Ковчег - Вячеслав Васильевич Васильев

Центральный тоннель тоже быстро закончился, и я, наконец, оказался в уже знакомом зале Портала. Поэтому не удивился, когда кар, не останавливаясь, попёр прямо на глухую стенку. Но ногами в переднее кресло всё равно упёрся и глаза закрыл. Инстинктивно.

Когда открыл, вокруг снова была уже виденная картина «Ёжик в тумане». Прошлый раз это было недолго. Так что я уж было приготовился к встрече с новым миром, но тут кар начал тормозить и в конце концов полностью остановился. Причём ощущение было такое, как будто машина во что-то упёрлась. Впереди, сзади, слева, справа, даже сверху и снизу клубился однообразный туман, в котором, казалось, мелькали какие-то тени…

«Мы что здесь, застряли?!» — запаниковал я. Но внешне свою тревогу проявлять не стал. Только покосился на сидящего рядом папашу Мюллера. Тот был спокоен, как дохлый лев. То ли что-то знал, то ли тоже, как я, решил «держать марку».

Простояли примерно минуту. Я уж было почти совсем решился спросить, что всё это значит, но тут машина тронулась. И почти сразу вывалилась в другой мир.

Или вернулась обратно? Мы снова оказались в тоннеле. Точно в таком же, как тот, из которого вроде бы только что выехали. В смысле, по размерам таком же. Но этот почему-то был обшит стальными листами, выкрашенными в белый цвет.

А что у нас там, так сказать, с тыла?. Тупик, однако… Который сейчас довольно быстро зачем-то перекрывала скользившая по направляющим слева направо толстая, скорее всего металлическая, плита.

Я вопросительно взглянул на Сергея Петровича.

— На месте мы, на месте, — правильно понял он мой невысказанный вопрос. — Потерпи ещё немного, всё узнаешь…

Ну что ж, потерпеть, так потерпеть… Как говорится, Христос терпел и нам велел.

Я глубоко вздохнул. Кстати… Это ж уже, получается, воздух нового мира. А по ощущениям — воздух, как воздух… Как говорится, газ без цвета, вкуса и запаха. С другой стороны, а чего от него ожидать — изысканного вкуса и неземного аромата?

Проехав метров сто, кар остановился у двери в левой стене тоннеля.

— Вылезай, приехали! — весело скомандовал папаша Мюллер. И чего он так веселится? Покинули-то свою планету, скорее всего, навсегда. Неужели нет у человека никакой грусти по этому поводу?

С этими мыслями я спрыгнул с машины и зашагал вслед за своим спутником по лабиринту коридоров, начавшемуся сразу за дверью. И когда успели понастроить? И, самое интересное, почему мне об этом ничего не известно? Я-то считал, что самый главный здесь… А меня, получается, держали непонятно за кого… Интересно, я вообще чем-нибудь управлял, или это были так, «командно-штабные учения», где дальше рисования линий и стрелок на картах дело не идёт…

Коридоры, время от времени пересекавшиеся, кстати, направляющими для бронедверей, наподобие тех, которые можно увидеть на старых станциях метро, наконец закончились, и мы очутились перед дверью лифта. О том, что это именно лифт, а не обычная дверь, говорила кнопка вызова в стене рядом. Помимо кнопки, по обоим сторонам двери имелись в наличии два вооружённых короткими автоматами охранника в бронежилетах. При виде нас они вытянулись по стойке «смирно». То ли знали в лицо, то ли получили команду по радио. Скорее, второе.

Как только мы вошли в лифт, дверцы захлопнулись, и кабина начала подниматься безо всякого нажатия на кнопки. Которые, кстати, тут тоже были. Аж пять штук: -3,-2,-1,1, П. Ну, «1» — это понятно… Первый этаж. Отрицательные числа — значит, имеем в наличии трёхэтажный, точнее, трёхуровневый подвал. А что такое «П»? Северный пушной зверёк — одним словом?

Лифт остановился, и створки дверей разъехались в стороны.

Ага, «П» — это значит «Пентхаус». Однако неплохо тут Дед устроился…

Скромно, так сказать, но со вкусом. Стеклянные стены, стеклянная крыша, куча зелени внутри… А вот и сам Дед.

— Поздравляю с прибытием! — ого, по такому случаю даже поднялся с кресла, и с раскрытыми объятиями и подозрительно широкой улыбкой пошёл нам навстречу. Первым ему под руку попался папаша Мюллер, потом настала моя очередь… Никогда ещё не обнимался с любимым шефом. Ну что ж, всё, как говорится, бывает в первый раз…

Гм… «А ты крепкий старик, Розенбом!». Лапы достаточно сильные, как для его возраста. Теперь главное, чтобы целоваться не полез. А то ещё вспомнит традиции времён Леонида Ильича… Не полез. Пронесло… Вот и хорошо.

— Ну, присаживайтесь, гости дорогие! Или нет, подойдите-ка сначала к окну!

Да тут вся стена — сплошное окно. И куда, интересно, подходить?

Дед облегчил нам задачу, двинувшись впереди. Пробравшись между здоровенной финиковой пальмой в кадке и немаленьким королевским спатфиллумом в керамическом горшке (Ну знаю я названия этой зелени, знаю, хоть и не ботаник), мы подошли к окну. Точнее, к стеклянной стене.

Да… Ощущение, словно я Саруман в свей башне. А внизу раскинулся Изенгард. И мои трудолюбивые орки что-то пилят, варят, строят…

Действительно, вокруг, куда не кинь взгляд, кипела стройка. Грузовики, подъёмные краны, рабочие, вспышки электросварки… Впечатляет.

— Впечатляет, — повторил вслух мою мысль папаша Мюллер.

— Да уж, — довольно улыбнулся Василий Иосифович. — А теперь давайте всё же присядем.

Проделав обратный путь через мини-джунгли, мы разместились в уютных креслах, расставленных вокруг низенького столика, на котором стоял поднос с запотевшим графином, стопками и закуской.

— Ну, за то, что удачно добрались! — провозгласил Василий Иосифович тост, наполнив стопки наполовину. Мы дружно опрокинули ёмкости и накинулись на закуску. Понятное дело, с дороги оголодали малость…

После второго тоста «За встречу!» Дед убрал графин под стол.

— Сейчас посидим немного, побеседуем, и сразу на рабочее заседание, — пояснил он свои действия. — Так что борьбу с зелёным змием пока отложим. Итак, у кого-нибудь есть ко мне срочные вопросы?

Так, «Кто-нибудь» — это, надо понимать, я. По крайней мере, уставился Дед именно на меня.

— Есть, — ну чтож, раз от меня ждут вопросов, так получите: — Хотелось бы уточнить мой статус в изменившихся условиях.

— А что изменилось? Всё по-старому. Ты — Самый Главный. Я, конечно, буду рядом, если что — поправлю… Но рулишь тут всем по-прежнему ты.

— Тогда второй вопрос, — я набрал в грудь побольше воздуха. — Почему я ничего не знаю о работах, проводимых вокруг Портала? И сразу: может, я ещё о чём-то не знаю? Как можно чем-то руководить в такой обстановке?

— Нормально можно руководить, — улыбнулся Василий Иосифович. — Сразу тебя утешу: Как ты говоришь, «работы вокруг Портала» — это единственное, чего ты не знал. Есть такое выражение: «информирование