женой, сам знаешь, какой конфуз получился. Сами виноваты, - печально заключил пьяный генерал.

- Ну, да. Не надо было их вместе держать, - Плеширей закрыл глаза.

Комендант невольно вспомнил, как первое