Между добром и злом - Пан Борик

Женщина не проронила ни слова и ушла с низко опущенной головой, будто бы не веря своим ушам. Да, это была правда, Крузана бесплодна. Марко, стоит отдать ему должное, не использовал эту информацию в злых целях, лишь желал освободить Бенджамина от поддельных обязательств. Ведь он ничего не должен наставнице, но вместе с тем должен всё. Felis стоял неподвижно, точно статуя, сердце его сжимали тиски. Он ощущал себя предателем, плохим товарищем и ещё худшим учеником. В какой-то момент соратники разошлись, барон сопроводил вдову в покои и герой остался один на один со своими терзаниями. Это ночь стала роковой.

Старые болячки и новые дороги

Они встретились под взглядом луны. Наставница была хмура, но ничего не могло выдать в ней душевные терзания. Она принимала правоту Марко и всё-таки где-то в глубине души искала возражения. Не нашла.

Бенджамин, как ему казалось, подошёл тихо. Взгляд felisa, его уши, был опущены, плечи сутулились; он остановился позади женщины и не в силах вымолвить ни слова, стоял истуканом. Он искал слова способные заменить извинения, смягчить удар пришедшийся по наставнице, оправдать своё желание достичь большего. Не нашёл.

Так и стояли, молча, глядя на звёзды. Порою наступают моменты, когда слова становятся лишними. Они будто бы теряют свою значимость и становятся до омерзения противны. И напротив, тишина бывает полезна; она способствует размышлению, осознанию, разговору со своим Я и как следствия принятию решения. В такие моменты главным врагом становится совесть и лишь те, кто способен открыто признавать свою неправоту, способны не сокрушить, но договорится со своим врагом. Крузана приняла правду, Бенджамин нашёл слова.

— Вы были добры ко мне, дали возможность обучатся и позволяли сопровождать вас в этом путешествии. Знайте же, что я считаю вас истинным авантюристом, примером на который следует равняться. Возможно сир Курви хитрый, господин Ватрувий сильный, а барон Марко находчивый, но им никогда не сравнится с вами, потому что вы сердечная. Да, я восхищаюсь вашей простатой, я цени каждую секунду, потраченную на меня и будь вы моей матерью, я гордо заявил бы что счастлив!

Монолог Бенджамин прошёлся по всем фибрам души Крузаны, но об этом она не сказала, лишь вытерла предательскую слезу и задрав голову, тоном не терпящим возражений, произнесла:

— Я желаю получать корреспонденцию каждый первый день недели. Будь ты хоть в кратере вулкана, обязан известить наставницу о своём состоянии. Если письмо до меня не дойдёт, я буду считать тебя погибшим. Доброй дороги.

Сказать эти слова, да ещё и лишить их эмоций, стоило Крузане многого. Она спешила скрыться в сумраке, чтобы не оборачиваться к своему ученику, не слышать его слова и благодарности, ибо они были самым острым лезвием способным исполосовать сердце на мелкие кусочки. В сознании проносились картины ушедших дней и каждая из них была веским доводом, чтобы наперерез логике, отдавшись эмоциями, обернутся. Но женщина этого не сделала и вскоре темнота поглотила её силуэт.

Felis ощущал себя паршиво, его будто бы помиловали, но лишь сегодня, перенося дату казни. Да, прощания это своего рода казнь и каждая новая встреча несёт в себе щепотку этого будоражащего чувства. Если обратится к метафорам, то можно сказать что Бенджи только что рубанул палач, но топор его был затуплённый, причинивший боль, но не подаривший облегчения. Это походило на лечение, такое же противное но нужное, чтобы жить, двигаться дальше. И вот герой совершает шаг в будущее, а будет ли оно светлым, сказать невозможно.

***

Ранним утром Бенджи навестил барона; он не спал всю ночь, по большей части осмысливая происходящее и по меньшей общаясь с соратниками. Мнения касательно поездки героя, разделились. Одни, в частности Соня и Клаус пытались отговорить felisa совершать столь опрометчивый шаг, но вторая группа, в лице Ины, Бэма и Ричи сумели перевесить чашу весов, одним простым фактом: «Ты должен».

Он должен. Должен идти вперёд, зарабатывать честь, копить подвиги, ведь всё это приходило к нему во снах, предсказывалось в романах и навещало его мир грёз. Герой мечтал об этом, всё его сознание трепетало перед открывающимися перспективами и когда настал час решительных действий, он замешкал.

Благо у отряда Крузаны были иные темы для разговора, а потому Бенджи и его сомнения, они оставили в покое. Говорили про Иосифа и его исчезновения.

— Ох хитрец, ай да плут. Сбежал! — хохоча делился мнением Ричи.

— Свечку поставить надо. Если за упокой — чёрную, для жизненных сил — белую. — Бормотала Соня.

— Он мне должен два серебряника… — Вспомнил Клаус.

— Да живой он, живой. Вы же знаете Иосифа, он способен из любой передряги выйти без штанов, зато с целой шкурой! — Поднимая стакан за его здоровье говорил Бэм.

Ина ничего не сказала, она большую часть времени изучала физиономию Бенджамина, будто бы хотела прочесть его мысли. Не нужно быть Творцом, чтобы догадаться о чём думал felis, точно так же не нужно быть красноречивым генералом, ради слов поддержки. Но их женщина не произносила, пребывая в собственных думах, о которых мы не осведомлены. Ночь прошла спокойно, сыто и тепло, а на рассвете, с первыми лучами, герой двинулся к Марко и встреча их происходила всё в том же длинном доме барона.

Когда felis вошёл в новый обитель Марко, там уже вовсю происходил косметический ремонт. Отныне каждый угол был освещён светом посредством множественных канделябров, люстр и светильников; повсюду стояла мебель начиная от столов и заканчивая софой. Марко восседал на троне, держа за руку вдову, сидящую по левое плечо от него; их интимный разговор прервало появление Бенджамина. Стоило бывшему авантюристу увидеть его, как он тут же поцеловал ладонь девушки и попросил её удалится. Разговор состоялся без посторонних.

— Бенджамин! Ну же, скажи мне, что ты принимаешь моё предложения и что я в тебе не ошибся.

— Я принимаю предложение. — несмотря на собранный вид, глаза героя выдавали в нём неуверенность.

— Славно. Значит не зря рано просыпался. Гляди сюда. Ну же, подойти ближе, не бойся меня, вот так, можешь сесть рядом, замечательно. Это, — corvus изъял из внутреннего кармана халата конверт — Письмо моему другу. Ну чего ты так на меня смотришь, как на врага народа? Ха-ха, не думай, что я посылаю тебя в роли гонца. Это можно сказать прикрытие, сама же задача серьёзная, я бы даже сказал