Ищем человека: Социологические очерки. 2000–2005 - Юрий Левада

II Атрибуты общественного мнения

Механизмы и функции общественного доверия

Несколько лет назад проблему общественного доверия мне пришлось рассматривать в основном в связи с ростом и падением показателей доверия к политическим деятелям (Б. Ельцину, А. Лебедю, Г. Явлинскому) в электоральной ситуации 1996 года [30] . Вновь интерес к проблеме возник, конечно, прежде всего в связи со стремлением объяснить динамику и перспективы отношения населения к президенту В. Путину. Другая сторона проблемы – доверие и недоверие населения к социальным институтам. Логика анализа приводит к вопросам о природе общественного доверия, о его функциях в современной социально-политической ситуации, а также о факторах, которые воздействуют на соответствующие показатели. Одна из задач настоящей статьи – стимулировать интерес к более глубокому анализу проблем общественного доверия и, в частности, определить функции и пределы воздействия этого фактора в современном российском обществе.

Многозначность термина

Находящийся в обиходе термин «доверие» (trust/confidence) обозначает пучок неоднородных отношений и установок. Так, доверие к властным институтам предполагает делегирование полномочий, одобрение курса, лояльность, надежду на достижение каких-то позитивных изменений, готовность дождаться этих изменений и т. д. Далеко не всегда о характере общественного доверия можно судить по соответствующим заявлениям опрошенных. Скажем, характер денежного обращения (в потребительском секторе) позволяет утверждать, что сейчас масса населения, как и предусмотрено законодательством, использует рубли в качестве средства для повседневных платежей. Однако в то же время, по данным многократных опросов, сберегать доходы люди чаще всего предпочитают в наличных долларах: «перспективное» доверие к валюте выше, чем к рублям или банковским счетам.

За показателем доверия к отдельным деятелям можно разглядеть такие различные феномены, как персонализация института (отождествление исполнителя с должностью; в нашей реальности это относится к должности и персоне президента), отношение к имиджу, признание заслуг, харизматические надежды, сопоставление с другими по принципу «меньшего зла» и пр. В минимальной мере присутствуют в подобных показателях реальные оценки реальных действий определенных политических фигур и должностных лиц. Тем более что подобные оценки зависят от типа и масштаба ожиданий в отношении этих лиц. Массовые ожидания, в свою очередь, определяются характером общественной системы, историческими обстоятельствами («норма» или «перелом»…).

Очевидно, что человек не может определять свое положение в какой-либо общественной системе только на основе индивидуального опыта и рационального расчета. Он неизбежно принимает «на веру», основываясь на традиции, чужом опыте, общем мнении и пр., «подлинность», надежность социальных норм и институтов, личных связей, установок «других», дальновидность лидеров и т. д.

Категория «доверие» обозначает самое общее, а потому и самое неопределенное, позитивное отношение человека к социальным феноменам разного рода. Различные виды и степени доверия как бы определяют собственные координаты человека в этом мире (в таком определении участвуют и отрицательные значения переменной, т. е. недоверие, сомнение, отрицание).

Сопоставление трудносопоставимого: Россия и США

Сравним данные опросов общественного мнения о доверии населения двух стран к социальным институтам (табл. i). Сопоставление данных по разным странам неизбежно может быть лишь условным. Различия в уровнях доверия к президенту связаны с назревшим электоральным соперничеством в США перед ноябрем 2000 года. Нужно отметить, что в американском исследовании речь идет скорее об отношении к институту, должности президента – к Белому дому, – а не к определенному лицу. В нашей ситуации такое отделение функции от ее носителя малореально. Значительно более высокое доверие к парламенту (конгрессу) США, по сравнению с отношением к Государственной Думе, обусловлено длительными традициями «президентского» парламентаризма, большими полномочиями палат и др. Требует особого анализа доверие к институту вооруженных сил. В России этот показатель уступает лишь доверию к церкви, а в США, где власть и население постоянно демонстрируют приверженность религии, армии доверяют заметно больше, чем церкви («организованной религии»). В обоих случаях, видимо, действует представление об армии как символе государственной мощи и влияния страны в мире. Особый интерес представляют различия в отношении к СМИ: в России преобладает доверие к массмедиа, в США – критические установки, недоверие.

Таблица 1.

Уровень общественного доверия к институтам в России и в США

(Россия: март 2001 года, N = 2409 человек; США: июнь 2000 года, N=752 человека; % от числа опрошенных)

Показатели доверия к основным социальным институтам регулярно отслеживаются в опросах ВЦИОМа (Левада-центра) и публикуются в журнале «Мониторинг общественного мнения» (с 2004 года – «Вестник общественного мнения»). В интересах наглядности представляется целесообразным использовать конструируемые на основе опросных данных индексы доверия. Строятся эти индексы таким же образом, как и индексы потребительских или социальных настроений: из числа определенно положительных оценок («полностью доверяю…») вычитается число негативных оценок (в процентах); чтобы избежать отрицательных величин, к полученному результату добавляется 100; половинчатые оценки («отчасти доверяю…») не учитываются.

Отметим некоторые черты динамики таких индексов (рис. i). Наиболее заметные колебания испытывал индекс доверия к президенту в 1997–2000 годах: все более резкое падение доверия к президенту Б. Ельцину и взлет доверия к президенту В. Путину. Показатели доверия к правительству В. Черномырдина до 1998 года колебались в унисон с индексом доверия к президенту Б. Ельцину, пребывание во главе кабинета популярного в то время Е. Примакова подняло индекс доверия к правительству, следующий пик доверия к исполнительной власти связан с приходом В. Путина. Индекс доверия к парламенту изменялся, видимо, в связи с надеждами и разочарованиями в отношении каждого нового состава Думы. Подъем доверия к армии на переломе 1999–2000 годов, а затем снижение этого индекса отражает динамику общественных мнений о ходе нынешней чеченской кампании. Некоторый подъем доверия к органам госбезопасности в начале 2000 года обусловлен ростом интереса к этому институту после прихода к власти нового президента. Индексы доверия к церкви, к правоохранительным ведомствам (суд, милиция, прокуратура), а также и к СМИ значительных изменений за годы наблюдений не претерпели.

С помощью такого инструмента, как индексы доверия, можно наглядно представить особенности отношения различных групп населения к различным социальным институтам. Для примера ограничимся индексами доверия за три последних года к некоторым институтам в двух возрастных группах – до и после 40 лет (рис. 2).

Рисунок 1. Динамика индексов общественного доверия, 1994–2001

Рисунок 2. Динамика индексов общественного доверия по возрастным группам, 1998–2001

Таким образом, индекс доверия к президенту практически не зависит от возраста опрошенных. Только в период пика недоверия к Б. Ельцину в старших группах этот индекс был несколько ниже. Индекс доверия к церкви, разумеется, выше в старших возрастных группах. Но другие приведенные индексы (доверие к армии, органам госбезопасности, СМИ) имеют свои нетривиальные «возрастные» особенности.

Доверие к армии почти всегда выше у тех, кому за 40 лет. Единственное исключение – осень 1999 года, когда возрастные различия в этом индексе исчезли. Это, несомненно, эффект «героического» (штурмового) периода новой чеченской войны. Индекс доверия к службам госбезопасности, напротив, почти неизменно выше у более молодых (примечательно наибольшее расхождение показателей осенью 1999 года: максимальные значения – у более молодых, и минимальные – у старших). Что же касается динамики индекса доверия к СМИ, то в младших группах он заметно колеблется, в старших – медленно возрастает.

Рассмотрим теперь более обстоятельно распределение показателей доверия и недоверия к некоторым социальным институтам в группах по возрасту, образованию и социальным ориентациям весной 2001 года (табл. 2).

Максимум доверия к президенту (при общем высоком его уровне) демонстрируют самые молодые и самые пожилые, менее образованные женщины, удовлетворенные своим положением, сторонники продолжения экономических реформ. Чаще всего высказывают недоверие президенту лица, имеющие высшее образование, а также недовольные своим положением и ходом реформ. Получается, что контингент доверяющих президенту – это прежде всего менее образованные, «простоватые» сторонники существующих институтов. У них значительно выше среднего все показатели доверия к армии, органам госбезопасности, церкви (!), СМИ и, соответственно, заметно ниже уровень недоверия к этим институтам. К соотношению различных показателей доверия к президенту придется вернуться позже.