История военного искусства Cредневековья - Евгений Андреевич Разин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В 877 г. Карл Лысый (внук Карла Великого) предписывал, чтобы «каждый свободный человек в нашем королевстве признал над собой сеньора, кого хочет, в нашем лице или в лице наших вассалов». Зарождалась феодальная иерархическая лестница, которая являлась политической организацией феодалов для эксплуатации крепостного крестьянства. Вассал находился в зависимости от сеньора и в то же время мог сам являться сеньором в отношении менее крупного, зависящего от него вассала и т. д.
Бенефиции и вассальные отношения совершили переворот в отношениях землевладения. «Переворот замечателен тем, – писал Энгельс, – что, будучи применен как способ объединить государство, навсегда привязать магнатов к трону и усилить таким путем королевскую власть, он, в конце концов, совершенно обессилил корону, содействовал независимости магнатов и привел к распаду государства»[112].
Вассал признавал свою зависимость от сеньора и приносил ему присягу. Крупный вассал в свою очередь подчинялся еще более крупному сеньору. Каждый вассал в то же время стремился стать на своей земле независимым. Произошла децентрализация политической власти. «Господствующим классом, – писал Энгельс, – который постепенно складывался здесь с ростом имущественного неравенства, мог быть лишь класс крупных землевладельцев, формой его политического господства – аристократический строй»[113].
Свободные крестьяне-землевладельцы к началу IX в. были так разорены и истощены, что лишь ½ их часть могла выступить в поход. Разоренные войнами и грабежами крестьяне Галлии, а затем франкские крестьяне должны были прибегать к покровительству народившейся знати или церкви. Они передавали право собственности на свой земельный участок какому-либо магнату, постепенно теряя и личную свободу. Через несколько поколений они превратились в крепостных. Из бенефиция и из отдачи крестьян под покровительство (коммендация) развился феодализм. Одновременно выросли феодальные замки и укрепленные монастыри. Они защищали дворян, духовенство и их богатства прежде всего от своих крепостных крестьян, а также от покушений со стороны таких же дворян соседей – любителей легкой наживы.
Строй общины (марки) на протяжении столетий служил формой, в которой осуществлялась свобода племен. Затем этот строй стал основой тысячелетнего народного рабства. «Таким образом, – писал Энгельс, – народ растворился в союзе мелких сельских общин, между которыми не существовало никакой – или почти никакой – экономической связи, так как каждая марка сама удовлетворяла свои нужды, сама производила необходимое, тем более что продукты отдельных близлежащих марок были почти в точности одни и те же. Обмен между ними был поэтому почти невозможен»[114]. Следствием этого было господство натурального хозяйства. Земледелие и скотоводство были главнейшими занятиями в эту эпоху. Промышленность и торговля пришли в упадок. Деревня стала господствовать над городом.
В X–XI вв. в Западной Европе окончательно сложился феодальный способ производства, необходимыми условиями и важнейшими признаками которого являлись мелкое производство непосредственных производителей при господстве крупной собственности на землю, низкая техника производства, слабое общественное разделение труда, господство натурального хозяйства, прямая связь непосредственных производителей со средствами производства, в частности, крестьян с их земельными наделами, уплата крестьянами феодальной ренты в результате внеэкономического принуждения со стороны сеньора.
Этот переворот в общественных и политических отношениях определил изменение характера вооруженных сил. «Старый военный строй нельзя было дольше сохранять. Вооружить и содержать войско на государственный счет было совершенно невозможно в ту эпоху натурального хозяйства, почти не знавшего ни торговли, ни денег»[115]. Теперь военное дело полностью сосредоточилось в руках феодалов и их дружин. Укрепленный замок стал опорой власти феодалов над окрестным населением. Вместо созываемого королем ополчения свободных франкских крестьян появилось войско, составленное из служилых людей народившейся знати. Первым следствием этого было резкое сокращение численности войска.
На поле боя теперь вместо десятков тысяч обычно сражались тысячи бойцов, а чаще всего лишь сотни рыцарей.
Политическое дробление Европы сопровождалось децентрализацией вооруженных сил. Ополчение сеньора превратилось в самостоятельное карликовое войско, которое стало средством ведения междоусобных войн. Во время этих бесконечных мелких войн сеньоры часто объединялись в союзы, возникавшие также и в результате появления внешней опасности. При возникновении таких союзов из вассальных ополчений отдельных сеньоров составлялось более крупное войско, в котором каждый сеньор сохранял за собой командование своей дружиной.
Срок пребывания в походе был короткий, обычно он равнялся 40 дням в году. По окончании этого срока вассал покидал своего сеньора, иногда в самый разгар кампании. Феодальные войны при таких условиях могли быть длительными лишь в исключительных случаях. Войско обычно жило грабежом населения, так как правильного снабжения организовано не было. Каждый вассал снаряжался на войну за свой счет, каждый в походе состоял на своем собственном иждивении.
Армия как таковая, с ее строгой военной организацией и воинской дисциплиной, перестала существовать. Дружинная военная система в условиях вассалитета исключала воинскую дисциплину. Феодальная система по своему происхождению была военной организацией, но эта организация была враждебна всякой дисциплине. Это выражалось, во-первых, в непрерывных восстаниях отдельных крупных вассалов; во-вторых, в том, что отдача приказаний превращалась в шумный военный совет и неисполнение приказаний было обычным явлением; в-третьих, в том, что бой не подготавливался, обычно он начинался и протекал неорганизованно.
«К концу X столетия кавалерия была единственным родом войск, который повсюду в Европе действительно решал участь сражения…»[116] С закабалением крестьянства пехота потеряла свои боевые качества и, по существу, уже не имела в бою какого-либо серьезного значения. Вскоре служба в пехоте стала презираться как обязанность рабов и крепостных. Пехотинец – это не воин, а слуга. Слово «воин» стало отождествляться со словом «рыцарь», «всадник». Соприкосновение с иррегулярной конницей Востока также сыграло свою роль: оно свело на нет значение и качество пехоты в бою, вместо которой появились конные лунники. Как правило, эти конники стреляли из луков в пешем строю. Лошадь сберегала силы всадника для метательного боя. Кроме того, лучники умели вести рукопашный бой на коне. Применялись они также для ведения разведки и преследования.
Оружие XI–XII веков
«В течение всего средневекового периода, – писал Энгельс, – кавалерия оставалась главным родом войск во всех армиях; у восточных народов это место всегда занимала легкая иррегулярная конница; у народов Западной Европы тяжело вооруженная регулярная кавалерия, формировавшаяся из рыцарства, являлась в этот период тем родом войск, который решал исход каждого сражения. Это преобладание конницы было обусловлено не столько ее собственными достоинствами, – ибо иррегулярная конница Востока была неспособна к правильному бою, а регулярная кавалерия Запада была невероятно неповоротлива в своих движениях, – сколько плохим
