Темный полдень - Весела Костадинова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Айна! Ты часто это пьешь?
— Это чай на травах, Андрей. И это подарок лично для меня! Какого хрена?
— Айна! Тут убойная доза золотого корня! Не мудрено, что тебя так ломает. Сколько чашек в день ты выпиваешь?
— Чашки три-четыре за день…. Они мне помогают силы восстановить.
— Ага и бьют по печени, почкам и сердцу! — он выглядел злым. — Ох уж местные. Травы хороши. Но не в таких количествах! Не лихорадка у тебя. Организм на грани. Ты его все эти дни насилуешь. Спи. Тебе спать надо. Много. Я тут буду.
Он не спрашивал — ставил перед фактом. Но сил спорить не было — я была слишком измотана болезнью.
— Хочешь сказать, — я не могла поверить, — меня отравили?
— Хочу сказать. Ты не знаешь меры. Любой чай с травами нельзя пить постоянно. Любой. Местные это знают. Ты — балда!
Я устало закрыла глаза, пытаясь вспомнить, что говорила Надежда, когда показывала, как правильно заваривать напиток. Да, что-то об умеренности она говорила — это точно. Но ее речь столь часто переходила с русского на коми и обратно, что я могла просто не понять. А вкус мне действительно нравился, очень. И я пила его практически вместо кофе. Снова влипла в историю по собственной глупости! Чертова неумеха!
Вдохнула глубже, улавливая аппетитный запах — яичница с мясом, помидоры, тепло жареного хлеба. Запах пронзал насквозь, вызывая голод, от которого живот неприятно сводило. Мелькнула мысль, что, если бы Андрей нравился мне как мужчина, он действительно был бы практически идеальным. Но, наверное, именно его спокойное, слегка отстранённое отношение и делало возможным наше странное сосуществование.
Световые лучи проникали в комнату, падая на лицо, но я упорно держала глаза закрытыми, позволяя себе ещё немного отдыха. Чувство уюта, которое принесла с собой пушистая кошка и этот молчаливый, но заботливый мужчина, заползло даже в мой дом, где раньше всегда царила настороженная тишина. Странное это было ощущение — находить уют в присутствии того, кого ещё недавно считала чужим.
— Не вставай. Принесу еду сюда. — Он притащил из кухни стул и поставил на него обычный черный чай с сахаром, после — тарелку с едой и хлеб.
— Ты сам ел? — тихо спросила я, садясь на подушках.
— Потом. Сначала ты.
— Вместе, Андрей. Я не стану есть без тебя — считай меня капризным ребенком, если хочешь. Ты мой гость, не заставляй меня вставать и настаивать.
Он грустно улыбнулся. На долю секунды его рука дернулась, словно он хотел погладить меня по волосам, но сдержался, сохраняя дистанцию. Молча встал и принес свою тарелку, присаживаясь прямо на пол перед моей кроватью.
— Ты что-то узнал? — спросила тихо, вдруг замечая, что медленно, но верно перенимаю его странноватую манеру речи, стараюсь говорить с ним коротко и по делу.
— Нет. Отправил твои фото. Жду ответа. Думаю, сегодня-завтра. Мои ребята работают. Они мастера. Но тема специфическая.
— Твои ребята? — я не удержалась от более личного вопроса.
— Так и не гуглила? — грустно и как-то обреченно улыбнулся он. — Спасибо.
— Сам расскажешь, когда решишь. Андрей, я журналист, но я не стану лезть к человеку, которого уважаю. Да и с интернетом до сих пор проблемы. Мне нельзя выходить со своих устройств, меня тут же отследят. А телефон Димы…. Интернет очень медленный, особенно когда я работаю с VPN. Я сейчас проверяю только свои старые мессенджеры….
— Ищут? — он чуть прищурил глаза.
— Да. Не оставляют в покое…. — не было смысла скрывать от него это. С тем уровнем техники и знаний, он уже много раз мог проверить меня и мои историю — иллюзий я не питала.
— Я позвоню Наташе. Она принесет продукты. В село не ходи. Там чужие. Завтра уедут уже. Я сейчас тоже уеду. Мне работать надо. Если завтра лучше не будет. Позвони. Приеду.
— Подожди, — я невольно схватила его за руку, останавливая. Он замер на месте, точно мое прикосновение было для него чем-то неожиданным или… может даже личным. Чем-то таким, к чему он не привык. Смутившись, я руку убрала.
— Прости, не хотела тебя… доставить неприятности. Андрей…. Я где-то видела уже этот символ, — я судорожно искала причину, почему друг решилась его остановить, почему то, что он уйдет показалось мне обидным и тоскливым. — Тот, что мы нашли с тобой на камнях. Но не могу вспомнить где и когда. А когда думаю об этом — голова начинает болеть.
Андрей покачал головой.
— Не так это важно. Скоро, надеюсь, нам расскажут больше. Айна. Не ходи в лес одна. Ловушки сейчас могут быть везде. Я не смогу быть рядом всегда. Если пострадаешь…. — его лицо перекосила гримаса то ли гнева, то ли боли. Я видела, как судорожно он пытается найти слова и не может. Как в черных глазах отражается отчаяние, беспомощность перед его особенностью, гнев на самого себя. Его афазия сильно усложняла ему жизнь.
Он поднялся, раздраженный и смущенный, собирая грязную посуду и относя ее на кухню. Быстро вымыл и поставил на место, а после попрощался в своей хмурой манере и вышел, оставляя за собой ощущение пустоты в доме, чуть сглаженное кошкой, которая не спешила убегать за хозяином.
Я спала почти весь день и всю ночь — измотанному организму нужно было восстановление. И поэтому когда пришла Наталья и привезла продукты, чувствовала себя значительно лучше.
— Привет, Андрей сказал, что ты болеешь, — следуя приглашению она вошла в мое жилище, оглядываясь с любопытством. — Заезжал утром, — ее щеки снова слегка заалели. — попросил меня тебе собрать еду. Заботливый, правда?
— Угу, — кивнула я, наливая в кружки обычный растворимый кофе и одну протягивая ей. — Ты, кстати, тоже выглядишь не очень.
Девушка и правда не цвела как обычно — выглядела бледнее обычного, а глаза лихорадочно светились.
— Сплю плохо, — призналась она, садясь рядом со мной на порог дома. — Всю неделю кошмары сняться….
— Вот это новость… — пробормотала я. — Это что как с месячными — синхронизируется со временем?
— Так ты тоже? — хихикнула Наталья.
— Отвратительные сны, — поморщилась и покраснела, вспоминая, сколько раз кошмары сменялись чувственными снами.
— Мне все время волки сняться, — призналась Наташа, — они словно в лес зовут. В чащу. А я и хочу туда и боюсь до одури. А тебе, что сниться?
— Я почти не помню…. — я не стала рассказывать ей о своих страхах и желаниях. — Кровь…. Какие-то образы смутные.
