Карты Люцифера - Алексей Атеев

Появился сенбернар, он тяжело дышал, и даже почти в полном мраке можно было различить: шерсть животного стоит дыбом.

– Бегал, наверное, – прокомментировал седобородый.

– Вы же говорили: спал?

– Не могу ничего знать о передвижениях вашей собаки, милейший. Я тут сижу, не вставая, уже часа два, повествуя о своей жизни, полной радостей и горестей.

– А я?

– Что вы?

– Я тут все время находился?

– Да где же вам еще быть? Напротив сидели и мне внимательнейшим образом внимали.

«То ли он надо мной издевается, то ли действительно ничего не видел и не слышал», – подумал Артем.

– Странно, – заметил Марк Соломонович, – молнии сверкают, а дождя все нет.

– Тут у вас много непонятного творится, – отозвался Артем. – Скорей бы уж утро.

– Так давайте я закончу свой рассказ. Он как раз подошел к самому интересному для вас месту – непосредственной истории этих карт, за которыми вы охотитесь.

– А где все-таки они находятся?

– Дойдем со временем и до этого.

В голове у Артема царил полный сумбур. Теперь ему было все равно, что слушать, лишь бы дождаться рассвета. Он не сомневался, что здесь происходит нечто необъяснимое. «Кто, в конце концов, этот тип? Действительно псих или ловкий мистификатор? Возможно, он просто меня гипнотизирует. Но для чего ему это нужно? Ладно, послушаем про карты. Может, в конце концов выясним, что это за штука такая».

– Вот скажите: вы верите в дьявола?

«Опять двадцать пять! – со злостью подумал Артем. – Самое лучшее: сесть в машину и уехать в Москву. Но, видно, придется терпеть».

– Не знаю, – отозвался он, – я вообще не склонен к мистике. Бог… дьявол… возможно, что-то такое и существует, но где-то вдали от меня.

– Так вы и в господа не верите?! А как же тогда?! Ничего не понимаю… Ну да ладно. Представьте две эти противоположные по вектору силы, ведущие между собой непрерывную борьбу за человеческие души. И тут я подхожу к сути вопроса: к договору с дьяволом. Казалось бы, зачем нечистому духу вести со смертными какие-то переговоры, заключать сделки? Разве не хватает ему того несчетного количества грешников, которые и так попадают в его сети безо всяких там церемоний? Вот как отвечает на этот вопрос демонолог Жан Боден:[23]«Поскольку Люцифер в своей гордыне посчитал себя равным богу, то, доказывая сие, он утверждает, что человек сам делает выбор, становясь на путь служения ему, а отнюдь не грешит от неведения. Ведь кто такая ведьма? Это та, которая, зная закон божий, пытается действовать по соглашению с дьяволом». Именно личность, делающая сознательный выбор, и является приоритетом для сатаны. Неважно, что движет этой личностью: алчность, похоть, тщеславие… Главное, свобода воли.

– То есть вы хотите сказать: между небом и адом идет своего рода матч, кто кому больше забьет голов?

– Голов?.. Именно, голов! Неплохо сказано, хотя и звучит несколько богохульно. Князь зари[24] в своей гордыне постоянно пытается предъявить господу счет собственных побед. Но при этом само вступление в контакт с Люцифером обставлено с присущей их сатанинскому величеству изощренностью и фантазией. Это можно понять, поскольку с любым встречным-поперечным нечистому духу общаться не с руки. Поэтому он придумал хитроумную систему, с помощью которой желающий, при наличии острого ума и определенных знаний, может вступить с ним в контакт. Своего рода экзамен. Способы связаться – заклинания, волшебные предметы – различны, но ими нужно уметь пользоваться. Для толпы существует шабаш, для индивидуального клиента – магический круг.

– А вот, например, Фауст? – спросил Артем, демонстрируя определенное знание предмета. – Он тоже?..

– Что «тоже»?

– Ну, это… Продал душу дьяволу.

– Молодой человек, не морочьте мне голову оперными персонажами! Фауста он вспомнил! Я продолжаю. Само понятие возможности продажи души пришло в Европу из византийских источников примерно в девятом веке. Во времена Крестовых походов оно широко проникло в умы западных христиан. Стало обрастать всякими фантастическими, а чаще просто смехотворными подробностями, типа скрепления договора кровью и прочее. Разработали целую науку о подписании договора с дьяволом. Так, существовал частный договор (Professio Tacita) и публичный договор (Professio Expressa). Частный якобы заключается не напрямую с сатаной, а через ведьму, а публичный либо непосредственно на шабаше, либо, без свидетелей, через подписание соглашения.

Но я отвлекся на несущественные детали. Вернемся к картам. Когда они попали в мои руки, я, повторяюсь, ничего не знал не только об этой колоде, но и вообще о Таро как таковом. Первые две книжки, купленные в Праге, познакомили меня, так сказать, с азами. Я уяснил, что существует не только множество вариантов рисунков карт, но даже некоторые колоды разнятся между собой. Так, существует Марсельское Таро, в котором иное количество карт, чем в классической колоде. Есть и Египетское Таро…

Но меня в первую очередь интересовали карты, попавшие ко мне. Было ясно: изготовлены они в единственном экземпляре, но когда, кем и даже из какого материала, оставалось загадкой. Свои исследования я начал с определения материала. По фактуре он напоминал чрезвычайно плотную бумагу, но, приглядевшись, я понял, что это, видимо, кожа. Значит, пергамент? Но из пергамента карты не делали, он слишком мягок. У меня имелся знакомый, работавший в криминалистической лаборатории МУРа. Обратился к нему за помощью. Ответ ошеломил меня. Эксперт сообщил, что карты действительно изготовлены из кожи, скорее всего – человеческой. Причем использована кожа разных людей. Что касается пропитки, придавшей материалу твердость, то она тоже органического происхождения, но какого конкретно, установить не удалось.

«Зловещая вещица, – заметил приятель, – попахивает черной магией. Избавился бы ты от нее». Но я не послушался мудрого совета и продолжал изыскания. Естественно, отправился в «Ленинку», в отдел редких книг. К сожалению, я точно не знал, какие книги мне нужны. Поэтому со мной даже говорить не стали. Потом один человек посоветовал мне обратиться в отдел древних книг и рукописей Ленинградского университета. Делать нечего, охота пуще неволи. Поехал в Питер, в университет… Здесь мне повезло больше. Собственно, найти и тут ничего не удалось, однако посоветовали обратиться к некоему Смольскому. Вам не знакомо это имя?

– Смольский, Смольский?.. – Артем наморщил лоб. – Как же, припоминаю. Выдающаяся личность. Знаток старых книг. Как говорили, единственный в своем роде. Наверное, поэтому его однажды и убили.

– Да, именно он. Сотрудница библиотеки, седенькая такая старушка, мне его примерно так и охарактеризовала. Сходите, говорит, к Смольскому. Эрудит первостатейный. Наверняка поможет. К тому же он – полиглот. Только учтите: Смольский оказывает услуги за деньги. Отправился я к этому полиглоту, как сейчас помню, жил он на Третьей линии Васильевского острова, в коммунальной квартире. Комната забита книгами. Кроме них только стол да продавленный диван. Встретил меня без особого интереса. Со снисходительной усмешкой, так сказать: