Ростов-папа - Дмитрий Николаевич Дашко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– И как – нашли часы?
– А вы как думали? Конечно, нашли, – улыбнулся Левон. – У Ивана Никитича Художникова не забалуешь.
– Давайте тогда знакомиться по-настоящему. Георгий, можно просто Жора! – представился я.
– Левон. Можно Лёва, я не обижусь!
– Пётр, – протянул руку его коллега.
– Где ты, Пётр, таким вещам научился? Будь на моём месте кто другой, пропали б его часики. Тебе бы в цирке работать, – восхитился я.
– Так я раньше там и работал, – хмыкнул Михайлов. – Ассистентом у фокусника. Только тот после революции в Турцию сбежал, ну а я помыкался, повоевал, а потом в уголовный розыск пошёл работать. Кстати, вот ваши котлы.
Он протянул мне часы.
– Возвращаю в целости и сохранности.
– Спасибо! – Я надел часы на руку. – Ну что, пошли, товарищи?
– Пошли. Заодно немного вам город покажем. Вам прежде доводилось у нас бывать?
– К сожалению, нет.
– Тогда вам понравится. Ростов – город красивый.
Экскурсия оказалась недолгой, очень скоро мы закончили её возле особняка, выделенного под угрозыск.
– Иван Никитич просил, чтобы вы к нему сразу зашли, – предупредил Левон. – Хочет посмотреть на столичную знаменитость.
– Хорош издеваться, Лёва, – нахмурился я. – Я сюда не гастролировать приехал. Сказали, что вам нужно помочь, вот меня и направили.
– Ну это ты, Жора, сейчас Художникову и расскажешь. А про тебя и впрямь говорили, много хорошего.
– Врали.
Начальник ростовского угро встретил меня неласково. На какой-то миг я почувствовал себя не в своей тарелке.
– Не понимаю, товарищ Быстров, зачем вас к нам направили, – заговорил он сразу после того, как я появился у него в кабинете.
Было ему немногим больше тридцати, выглядел он основательным, коренастым, его длинные густые волосы были тщательно зачёсаны назад, а немного близко поставленные глаза глядели на меня хмуро.
– В каком смысле, товарищ Художников? Мне сказали, что у вас разгул преступности, потребовалась подмога…
– С преступностью у нас точно, беда. Сорок бандитских шаек в городе, и это только те, о которых нам известно… Только ещё год назад их было в два раза больше. Тех дожали, и этих дожмём, причём сами без московских пинкертонов.
– Так мне что – назад, в Москву, возвращаться? – не дожидаясь ответа, я развернулся и собрался выйти за дверь, но Художников меня остановил.
На этот раз он говорил более уравновешенно и спокойно.
– Не обижайтесь, товарищ Быстров. Просто инициатива исходила не от меня, а от нашего начальника милиции товарища Зиновьева. Он со мной не посоветовался, написал в Москву. Вижу, там среагировали, прислали подкрепление.
– Я не ребёнок, чтобы обижаться, товарищ Художников, – развернулся я. – Готов делом послужить донской милиции и угрозыску.
– Вот и прекрасно. Место для проживания мы вам подготовили. Наше ведомственное общежитие переполнено, свободных коек там нет, но товарищ Михайлов любезно предоставит вам угол у себя дома. Тем более живёт он недалеко, возле Старбаза.
– Простите, возле чего?
– Старбаза – старого базара.
– Понял, буду знать.
Мода двадцатых на всякого рода сокращения и аббревиатуры не переставала меня удивлять.
– И да, – Художников замялся, – вы ведь не держите зла на моих ребят за нашу небольшую проверочку… Тем более, как мне доложили, вы прошли её с честью.
– Конечно, не держу. Традиции есть традиции, – улыбнулся я.
– Рад что мы понимаем друг друга. Сегодня обустраивайтесь, а завтра прошу быть на работе в восемь утра. Обычно у нас в это время летучка.
Глава 4
Михайлов ждал меня в коридоре.
– Ну как тебе наш начальник? – осторожно спросил он.
– Суров! – не покривил душой я.
– Это точно. Он сказал тебе, что ты у меня поживёшь?
– Сказал. Слушай, а я тебя не сильно стесню?
– Ты что?! Даже не думай, – возмутился он. – Всё равно живу один. Вдвоём хоть веселей будет.
Спрашивать, где его семья я не стал. Время такое, что можно разбередить душу. Захочет – скажет сам.
– Ты как – голодный? – спросил Пётр и. не дожидаясь моего ответа, заявил:
– Давай покажу тебе, где будет твой стол, а потом сразу махнём в столовку. Кормят там дёшево, в самый раз для нашего тощего кошелька. Ну и вроде случаев отравления не зафиксировано.
– Раз никто не траванулся, тогда чего ж не сходить.
Сотрудники донского угро теснились в небольшом кабинете. Кроме Левона там был ещё один, незнакомый мне мужчина средних лет.
Он энергично встал и протянул руку:
– Паша Рыженко.
– Георгий, то есть Жора Быстров, – с удовольствием ответил я на рукопожатие.
– Остальные ребята у нас в разъездах. Когда вернутся, познакомишься, – сообщил Пётр. – Да, вот это твой стол, специально для тебя подготовили.
– Благодарствую, – окинул я взглядом выделенное мне рабочее место.
Не шик-модерн, конечно, и далеко не чип-энд-дейл, обычный письменный стол с несколькими выдвижными ящичками и столешницей, покрытой тёмным лаком. В самый раз для работы.
– Лёва, Паш, вы как насчёт пошамать? – обратился к коллегам Пётр.
– Вы сходите, а я тут побуду. Надо же кому-то в лавке оставаться, – откликнулся Павел.
Мы пришли в столовую, рекомендованную Петром, и встали в конец гигантской очереди. Хорошо хоть она быстро двигалась, так что минут через десять я уже наворачивал густой и обжигающий борщ, в котором плавали большие куски мяса. На второе были макароны в томатной подливе, на «десерт» – стакан крепкого чая и пышная булочка. Ну и дыру в моём бюджете обед не пробил.
– А ничего, вкусно у вас тут кормят! – оценил я местный общепит.
– Так мы ж дурного не посоветуем, – хохотнул Пётр.
После сытного обеда по закону Архимеда полашалось немного покемарить, я стал клевать носом уже на улице, но, когда мы вернулись в угро, ситуация резко изменилась.
Нас встретил взбудораженный Павел.
– Мужики, бросаем все дела. Срочное дело.
– А что случилось? – лениво произнёс Пётр.
Ему, как и мне, тоже хотелось спать.
– Мишу Кабанчика засекли. Засветился на хазе. Только что мой человечек доложился….
– Что за хаза?
– Да та, что на Николаевском переулке. Выходит, не зря Художников её трогать не велел. Как чувствовал, что Кабанчик туда наведается.
– А кто этот Миша Кабанчик? – заинтересовался я.
– Наша местная знаменитость. Раньше под ним целая банда ходила, но мы почти всех перещёлкали, одному только главарю уйти удалось. Теперь вот и его черед настал.
Я уже успел понять, что с бандитами ростовские опера не церемонятся, при случае всегда стараются спровадить на тот свет, чтобы потом не заполучить выпущенного по очередной амнистии на свободу «крестника». Стоит отметить,
