И в зеркале моём, и в зазеркалье… Стихи и проза - Татьяна Славская

«От привычного круга забот вдалеке…»

От привычного круга забот вдалекея стояла тогда на горячем песке…И пригрезились мнев раскалённой тишита скрипачкатринадцати лет с небольшимда старикв заскорузлой одежде своей, —как два полюса жизни,две крайности в ней.Лёгкий мостик дощатыйна жёлтом песке,звуки скрипки,прижавшейся к детской щеке,зеленеющий лесна другом берегудо сих пор яникак позабыть не могу.В этом миге,очерченном ярко и чётко,улыбался старик,а грустила – девчонка,и от круга привычных заботвдалекея стояла пред нимина зыбком песке.И в том странном,судьбою подаренном дне,я поверила скрипке,поведавшей мне,что не финиш и старт,и не полюсы это —наша юностьи наши преклонные лета, —это всё и всегдана одном берегу…Я теперь и самав том поклясться могу.

«Характер мой диктует мне? Судьба ли?»

Характер мой диктует мне? Судьба ли?Живу, смеюсь, тоскую, ошибаюсь.Прошу совета – и ему не следую.Не так пою. Не вовремя обедаю.Не тех люблю. Не с теми спорю.Мой дом – на речке, стихи – о море.То страж порядка, то враг порядка —с соседским внуком играю в прятки.Пусть ем не досыта, свободы – вдосталь.Всё очень просто. Всё так непросто.Характер это? Случайность? Рок ли?То – как пружина, то – мямля, рохля.Делам серьёзным не давши ладу,полдня азартно пеку оладьи.Судьба ли это играет мною?Иль я играю своей судьбою?Дышу.Надеюсь.Смеюсь.Тревожусь,боль затая…Живу —покудамне жизньдороженебытия.

«В честь осени или весны…»

В честь осени или весны,а чаще – просто по традициина старт выходят бегуныскрестить надежды и амбиции.Вперёд! И номер на груди,и жизнь уже не жизнь – дистанция,и приз, что где-то впереди, —неужто он другим достанется?!Эх, люди-кони, бег тот спорый —без всадника и без узды…Но вдруг «подстёгивает» «скорая»,взметнувшая сигнал беды.Гудит сирена: дайте путь!Но нет, осталось так немного:дожать… домчаться… дотянуть…до финиша совсем чуть-чуть…Ну как тут уступить дорогу?!Нечаянный свидетель, ялишь одного прошу у Бога:«Пусть в нас, вершащих путь земной,в житейских марафонах стонущих,идущих выбранной стезёйили в своём беспутьи тонущих,с душой, где только тлен и дым, —одно незыблемым останется:желание сойти с дистанции,услышав зов чужой беды».

«Посередине лета и тепла…»

Посередине лета и теплабез тени недовольства и смущеньяона лежит, беспомощно мала,удвоенная собственною тенью.Извечные ослушники в миру,ни обойти, не подойти не смея,два малыша, забыв свою игру,растерянно возвысились над нею.Их башмачки истёртые – в пыли,они еще не знают, как поступят:ногой небрежно на неё наступятили поднимут бережно с земли.Но – в апогее лета и тепла,такого, что трава уже пожухла,она лежит, доверчиво мала —не женщина, не девочка, а кукла.Ну а мужчины – возраст их не в счёт! —решают, как от веку им завещано,с тревогой, не осознанной ещё:игрушка это или… Или – женщина?

«В едином созвучьи…»

В едином созвучьи,в едином мгновеньитак радостно слитыпокой и движенье.Так трепетно слитыв едином мгновеньиулыбка, дыханьеи сердцебиенье,и губы, и звуки,и руки, и плечи —и музыка жизни,и музыка встречи.

«На белом рояле…»

На белом рояле,на белой роялизабытые нотыпечально молчали,и руки в морщинахбессильно лежалина белом рояле,на белой рояли…На белом рояле,на белой роялидве тёмные розыпокорно увяли,и струны, что жилипод крышкой рояляуже не звучали…Давно не звучали.Но, может быть, этопригрезилось мнев коротком, тревожном,нечаянном сне?И стоит проснуться —как тут же, я знаю,откроется взглядукартина иная:там тёмные розы —я вижу, не грежу —прекрасны и свежи,пленительно свежи…Там мальчик, малыш —не достать до педалей! —касается клавишна белом рояле……Те детские пальцы,о, как колдовали…Во сне? Наяву ли?Над белым роялем…

«Хоть атрибуты жизни…»

Хоть атрибуты жизните же, те,я, как во тьме кромешной,в суете:не разогнутьни душу и ни спину…О, Господи… позволь…на миг единый…отринуть мать,дитя своё отринуть,знакомых и родных,весь белый свет,пропасть, исчезнуть,затеряться., сгинуть —так, будто не было меняи – нет…И в этом краткоммиге отрешеньяна гранибытия-небытияприслушаться…и различить движеньеистерзанногособственного «я»,и на мгновеньедух перевести…Вдох – выдох… Выдох – вдох…Легко, неспешно…И от душиусталость отвести,и новое дыханьеобрести,и свет увидетьв темноте кромешной.

«Как поздно я пришла к самой себе…»

Как поздно я пришла к самой себе,когда почти и жизни не осталось,но даже эта горестная малостькак благодать, как свет в моей судьбе.

«Не ведаю, пришлась ли ко двору…»

Не ведаю, пришлась ли ко дворуя этой жизни, или так, чужая…Но если я когда-нибудь… умру…О нет, об этом помолчу пока я.Я помолчу, пока ещё рассветтак будоражит утреннюю землю,пока душа растроганно приемлетдуши другой нечаянный привет.Пока мне часто-часто снится соно выдуманном детстве и забавах,где всё впопад, всё – в такт, всё – в унисон,где всё – победа! Всё – «ура!» и «браво!».Но, просыпаясь рано поутру,я розовые сны отодвигаюи будничное действо начинаю,и в руки тряпку с веником беру.…Но если я когда-нибудь… умру…О нет, об этом помолчу пока я.Я помолчу, пока в одной из книгтак терпеливо ждет меня закладка,пока мой дух не ослабел, не сник,пока мой внук со мной играет в прятки.Пока мне есть, кому сготовить ужин,пока мне этот мир так остро нужен,пока – по всем раскладам бытия —себя живою ощущаю я.

«Я – девочка, которой никогда…»

Я – девочка, которой никогдани книжек не дарили, ни игрушек,чья изначальность – детские года —пуста, как наволочки без подушек.Подросток я – неловкий и худой,чуждающийся шума и веселья,в себя ушедший с детскою бедойтак, как монах в свою уходит келью.Я – девушка, попавшая в тискинескладности своей и невезений,чьи дни полны тревоги и тоски,а ночи – непонятных сновидений.Я – женщина, которая самаза всё платила полною монетой.Я – женщина, чья странная зимав себя вместила и весну, и лето,и осень… Пограничная с зимой,та осень так светла и благодатна…Да, начинала путь с пустой сумой.Да, шла и знала – нет дорог обратных,а есть что есть. И посемуя не кляла пустую ту суму.И потому на жизненном пути(или на крестном?! Что одно и то же…),не повторяя всуе имя Божье,зажав тоску, как камешек в горсти,спокойно пояс затянув потужея наполнялане суму,а душу…

«Исчерпан короткий отрезок покоя…»

Исчерпан короткий отрезок покоя,и что-то опять происходит со мною,и сердце всё чаще дает перебоив мгновения те, где, бывало,оно так спокойно стучало.Порою я плачу… И если я плачу,то это не так уже много и значит.Что ж, пусть, но я тихо и грустно поплачув мгновения те, где, бывалоя так безутешно рыдала.Я вдруг поняла, что уже не спешу,по дому размеренно-тихо хожуи ровно – до странности ровно – дышув мгновения те, где, бывало,мне воздуха не хватало.Я память свою не тревожу напрасно,и всё же тоскую о чём-то неясном,но эта тоска уже нет, не опаснав мгновения те, где, бывало,она меня просто съедала.И гнев свой теперь я легко успокою,чтоб ладить с другими и ладить с собою,и гневаться, знаю отныне, не стоитв мгновения те, где, бывало,я гневом тяжёлым вскипала.Я радуюсь будням, друзьям, юбилеям,я радуюсь, если ничем не болею,я радуюсь чаще и радость остреев мгновения те, где, бывало,я радости не замечала……Всё это, о чём я сейчас рассказала,ещё не настало… Почти не настало.И в этом «почти» я ещё горячусь,вскипаю и гневаюсь, и тороплюсьполадить с собою, поспорить с судьбою…Ах, сердце, прости мне твои перебои…

«Из тьмы незнанья, страхов и недугов…»