Холодная война: политики, полководцы, разведчики - Леонид Млечин

Судя по всему, Москву предупредил Уильям Вайсбэнд, служивший шифровальщиком в Агентстве безопасности вооруженных сил.

Он был завербован советской разведкой в 1947 году. Возможно, он был одним из самых ценных агентов.

В 1955 году ЦРУ и МИ-6 затеяли историю с подкопом в Берлине, чтобы восстановить потерянные возможности. Все началось в столице тогда еще оккупированной Австрии, где были расквартированы и советские войска, и части союзников. Резидент британской разведки Питер Лунн предложил прокопать под одной из улиц Вены тоннель и подсоединиться к телефонному кабелю, который соединял штаб советских оккупационных войск в Австрии с военным аэродромом. Записи разговоров специальным самолетом отправлялись в Лондон, где они переводились на английский язык.

Британскую разведку особенно заинтересовал разговор между двумя советскими офицерами, которые обсуждали вопрос о том, когда же их наконец демобилизуют и отправят домой. Британцы сделали вывод, что русские не собираются на них нападать. Резидента повысили и перевели в Берлин.

Венский успех попытались повторить в Берлине: устроили подкоп под кабельными линиями связи группы войск в Германии и подслушивали все телефонные разговоры, которые вели советские офицеры. Решение было принято в феврале 1954 года, после чего началась совместная с ЦРУ операция: американцы финансировали проект и строили тоннель, англичане взяли на себя установку подслушивающей аппаратуры и расшифровку.

В КГБ знали об этой операции с самого начала. Советскую разведку поставил в известность сотрудник британской разведки Джордж Блейк, который стал работать на Москву во время корейской войны.

Блейк появился на свет с другим именем — Джордж Бехар. Он родился в Роттердаме в 1922 году. Его отец был константинопольским евреем. Он служил в британской армии в Первую мировую и получил британское подданство. Во время Второй мировой войны через оккупированную Францию и Испанию Джордж Блейк сумел добраться до Англии и вступил в армию. Как человека, говорящего на иностранных языках и знающего ситуацию в оккупированной Европе, его взяли в разведку. Он готовил агентов-парашютистов, которых сбрасывали над оккупированной Голландией. После войны он работал в оккупированной Германии.

Он учился русскому в Кембридже, в 1948 году приехал в Сеул на пост вице-консула и открыл первую резидентуру МИ-6 внутри британского посольства в Южной Корее. Задача состояла в том, что собирать информацию о Владивостоке, важнейшем советском военном порте. Но это было практически неисполнимо. Столь же безуспешно он пытался вербовать корейцев. Его региональный начальник, сноб, презиравший иностранцев, перед началом корейской войны побывал в Сеуле и остался недоволен его работой. Пренебрежительно сказал коллегам о Блейке:

— Он не наш человек.

Для британских разведчиков начатая Северной Кореей война оказалась сюрпризом. Сотрудники резидентуры сожгли шифровальные блокноты и секретные телеграммы в дальнем углу посольского сада, надеясь, что северные корейцы не обратят на них внимание. Но всех взяли в плен. Блейк три года провел в плену, страдал и читал «Капитал» Маркса. Однажды ночью он предложил свои услуги советской разведке.

Сорок англичан в корейском плену обратились в коммунистическую веру. Когда после войны их отпустили, они забыли об этом, как о тягостном бреде. Все, кроме Джорджа Блейка. В 1953 году он вернулся в Англию героем, прошедшим через ад. К нему относились с уважением. Один из руководителей разведки говорил впоследствии:

— Северных корейцев мы считали слишком примитивными и не предполагали, что они способны кого-то завербовать. А вот о русских мы не подумали.

Блейка назначили заместителем начальника пятого отдела МИ-6, который занимался анализом подслушанных разговоров советских офицеров в Европе. Через полтора месяца он установил контакт с сотрудником советской разведки и начал передавать ему информацию. Во время встречи со своим связным на втором этаже лондонского автобуса в январе 1954 года Блейк передал ему запись совещания британских и американских разведчиков, на котором решили прорыть тоннель из Западного Берлина в Восточный.

Сотрудники оперативного управления ЦРУ обратились за советом к инженеру из собственного управления связи с вопросом: можно ли прорыть тоннель тайно? Инженер ответил, что это вопрос времени и денег. В тот же день он был переведен в оперативное управление. Он познакомился со всеми тоннелями, которые были в Вашингтоне, и обратился в Библиотеку конгресса за научной литературой.

Место для пятисотметрового тоннеля определили в американском секторе Берлина — в районе Альтглинеке. Рядом — уже в советском секторе — проходили линии связи, которые вели к аэропорту Шенефельд. Для прикрытия саперы построили большой склад. Рыть начали в августе 1954 года и закончили в феврале следующего года. Незаметно для окружающих вытащили три с лишним тысячи тонн земли. Большое количество установленной в тоннеле аппаратуры перегревалось, и пришлось установить систему кондиционирования воздуха.

В мае 1955 года британские специалисты начали прослушивание. Через год в Москве решили прекратить эту операцию. 22 апреля 1956 года тоннель был демонстративно обнаружен группой восточногерманских телефонистов. Операция продолжалась одиннадцать месяцев и одиннадцать дней. Считается, что, поскольку Блейк заранее предупредил Москву, все линии связи использовались для передачи американцам и англичанам дезинформации.

Но американцы и англичане и по сей день уверены, что получали точные сведения о том, что происходит внутри Советской армии. Информация, извлеченная из телефонных разговоров, перепроверялась. Да и невозможно себе представить, чтобы все телефонные переговоры были сплошной дезинформацией. В такую операцию пришлось бы вовлечь множество людей, это могло привести к провалу ценного агента.

Судя по всему, разговоры американцы и англичане слышали подлинные. Секретные переговоры по этим линиям не велись, но Вашингтон и Лондон получили много полезной информации, в первую очередь о жизни советских вооруженных сил. Это была мозаика, позволявшая понять внутренние механизмы вооруженных сил, взаимоотношения между различными советскими организациями. Много было информации личного характера о советских чиновниках и их женах, которые были заняты покупкой и переправкой в Советский Союз всего, что им удалось приобрести в Германии.

КГБ вел себя эгоистично, мало заботился об интересах военных. Защита источника информации была важнее всего. Также, собственно, поступали аналитики из американского Агентства национальной безопасности во время вьетнамской войны, когда не спешили передавать авиационному командованию сведения о противовоздушной обороне вьетнамцев.