Азимут «Уральского следопыта» - Станислав Мешавкин

Память о древнем населении этих мест жива не только в старинных преданиях; сохранились, так сказать, и «материальные следы» его жизни. Оно оставило после себя памятники так называемой гамаюнской археологической культуры, известные, между прочим, и в окрестностях Свердловска. Эти памятники изучала известный уральский археолог Елизавета Михайловна Берс.

Однако далее начинаются трудности в толковании Геродота: если дорога скифов действительно пролегала здесь, то как согласовать с этим утверждение, что аргиппеи обитали «у подножия высоких гор»? Те же горы Геродот называет еще «высокими и недоступными», причем представляет их себе тянущимися в широтном направлении. Это, пожалуй, наиболее трудное для объяснения место в геродотовском описании скифской дороги. Может быть, Геродот описал так горы аргиппеев под влиянием распространенных у греков представлений о мифических Рифейских горах? Эти горы, высокие и непроходимые, будто бы ограничивают с севера всю известную землю. Действительно, Гиппократ и многие более поздние античные писатели называют горы аргиппеев Рифейскими.

Возможно, что здесь и кроется причина преувеличенного представления Геродота о высоте гор аргиппеев и неправильного определения их направления. Скифы же, наверное, просто упоминали, что, следуя своей дорогой на восток, они подходили к горам. Ими могли быть горы Бардымского и Уфалейского хребтов.

Торговые караваны скифов вряд ли шли дальше этих гор; здесь была их последняя остановка и торжище. Однако скифы знали, что дорога ведет дальше на восток, поэтому-то Геродот и говорит:

«В точности известно, что земля к востоку от аргиппеев населена исседонами». Эта дорога выходила к Исети. Вот за Исетью, видимо, и начиналась земля исседонов, или исседов (их называли и так); ученые уже давно сопоставили названия реки и этого древнего народа, толкуя «Исеть» как «Исседскую реку». Как видим, уральская река оставила нам память о древнем, давно исчезнувшем народе. Скифы не ходили к исседонам, но все-таки общались с ними, ибо Геродот утверждает, что кое-что из слышанного им от скифов эти последние «повторяют со слов исседонов». Наверное, исседоны сами посещали торжище в стране аргиппеев и там встречались со скифами.

Исседонов древние писатели называют «скифским» народом в том смысле, что они были такими же степняками-скотоводами, как и скифы. Исседоны обитали не только в Зауралье; они кочевали со своими стадами и по обширным западноказахстанским степям. Памятники, которые они оставили здесь после себя — остатки поселений, курганы и т. д., — археологи включают в обширный круг так называемых сарматских культур. Такие же памятники распространены и по берегам Исети, Синары, Миасса и далее на восток, то есть в тех местах, где древняя торговая дорога могла бы вывести к исседонам.

Из исседонских обычаев больше всего поражал торговцев следующий:

«Если у кого умрет отец, то все родственники пригоняют к нему скот, затем, убив животных и разрезав на куски их мясо, разрезают на части и труп отца своего хозяина, потом смешивают все мясо и устраивают пиршество. Голову покойника обнажают от волос, вычищают изнутри, покрывают золотом и затем употребляют в качестве священного сосуда при совершении ежегодных больших жертвоприношений».

Такая чаша из человеческого черепа нашлась. Ее обнаружили в кургане около одного из исседонских поселений в Курганской области. По краю ее еще виднелся ряд сквозных отверстий — видимо, следов золотой оправы.

На описании аргиппеев и исседонов рассказ скифов о своем путешествии кончался. По ту сторону гор, близ которых жили аргиппеи, скифы уже не ходили. Но, видимо, не потому, что эти горы были непроходимы, как думает Геродот, а по другой причине. Те же скифы говорили Геродоту, что в самой северной части известных им краев идут непрерывные снегопады: хлопья снега, похожие на перья, «наполняют там землю и воздух», так что «нельзя ни смотреть вперед, ни пройти». Наверное, скифские караваны добирались до аргиппеев уже к зиме, и углубляться дальше на север в зимнее время скифы не решались.

Как бы там ни было, но все попытки Геродота найти людей, которые видели бы еще более далекие страны на севере, остались безуспешными. «О том, что находится выше той земли… никто в точности не знает; я не могу найти никого, кто бы сказал, что знает те страны как очевидец», — пишет он. Пришлось Геродоту довольствоваться тем, что рассказывали скифам аргиппеи. А рассказывали они настолько невероятные вещи, что даже сам Геродот им не верил.

«По рассказам этих плешивых, для меня невероятным, на горах живут люди с козличными ногами, а дальше за этими людьми живет другой народ, который спит в течение шести месяцев. Я совсем этому не верю».

Относительно «людей с козличными ногами» было выдвинуто очень много разных догадок. Может быть, это просто плод фантазии аргиппеев, как-то связанный, например, с их религиозными воззрениями? Упоминание же «людей, спящих шесть месяцев», очень любопытно. Видимо, здесь содержится туманный намек на долгие полярные ночи Крайнего Севера.

Вот все, что сумел разузнать об этих землях на шумном рынке Ольвии «отец истории». К сожалению, его сведения лишь на очень короткое время приоткрывают завесу над далеким прошлым Урала. Затем история Урала снова погружается в полное «безмолвие», и только через несколько веков после Геродота в письменных источниках появляются новые сведения об этом крае.

Рифеи. Что означает это веющее древностью слово? Самый обычный ответ на такой вопрос выглядел бы, пожалуй, следующим образом: Рифеями античный мир именовал Уральские горы. Такое мнение бытует с очень давних времен. В широких кругах образованных людей России, во всяком случае, оно утвердилось еще в эпоху классицизма. Вспомним слова Г. Р. Державина: «С Рифея льет Урал». Наверное, Урал имел в виду и М. В. Ломоносов, когда говорил в своих одах о «верхах Рифейских».

Справедливо ли это мнение? Можно сказать лишь, что оно имеет под собой определенные основания, но не более. История античных воззрений на Рифейские горы — весьма длительна и не проста, и ее, конечно, нельзя отождествить с историей ознакомления с Уральским хребтом, о котором, кстати, античность и не составила для себя сколько-нибудь ясного представления. Что понимали в древности под «Рифеем»?

Прежде всего несколько слов о самом названии. Правильнее было бы говорить «Рипы» или «Рипеи» — такие формы употребляли древние греки. Тем не менее в наше время чаще говорят «Рифеи» — эта форма была употребительна у латинских авторов, которые самостоятельными сведениями о Рифейских горах не обладали, а переписывали рассказы о них у греков.

О Рифеях мы знаем только из античных текстов, из сочинений древнегреческих и древнеримских авторов. Но представление о Рифеях значительно древнее и зародилось оно не в античном мире. Об истоках этого представления говорится в очень интересной книге Г. М. Банграда-Левина и Э. А. Гранатовского «От Скифии до Индии». По предположению исследователей, вполне обоснованному и убедительному, представление о Рифеях с глубочайшей древности бытовало в среде обитателей южнорусских степей. В этих степях жили некогда и предки индийцев. А индийцы, уже переселившись в Индию, сохраняли воспоминания о Рифеях. Действительно, в Ригведе, древнейшем памятнике индийской литературы (конец II тысячелетия до нашей эры), упоминается некая Рипа в качестве мировой горы. О Рифеях знали и более поздние обитатели южнорусских степей — скифы и их соседи. От них-то услышали о Рифеях и греки.

Один из первых греческих авторов, упоминающих о Рифеях, — поэт Алкман. О жизни Алкмана мы знаем мало. Известно, что в основном его деятельность связана со Спартой, но родина поэта — Сарды. Начало его жизни приходилось как раз на период киммерийского нашествия и разграбления Сард. Может быть, и родные места Алкману пришлось покинуть именно в связи с этими событиями. В детстве на родине он и мог впервые услышать о Рифеях.

Другой ранний греческий автор, упоминающий о Рифеях, — поэт Аристей. Аристей жил в городе Проконнесе, расположенном на одноименном острове в Мраморном море, но родом был, возможно, из Эфеса. Аристей Проконнесский — одна из самых интересных и загадочных личностей древности. Судьба Аристея была столь необычна, что породила множество самых удивительных легенд. Под их влиянием многие современные ученые вообще отказывались признать реальность Аристея. Однако последние исследования показали, что отрицать историчность знаменитого проконнесца нет оснований.

Аристей, служитель Аполлона, решил посетить страну гипербореев, избранников бога, которому он служил. Страна гипербореев считалась излюбленным местопребыванием Аполлона. Самих же гипербореев, сказочных блаженных людей, греки помещали в разных уголках Земли, но всегда на крайнем севере. Как определил координаты гипербореев Аристей?