Сравнительное Богословие Книга 5 - Внутренний СССР

Трудящееся большинство СССР не обладало той культурой выражения своих мыслей — какой обучалась лишь высшая и средняя «духовная» интеллигентская прослойка. Максимум, что мог выразить добросовестный русский труженик относительно идеологии марксизма-ленинизма — это отрицание правильности её выбора для себя, что бессознательно означало необходимость поиска чего-то передового, устремлённого в будущее.Бессознательное отрицание идеологии марксизма-ленинизма массово выразилось в растущем презрении ко всему аппарату «правящей» партии. Но, поскольку «духовная» интеллигенция формально не входила в этот аппарат, да ещё и из её недр началось выдвижение «весьма интересных»

[306] диссидентских трудов гораздо раньше, чем была объявлена “перестройка” — трудящиеся «низы» опять устремились за «новшествами» (пока подпольными) “русской” «духовной» интеллигенции, приняв из за альтернативу послесталинского аппаратного произвола.

К 70-м годам назрел кризис мировой системы “социализма”. Тогда “духовная» интеллигенция (паразиты на теле трудового народа по своему всегдашнему призванию) поняла, что ещё несколько десятилетий и идеологическая “кормушка” может перейти к какой-то другой духовной корпорации: опыт революционного переворота не прошёл даром

.[307] Всё это в совокупности: и давно нескрываемый в среде «своих» кризис марксизма-ленинизма и страх перед потерей халявного достатка и преклонение перед западными ценностями

[308] одновременно — навевали смертную тоску на «духовную» интеллигенцию, она мучительно искала выход из духовного тупика

,[309] особо обнажившегося после хрущёвской “оттепели”.

Лучше и короче всех духовный кризис, раздиравший психику “русской” «духовной» интеллигенции (особенно во второй половине XX века) символически в стихах выразил поэт Б.Окуджава

[310] в знаменитой песне Павла

[311] Верещагина

[312] из к/ф «Белое солнце пустыни»

.[313] Все четыре куплета знаменитой песни, представляющей собой тоскливые сетования на «неудачную» бесплодную жизнь

[314] — заканчиваются фразой «Не везёт мне в смерти».

О чём же бессознательно тосковали “русские” либералы? — Чтобы ответить на этот вопрос, нужно выяснить, что из «“христианско”-зороастрийской» религиозной системы перешло в марксизм-ленинизм, и что было оттуда выброшено такое, что в “христианстве” сотни лет успокаивало психику безвольных «нищих духом» людей, склонных к холопским отношениям с высшими по иерархии, в которой они состоят. Вернёмся к разговору об основных законах марксисткой «диалектики» (вершине атеистической идейно-философской мысли)

,[315] которые мы вкратце разобрали в Четвёртой книге.

По меньшей мере два основных “высших” закона «Диамата» буквально копируют (по содержанию, а не по форме выражения) древнее индоиранское (а затем зороастрийское) понимание мироустройства — «восточный дуализм»

:[316]

Единство и борьба противоположностей, один из основных законов диалектики, раскрывающий источник самодвижения и развития объективного мира и познания. Основу всякого развития составляет противоречие — борьба (взаимодействие) противоположных, взаимоисключающих сторон и тенденций, находящихся вместе с тем во внутреннем единстве и взаимопроникновении. Единство противоположностей относительно, их борьба — абсолютна; единство фиксирует начальную стадию развития противоречия (непосредственное единство противоположностей, их обособление), борьба раскрывает высший этап его развития — предельную заострённость противоположностей, разрешение противоречия, приводящее к качественному преобразованию объекта и возникновению нового противоречия.

Отрицания отрицания закон, один из основных законов диалектики, характеризующий направление, форму и результат процесса развития, единство в поступательности и преемственности в развитии, возникновение нового и относительной повторяемости некоторых моментов старого. Согласно отрицания отрицания закону, развитие осуществляется циклами, каждый из которых состоит из трёх стадий: исходное состояние объекта, его превращение в свою противоположность (отрицание), превращение этой противоположности в свою противоположность (отрицание отрицания). Форма процесса развития имеет вид спирали: каждый цикл выступает как виток в развитии, а сама спираль — как цепь циклов. Действие закона полностью обнаруживается лишь в целостном, относительно завершённом процессе развития; на каждой отдельной стадии закон выступает обычно как тенденция.

Мы комментировали эти два (а также и третий закон «Переход количественных изменений в качественные») в Четвёртой книге курса. В контексте настоящего раздела нам важны параллели между древней индоиранской основой религиозного мировоззрения и идеологией марксизма-ленинизма, который, оказывается, продолжал поддерживать у людей всё то же мировоззрение «восточного дуализма», как и предшественник марксизма-ленинизма — библейское христианство.

Стоит ли говорить, что первые убеждённые и посвящённые марксисты-троцкисты поступили со своими предшественниками («власть имеющими» и им сочувствующими) — согласно «духу» этих двух законов марксистской «диалектики»: все несогласные с новой идеологией были объявлены «противоположностями», с которыми началась борьба на «отрицание» последних из жизни молодого советского государства

.[317] Примерно также поступала и “христианская” церковь со своими оппонентами хронологически до периода “господства” марксистов.

Но это обнажение зверской сути доктрины восточного дуализма в период материалистического атеизма выглядело совсем не гуманно. Поэтому после объективного краха идеологии марксизма-ленинизма (который подготовил и внедрил в жизнь И.В.Сталин) — повторить эксперимент с физическим уничтожением оппонентов-«противоположностей» не решились. «Духовная» интеллигенция и “элита” учли печальный опыт революции и Гражданской войны начала XX века и задолго до путча 1991 года «договорилась» промеж себя о смене политических декораций с марксизма на православие

.[318] Тех, же, кто предпочёл остаться марксистом решили не трогать (во всяком случае физически не преследовать) — с ними поступили совсем по-восточному (по-зороастрийски), заключив неписанный “договор о ненападении”, но при этом с уровня государства стало поддерживаться православие

.[319] Такой совсем восточный подход к “свободе” пришёлся “элите” и «духовной» интеллигенции (которая никогда толком не может выразить, что она хочет) ближе, чем «зверства» первых советских пятилеток. И всё бы подходило её библейскому мировоззрению, если бы не нехватка материальных средств — которые сосредоточились в руках нескольких процентов «новых “русских”». В общем, опять чего-то не хватает…

Подводя промежуточный итог, можно сказать, что «духовная» “передовая” прослойка России тосковала вовсе не по «восточному дуализму»: его в марксизме было даже «через край»

.[320]

Вторая важная мировоззренческая составляющая зороастризма — образ “Бога”. Рассматривая образ зороастрийского “Бога”, мы пришли к выводу, что из мировоззрения восточного дуализма напрямую сложился и образ якобы Бога, который может творить как «зло», так и «добро» — в зависимости от поведения людей, а главное, в зависимости от того, поддерживают люди “господствующую” религиозную систему или не поддерживают. Такой “Бог” представлен в зороастризме (особенно эти качества «карать и поощрять» свойственны Митре). Правда в зороастризме разделение двух главных “Богов” на Ахура-Мазду («доброго») и Ангра-Майнью («злого») как бы подчёркивает мировоззрение восточного дуализма — поэтому зороастризм не вполне монотеистическая религиозная система.

Однако, при переходе к “христианскому” монотеизму древняя дуалистическая мировоззренческая основа, на базе которой сформировалась основная восточная иллюзия дуалистического образа “Бога” (в смысле, что между двумя «высшими» силами идёт война и обе эти «высшие» силы имеют возможность воздействия на людей: одна «добром», а другая — «злом»)