Тьма… и ее объятья - Светлана Крушина

Казалось, Илэр задремал. Кристиан привстал, чтобы выключить свет, но Илэр вдруг поднял от подушки голову и спросил:

— Та «флешка», которую ты отдал Лючио — там действительно записаны работы отца?

— Да.

— Где ты нашел ее?

— В том самом брелоке, который ты взял в доме перед тем, как явился Лючио.

— В ракушке?

— В ней самой.

— Как она к тебе попала? — Илэр озадаченно нахмурился. — Она была у меня в кармане и чуть не проткнула мне бок, когда мы с Эриком боролись… а потом я, кажется, выронил ее, да так и не нашел.

— Ее подобрала женщина, которая прислуживала тебе, — с некоторым трудом, предчувствуя неприятные расспросы, сказал Кристиан. — И отдала мне.

Илэр приподнялся и изумленно уставился на него.

— Ты говорил с ней? Вы знакомы?

— Конечно, знакомы. Я знаю всех, кто состоит в клане.

— Значит, ты должен знать и мою мать, — прошептал Илэр. — Ведь в клане не так много вампиров. Сколько их: десять, двадцать?

— Больше, Илэр. Не все же они отсиживаются за городом. Многие ведут вполне обычную жизнь. Как, например, Лючио.

Кристиан надеялся, что Илэр заинтересуется, чем занимается Лючио в «обычной» жизни, но юноша не дал себя сбить.

— Ты ведь знаешь мою мать, Крис. Не отказывайся, ты не можешь ее не знать. Расскажи мне! Я должен знать, кто она.

Кристиан поморщился. Заводить разговор о Лорене ему ох как не хотелось.

— К чему это? У нее не хватило мужества остаться с тобой и Адриеном, она практически отказалась от тебя.

— Разве она виновата? Разве у нее хватило бы сил совладать с чарами Лючио?

— Она могла бы, — очень неохотно сказал Кристиан. — Я бы помог ей, и Адриен тоже. Но она побоялась гнева Лючио и предпочла остаться с ним. Адриен всю жизнь работал, чтобы найти способ освободить ее.

— Так вот ради чего все это было… — медленно проговорил Илэр. — Моя мать до сих пор под властью Лючио?

— Да. Как и все остальные.

— Но освободиться возможно? У тебя ведь получилось.

— Я никогда не был под его властью.

— И ты мог бы освободить ее тоже?

— Я мог бы попытаться. Но только если бы она пожелала.

Илэр снова замолк, а Кристиан вдруг понял, что должен сказать ему.

— В последнюю нашу встречу, — это было несколько дней назад, — я предлагал ей уехать вместе со мной. Обещал ей защиту. Она отказалась. Страх ее слишком велик, смерть Адриена запугала ее окончательно.

Глаза Илэра вспыхнули.

— Так это моя мать дала тебе брелок!

— Да.

— Так значит, это она, — Илэр едва справлялся с рвущимся дыханием, — это она прислуживала мне?! И ни разу, ни разу не заговорила со мной, хотя я так просил ее! Умолял! Она даже не дала мне никак знать, что она…

— Она боится Лючио больше смерти, — тихо напомнил Кристиан, но Илэр его не слышал. Он вскочил с дивана и принялся расхаживать по комнате, сплетая и расплетая пальцы. Это был жест, хорошо знакомый Кристиану: то же самое неосознанно проделывала Лорена, когда сильно волновалась. Кристиан с тревогой наблюдал за юношей. Сколько еще потрясений выдержат его нервы? Еще несколько часов назад казалось, что предел наступил, что Илэр не сможет воспринять ничего сверх того, что на него уже обрушилось.

— И все-таки, — слегка задыхаясь, проговорил Илэр, — все-таки, ты не должен был увозить меня. Мне следовало остаться и разобраться во всем.

— Боже мой, Илэр! В чем, ну в чем ты намерен разобраться?

— Во всем! И в первую очередь, в том, кто я. Лючио рассказывал, что к шестнадцати годам кровь обычно дает о себе знать, и это благоприятный момент для «превращения». Он утверждал, что моя кровь достаточно сильна, чтобы я мог выдержать превращение, и не умереть, и не сойти с ума. Крис, ведь получается, при любом раскладе, что я как минимум — полукровка!

— И что же? Агни тоже полукровка, ей уже исполнилось шестнадцать, и ничего в ней особенного нет! Или ты… Илэр, прошу, скажи мне, что ты не надумал пройти ритуал превращения?

— Конечно, нет. Ты неправильно меня понял. Скорее, я убью себя, чем позволю Лючио сделать из меня такое… такое чудовище… прости, Крис, — горячо сказал Илэр, остановившись и притопнув ногой. — Но я должен узнать всю правду. Всю! И, Крис, я не могу так просто оставить смерть отца. Лючио должен за нее ответить.

— Что ты задумал?

— Пока ничего. Один с Лючио я, конечно, не совладаю, но ты ведь поможешь мне, Крис, правда? У тебя ведь тоже есть кое-что, что ты не можешь ему простить?

Илэр снова менялся прямо на глазах. Он стал дышать ровнее, прекратил свои хождения и остановился напротив Кристиана, скрестив руки на груди. Его юное бледное лицо было серьезно и предельно сосредоточено, черные пряди волос в беспорядке спадали на мраморный лоб, из глаз смотрела тьма. В какой-то момент Кристиан подумал в панике: нет, этот взгляд Илэр позаимствовал не у Адриена и не у Лорены. Так смотрел Лючио перед тем, как ударить.

К удивлению Кристиана, Илэр настоял, чтобы присутствовать при его разговоре с Лючио. Кристиан отговаривал его, но юноша заявил, что хватит с него отсиживаться по углам и прятаться. "Если Лючио отпустил меня из своего дома, — сказал он, — это не значит, что я стал от него свободен".

Утром, пока Илэр был в душе, Кристиан позвонил Хозе. Было еще рано, и Хозе не успел уйти на занятия. Он очень удивился, услышав голос Кристиана, и обрадовался, узнав, что Илэр вернулся целый и невредимый.

— Он придет сегодня в школу? — поинтересовался он незамедлительно.

— Едва ли.

— Могу я тогда поговорить с ним сейчас?

— Нет, Хозе. Не сейчас.

— Может быть, мне тогда приехать?

Кристиан подумал. Что-то подсказывало ему, что Илэр обрадуется другу. Но теперь было неподходящее время для визита.

— Попозже, Хозе. Может быть, сегодня вечером. Перезвони, хорошо.

— Хорошо. Спасибо, что позвонили, господин Лэнгли, — очень вежливо сказал Хозе.

Из душа Илэр вышел чистый, свежий, в лучшем своем виде. Со дня гибели отца он заметно похудел, но худоба шла ему, делая его еще более привлекательным. Кристиану только не понравилось выражение его глаз: оно все еще не обещало ничего хорошего. Прежний Илэр — спокойный, чуть рассеянный, незлобивый, — исчез бесследно. Нынешний Илэр, с застывшей ледяной ненавистью в сердце, с тьмой в глазах, пугал его. Кристиан задавался вопросом, что пришлось перенести и перечувствовать Илэру в дни заточения, чтобы так измениться.

Юноша не стал отказываться от завтрака и поел как будто даже с аппетитом. Несколько раз он даже улыбнулся. Допивая кофе, попросил:

— Расскажи, что случилось с Агни.