Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том II - Дэн Абнетт

— Вы обещали мне надежду, — сказал Джон.

— Обещал.

— На Траорисе, вы обещали мне надежду. Выбор.

— Обещал, — повторила высокая фигура.

— Но ничего не случилось, — пожаловался Джон. — Вы предложили поместить в мою голову информацию, которая помогла бы мне понимать мир иначе. Предложили мне канал для передачи новых мыслей.

— Я это сделал.

Джон усмехнулся.

— В ваших словах было верно только одно. Вы сказали, что канал причинит боль, так и случилось. Ничего другого я не узнал: ни новых перспектив, ни альтернативных идей. Я не знаю, что вы сделали со мной или зачем, но меня в очередной раз просто использовали, не так ли?

— Ты многое узнал, Джон Грамматик, просто еще не знаешь об этом.

Джон покачал головой и засмеялся. Его смех был злым и насмешливым. Он посмотрел на невероятную серебряную рыбу, застывшую в синем воздухе и слуг, замерших в вечной беседе.

— Знаете что, безымянный лорд? — сказал он. — Мне смертельно надоели ваши ксенородичи и загадочные маленькие бессмысленности. Говорите прямо и откровенно. Или убирайтесь из моей головы.

Джон схватил амасек, чтобы сделать глоток, но на поверхности напитка по-прежнему сохранялось устойчивое отражение эльдар, поэтому Грамматик поставил в сторону бокал.

— Подумай, Джон Грамматик, — тихо произнес эльдар. — Подумай и ты поймешь, что знаешь намного больше, чем считал. При помощи канала я поместил информацию и идеи в твою голову, но они были слишком опасными, чтобы оставлять в твоих поверхностных мыслях. Все то время, что ты провел на Траорисе и по пути сюда, было немало возможностей раскрыть тебя… твоими врагами, Темными Апостолами, твоими хозяевами из Кабала. Все они убили бы тебя за такие мысли, поэтому я устроил, чтобы они были спрятаны до нужного момента.

— И когда это случится?

— Когда ты прибудешь на Макрагг, в царство Ультрамар.

— Я здесь и не чувствую никаких изменений.

— Разве? Подумай.

— Перестаньте…

Эльдар расстегнул замки боевого шлема и положил его на льняную ткань рядом с пятнами крови Джона. Бледное лицо ксеноса с синеватым оттенком психического света было таким же скульптурным, вытянутым и с высокими скулами, как и шлем. Длинные черные волосы были туго затянуты, чтобы поместиться внутри шлема, а на лбу ксеноса была запечатлена руна. В светящемся в темных глазах разуме не было ничего человеческого.

Медленно и с достоинством, которое казалось почти комичным, он сел на скамью напротив Джона. Он был слишком высок и строен, чтобы подходить помещению, предназначенному для людей. Просто кости его рук и ног были слишком длинными. Устроившийся на сиденье ксенос выглядел неуклюжим, как подросток.

Усевшись, он положил руки ладонями вниз на скатерть. Пальцы были такими же пугающе длинными и узкими, как и руки с ногами. Даже сидя, ксенос был выше Джона.

— Думай о том, что знаешь, — произнес густым голосом эльдар. — Копье у тебя?

— Да, — ответил Джон, осознав, что бросил уличающий взгляд на сумку на соседнем стуле. Не то, чтобы эльдар питал иллюзии, будто оружие где-то в другом месте.

— И ты знаешь, что делать с ним?

— Я знаю, кого должен им убить, если вы это имеете в виду.

— Что еще ты мог бы сделать? — спросил эльдар.

— Не знаю, — ответил Джон. — Вечно сидеть здесь и говорить загадками?

— Кто я?

— Не знаю. Вы никогда не говорили, — ответил Джон. — Я понятия не имею… вы…

Он запнулся и с трудом сглотнул, желая, чтобы в напитке не было проклятого отражения, и он мог выпить весь бокал.

— Эльдрад Ультран, провидец искусственного мира Ультве, — произнес он очень тихо.

— Именно. Теперь тебе понятно, что ты знаешь?

— Откуда мне это известно?

— Помещенный в твою голову на Траорисе канал устроен так, чтобы ты узнал об этом только сейчас. Это знание — одно из многих, что вложил канал в твою голову.

— Это правда?

— А чем же еще это может быть? — ответил Эльдрад. Его тонкие, как паучьи ножки, пальцы указали на рунические знаки на доспехе, шлеме и брови. — Ты знаешь знаки путей и символы искусственных миров эльдарского лексикона? Узнаешь метки Ультве?

— Нет, — ответил Джон.

— Но сейчас ты знаешь их достаточно хорошо.

— Что еще я знаю? — спросил человек. Он задумался на секунду, а затем поднял руку, чтобы предотвратить ответ. — Подождите, если мы говорим начистоту, провидец, скажите мне вот что. Зачем вы прибыли сюда? Зачем предприняли такие бессмысленные усилия, чтобы связаться со мной? Если вы вложили идеи в мой разум несколько месяцев назад на Траорисе, они были бы в безопасности, пока прибытие на Ультрамар не раскрыло их, и тогда я бы знал… что за чертовщина? Какую еще необходимую мне информацию вы получили? Эта встреча подвергает нас огромному риску разоблачения.

— В сравнении с другими этот риск приемлем, хотя я согласен, что из-за этой беседы твое положение ухудшается с каждой секундой. Библиариум Ультрадесанта уже знает о психическом контакте. К счастью через восемь минут его затмит другой, более мощный в самом городе, за которым последует серьезный кризис. Оба события отвлекут от тебя внимание.

— Если у нас мало времени, говорите быстрее. Что мне нужно знать?

— Ты уже почти все знаешь. Так как ты на Макрагге, эти идеи откроются тебе. Процесс «раскрытия», как ты назвал его, может занять день или больше, а мысли могут приходить в странной последовательности, но не переживай. Ты получишь все, что нужно.

Эльдрад наклонился вперед.

— Я здесь, чтобы предупредить тебя. Это мой долг. После нашего общения на Траорисе, я предвидел новые события, новые опасности. Усилия по созданию этого канала связи стоили того, чтобы просто сообщить тебе о них.

— Что за опасности? — спросил Джон.

— Два момента, — ответил Провидец. — Возможно, Кабал начинает подозревать, что твоя решимость не на должном уровне. Они могут попытаться подкрепить твое усердие.

— Я ожидал этого. Тем не менее, благодарю за подсказку. Что еще?

— Второе может быть связано с первым. Кто-то охотится на тебя, Джон Грамматик.

— Понимаю. Они здесь или…

— Они здесь или скоро будут.

— Приятно слышать.

Эльдрад кивнул.

— Я задержался, — сказал он. — Ты тоже, Джон Грамматик. Воспользуйся увяданием этого контакта, чтобы сбежать. Не стой на месте. Найди убежище и раскрой свой разум. Реши, что делать. Мы связаны друг с другом, человек, из-за цели твоей миссии и самой Земли.

— Вы говорили так прежде. Вы ведь не используете слово «земля» в значении грунта, так ведь? Вы подразумеваете его буквально, но не только буквально. Вы ведь также используете старое значение слова? Старое имя Терры?

Ответа не было. Как и самого Эльдрада Ультрана. Джон огляделся. Время по-прежнему было застывшим. Серебряная рыбка все так же плавала в воздухе, а разговор слуг был прерван на полуслове.

Свет по-прежнему был синим.

Но это не будет продолжаться долго. Джон чувствовал покалывание в ушах и тепло в позвоночнике. Слышал возвращающиеся словно издалека звуки. Десять, пятнадцать секунд и аура исчезнет.

Он посмотрел на стол, на пятна своей крови на скатерти. По крайней мере, исчезли отражения.

Джон поднял бокал с амасеком, выпил его одним глотком, затем подхватил сумку и вышел из таверны за миг до того, как исчез синий свет и вернулась шумная действительность.

Примерно восемь минут спустя в девяти улицах от таверны, в округе Церера на миг раскололась физическая реальность, и открылся проход в варп.

Следящие за психическим пространством Цивитаса в тесном взаимодействии с адептами Астра Телепатика члены Библиариума XIII Легиона уже засекли контакт ясновидца с Джоном, хотя не опознали его. К таверне был направлен отряд быстрого реагирования офицеров Библиариума и терминаторов-катафрактов на бронированных «Лендспидерах» и тяжелых скиммерах.

Варп-разрыв произошел в скриптории на виа Эдирне, к югу от Памятных Садов и к востоку от авеню Героев. Тут же зазвучали сигналы психических оберегов в Красной Базилике и Ризнице Библиариума. Два дежурных адепта в Базилике получили тяжелые увечья.

Силы быстрого реагирования были немедленно и срочно перенаправлены на виа Эдирне.

Скрипторий был закрыт после обеда, чтобы работающие там по восстановлению и переписыванию старых книг писцы и рубрикаторы смогли посетить парад.

В темных, неосвещенных комнатах, заставленных стеллажами с манускриптами и лекториями, и пахнущих кошенилью и различными маслами, зашелестели бумаги. Книги и переплетенные манускрипты на стеллажах начали трястись и стучать, падать на пол, раскрываться, словно из-за порывов сильного ветра или же их страницы быстро пролистывал невидимый ученый. Закрытые шкафы с ценными книгами начали дрожать, цепи и висячие замки грохотать, как будто взбунтовавшиеся фолианты хотели освободиться и улететь, хлопая страницами, словно крыльями.