История Германии. Том 2. От создания Германской империи до начала XXI века - Бернд Бонвеч

Курт фон Шлейхер был выходцем из старинной прусской аристократической семьи и близким другом сына германского президента. Военную карьеру сделал при поддержке Грёнера, адъютантом которого стал в 1918 г. В конце 1920-х гг. был назначен начальником управления сухопутных сил рейхсвера и получил звание генерала. Умный, обаятельный, уверенный в себе и большой интриган, Шлейхер входил в ближайшее окружение президента. Став канцлером, он публично заявил, что готов сотрудничать со всеми конструктивными силами. Шлейхер даже рекомендовал министрам плотнее работать с парламентскими комиссиями, а депутатские фракции призвал отказаться в рейхстаге от межпартийных «разборок». Шлейхер получил «передышку» от рейхстага, который на своем заседании 6 декабря отказался голосовать за вотум недоверия новому правительству. С 9 декабря рейхстаг отложил пленарные заседания до 24 января 1933 г., предоставив правительству свободу действий.

Канцлер намеревался сотрудничать с различными профсоюзами, чтобы подорвать в них партийное влияние и заручиться поддержкой. С этой целью правительство отменило значительную часть статей чрезвычайного декрета от 4 сентября, который вызывал массовый протест рабочих и профсоюзов. Были выделены ассигнования на общественные работы в целях рассасывания безработицы. Шлейхера стали называть «социальным генералом», чем он был весьма польщен. Позже один из профсоюзных лидеров скажет, что имел дело с человеком, который «понимал» интересы рабочих.

Шлейхер имел свой план не просто «укрощения» несговорчивого Гитлера, а устранения последнего с политической арены путем раскола нацистской партии. Канцлер предложил посты вице-канцлера и премьер-министра Пруссии Г. Штрассеру, второму человеку в НСДАП. Штрассер считал, что максимализм фюрера отдаляет нацистов от власти и грозит партии полной изоляцией. Он принял предложение Шлейхера, рассчитывая на поддержку 60-70 депутатов нацистской фракции рейхстага.

В НСДАП назревал внутренний кризис, который вел партию к расколу. Гитлеру, однако, удалось преодолеть внутреннюю фронду и изолировать Штрассера. 8 декабря между ними произошел открытый разрыв. Штрассер был вынужден уйти из партии. Таким образом, план Шлейхера провалился. Обещанного Шлейхером единства «национальных сил» не получилось. Канцлер оказался в изоляции. Окружение Гинденбурга подталкивало президента к прямым переговорам с Гитлером. Посредником в переговорном процессе оказался Папен.

4 января 1933 г. в доме кёльнского банкира Курта фон Шредера состоялась встреча Папена с Гитлером. Папен предложил Гитлеру возглавить коалиционное правительство из нацистов и националистов Гутенберга. Сам Папен претендовал на пост вице-канцлера при Гитлере, надеясь держать лидера нацистов под контролем. Гитлер согласился, но потребовал ряд ключевых министерских постов для своей партии. Соглашение состоялось. Эта встреча была важнейшим событием на пути нацистов к власти. Известный немецкий историк К. Д. Брахер назвал кёльнскую встречу «часом рождения Третьего рейха».

7 января в Дортмунде Папен информировал ведущих рурских промышленников о своей встрече с Гитлером. 9 января Папен известил о ходе переговоров Гинденбурга, и нашел поддержку президента. Параллельно Папен и Гитлер вели переговоры с лидером НННП Гугенбергом. Самоуверенности Гитлеру на переговорах прибавила победа нацистов в ландтаг небольшой земли Липпе 15 января 1933 г. Нацисты получили 39 % голосов — больше, чем СДПГ. Исход выборов был воспринят президентским окружением как восстановление авторитета НСДАП.

22 января в доме виноторговца Иоахима фон Риббентропа, недавно примкнувшего к нацистам, Гитлер под покровом ночи встретился с сыном президента Оскаром фон Гинденбургом (1883-1960). Беседа с глазу на глаз продолжалась около двух часов и закончилась, к взаимному удовлетворению, полным согласием. Гитлер получал пост канцлера, Папен — вице-канцлера в правительстве «национальной концентрации», включавшем нацистов и националистов. Гитлеру были обещаны новые выборы в рейхстаг.

Шлейхер еще надеялся усидеть в кресле рейхсканцлера. Он дважды просил Гинденбурга объявить чрезвычайное положение, распустить рейхстаг, запретить НСДАП и КПГ. Фактически речь шла об установлении военной диктатуры при живом президенте. По Берлину пошли слухи о подготовке Шлейхером государственного переворота. Партийные лидеры, прусские аграрии, крупные промышленники на встречах с Гинденбургом высказались не только против планов Шлейхера, но и против самого канцлера-генерала. Все они находили аргументы для его отставки. Предприниматели были недовольны заигрыванием Шлейхера с профсоюзами, аграрии — отказом от санирования сельского хозяйства, политики — перспективой введении чрезвычайного положения. Всем им кабинет «национальной концентрации» Гитлера представлялся предпочтительнее военной диктатуры Шлейхера. Оказавшись в полной изоляции, 28 января кабинет Шлейхера ушел в отставку.

Историки до настоящего времени спорят о роли Шлейхера в политических событиях 1932-1933 гг. Одни считают его «главным проводником» фашизации Германии и ставят в один ряд с Папеном. Другие утверждают, что Шлейхер пытался отойти от откровенно авторитарного курса Папена и расширить базу президентского режима. Часть историков видит в Шлейхере активного противника Гитлера. Они придерживаются того мнения, что введение чрезвычайного положения Шлейхеру нужно было не для изменения конституции, а для установления временной (или скрытой) военной диктатуры, которая только и могла остановить наступление фашистов и коммунистов. Кабинет Шлейхера рассматривается как вариант консервативной альтернативы фашистской диктатуре.

После отставки Шлейхера в политических кругах уже мало кто сомневался в том, что новым рейхсканцлером станет Гитлер. Войти в кабинет Гитлера изъявили желание лидеры Центра и даже социал-демократы. Однако Папен на эту тему с СДПГ переговоров не вел, а лидерам Центра ответил отказом. Папен в качестве партнера Гитлера по правительственной коалиции видел только НННП. Но Гугенберг за свой союз с Гитлером хотел получить как можно больше. Он потребовал от Гитлера наряду с министерскими портфелями и ключевой пост министра внутренних дел Пруссии. В конце января Папен, Гитлер и Гугенберг неоднократно обсуждали состав будущего правительства. Даже утром 30 января в приемной кабинета президента Гитлер и Гутенберг продолжали спорить по поводу распределения правительственных должностей.

Около полудня 30 января президент привел к присяге нового рейхсканцлера. Им стал Адольф Гитлер. Он возглавил непрезидентский кабинет и должен был добиваться поддержки рейхстага, в котором нацисты были в меньшинстве. Республиканская конституция сохранялась, Гинденбург оставался главнокомандующим рейхсвером. Гитлер казался пленником президента. Папен записал в дневнике: «Мы наняли его [Гитлера] на работу... Через два месяца Гитлера в угол зажмем так, что у него кишки наружу полезут».

Вечером 30 января по улицам Берлина с горящими факелами и униформе, распевая боевые песни, прошла 25-тысячная колонна штурмовиков. Открылась новая страница германской истории.

Политические альтернативы 1933 г.

Многие десятилетия историки разных стран и направлений пытаются ответить на вопросы: было ли неизбежным установление нацистского режима в Германии? Существовали ли альтернативные пути преодоления политического кризиса 1932-1933 гг.? В советской историографии (В. Н. Виноградов, Г. Н. Горошкова, Я. С. Драбкин, В. С. Дякин, А. С. Ерусалимский В. Д. Кульбакин, М. И. Орлова, Г. Л. Розанов, Н. П. Шелудченко и др.) назначение Гитлера канцлером оценивалось как «захват власти». В качестве альтернативы фашизму рассматривалась только диктатура пролетариата. Эта позиция основывалась на «трех китах». Во-первых, на классовой оценке парламентской демократии как воплощении «диктатуры» буржуазии. Во-вторых, на отрицании понятия «национальный интерес» и противопоставлении классовых интересов. В-третьих, на коминтерновском определении фашизма как политического течения, выражающего интересы наиболее «реакционных и агрессивных кругов империалистической буржуазии». Из этого делался вывод, что в условиях глубокого социально-экономического и политического кризиса монополистическая финансово-промышленная олигархия сделала ставку на Гитлера и передала ему власть. Советские историки не считали неизбежным приход к власти нацистов. Они утвердились во мнении, что предотвратить нацистский переворот мог только немецкий пролетариат, возглавляемый КПГ. Однако «раскольническая» позиция СДПГ ослабила немецкий рабочий класс, чем и воспользовалась империалистическая буржуазия.

С конца XX в. в российской германистике началось переосмысление многих проблем истории Веймарской республики, в том числе и ее краха. Новые подходы к проблеме прихода Гитлера к власти оказались характерны разным поколениям исследователей (В. А. Артемов, И. Я. Биск, А. И. Борозняк, В. А. Буханов, Ю. В. Галактионов, Л. И. Гинцберг, М. Е, Ерин, Г. А. Космач, А. Б. Цфасман, Н. С. Черкасов, И. Д. Чигрин и др.). Впервые российские историки вышли за рамки дихотомии «фашизм — коммунизм». Поставлена под сомнение или отрицается вовсе леворадикальная (коммунистическая) альтернатива фашизму.