Поэзия. Том 1. 'В моём саду прекрасном…' - Елена Соколова

Сопернице

Кольнуло сердце или нет?Пожалуй, нет. Ну, разве что, чуть-чуть…Хватило беглых мне приметПонять, что вы должны друг к другу льнуть.

В его глазах нет той любви,Какую знала я, любима им,А ты поджилки разорви —В нём только сытый привкус уловим.

Да, безысходность есть у васБыть вместе. Это ли судьба?Надолго ль прочности запас?Сколь рабски будешь угождать!

Не поменяюсь я с тобойИ с облегчением вздохну:Вам оставаться с суетнёй —Я ж окна шире распахну.

«От подхалимов коробит…»

От подхалимов коробит.Терпеть не могу. Ненавижу.С самого детства воротит,Как рожу иную увижу.

Подобострастную рожуС улыбкой: чего изволите?Так бы и влез вам под кожу:Лаской его обмусолите?

Карьеры особой нету,(В сравнении с той, что могла быть) —Отсюда: в картах валеты.Но ими я смело могу крыть

И королей, и тузов всех(Будь он хоть ими пронизан) —Козырем, в гриву и хвост тех,Что спрятаны у жополиза.

«Кто знает, что такое кровь?»

Кто знает, что такое кровь?Субстанция, энергия, иное?Вот неаполитанцы вновьЗрят что ни год явление святое:

Коль городу судьбою житьДано, кровь Януария в сосудеВновь закипит, – знать, с прошлым нитьКрепка. Неаполь жив! Ликуйте люди!

Сосуд безмолвен – жди беды!Вулкана взрыв, чума, война, холера.И никакой не хватит мзды,Задобрить чтоб богов, ни слёз, ни веры.

Что ж там в крови? Какой секрет?Чем так целебна кровь на плащанице?Дано познать ответ иль нет?Чтоб знать, придётся ль кровью расплатиться?

Несчастный, жалкий человек.Не хочет верить заповедям божьим.Он ищет факты и вовекВсем чудесам ответ найти не сможет.

«Голубые иголки у ёлочки…»

Голубые иголки у ёлочки,Голубое небо над нею.Я поглажу лошадку по чёлочке.Грудью воздух вдохну полнее

Деревенский – ядрёный, без примесиГородского смога с осадком.Эх, лошадка моя, унеси меняВ чисто поле с запахом сладким!

Отдохнём мы с тобою по-царски там:Средь цветов и травы высокой.Растянусь на земле (ведь не в марком я),Там еды тебе, черноокой…

Бытия сущность здесь постигается,А не в спорах, где двери, стены.Одуванчики, глянь, обсыпаются…Время ужинать. Но! Успеем.

«Кто управляет нами так жёстко и неумолимо?»

Кто управляет нами так жёстко и неумолимо?Кучка каких-нибудь челов богатых, непобедимых?

Сталкивают нас лоб —в – лоб, глупых людей и государства,Прячутся сами в недосягаемых (подземных?) царствах.

Готовят планету – наш общий дом – к самоочищению,А нас всех – глупых смертных простых – к самоуничтожению.

Выгодны им невежество наше, пьянство, ругань, войны.Не должно остаться больше полмиллиарда «достойных».

Вы не верите в заговор нового миропорядка?Окститесь!Балуйтесь дальше сказками глупыми, водочкой сладкой.Проснитесь.

«Купальская ночь завораживает…»

Купальская ночь завораживает.Купальская ночь обещаетИсправить плохое всё – нажитое,Грехи сжечь от края до края.

Легенда о свадьбе языческойБогов (буйство звуков и красок),О тяге друг к другу физической.Мистичность и песен и плясок.

Прекрасного лета зенит почти,И папоротник расцветает.Кострище чарует, манит, гляди:Там тленность бессмертье встречает!

Кружат хороводы русалочьи…Вот если дотронусь – поймаю!Не ведает тело усталости…Купальская ночь золотая…

«Люби и не сопротивляйся…»

Люби и не сопротивляйсяПодатливости, доброте.Бредовой ересью не майся:Равна де грубость правоте.

В том доблесть истого мужчины,Чтоб женщине, любя, служить.Не будет ею он покинут,От рыцаря нельзя блудить, —

Стократ воздаст в ответ любовью,Поддержит в бедности, в беде,Создаст достойное гнездовье,Подарит правильных детей.

«Любовь – это, когда срывает крышу?»

Любовь – это, когда срывает крышу?Когда озноб по коже и дрожат слова,И в ритме чардаша сердечко дышит,Волнуясь не поспеть за скрипкой? Голова

Пуста, нутро же вот-вот разорвётся!И наплевать на то, что говорят вокруг,Что чувств ответных пламя не займётся.И знаешь радость странную от боли мук.

Но кажется, такой любви всё меньше.Век прагматизма не плодит подобных чувств.И юноша не в моде побледневший,И девушка, что потеряла к деньгам вкус.

«Любовь иль страсть была… Не знаю…»

Любовь иль страсть была… Не знаю.Как говорится, занесло.Ходила я с тобой по краю.По краю лезвия. Прошло

Уж с той поры времён немалоА в сердце нет-нет да всплывётГлаз шоколад. Их, вроде, знала.И чувственный, его любила, рот.

А мелочный характер злобныйРаскрылся позже. И тогдаПожару всё было подобно,Любовь в костре – огню еда.

Но отболели, к счастью, раны.Любовь и жизнь – другой виток.Как ты живёшь, герой обманный?«Страдаю», – слышен шепоток…

«Маленькие, злые люди…»

Маленькие, злые люди(Маленькие не по форме, а по сути),Выступая в роли судий,Не прощают монументальности – нуте!

Зачем нужны гении, а?!Чтобы раздражать нас остальных – нормальных,Так ведь получается, да?Но на всех не хватает рамок формальных.

И противоборство живёт.И прогресс не подвластен смехотворности.Величие к ногтю прижмётВсегда тлю, боящуюся мажорности.

Да здравствуют великие!Пусть не боятся осуждения пешек!Да молчат безъязыкие, —Аффект против вящих всегда безуспешен!

Коррида

Дикие, с кровью глаза матадора.В гневе наивные зверя глаза.Кто здесь в сражении боле матёрый,Кто даст другому себя растерзать?

Амфитеатр забиячит: «Оле!» ИВ позе, рисуясь, застыл матадор.Бык, повинуясь ему (не себе),Самца проявляет могучий напор.

Действо в разгаре. Беснуется зритель.Клоун с красивой осанкою горд,Мнит, что он судеб вселенских вершитель:Сын поломойки – арены вдруг лорд!

Шпаги удар – и враг лютый повержен.Кровь, и в экстазе зашёлся народ…Тысячелетьями ценности те же:С радостью видеть, как там, на манежеВ судорогах бык несчастный помрёт.

«Мне не хочется пить вино…»

Мне не хочется пить вино,Равнодушна к кальяну я.Мне бы просто побыть с тобой.Любоваться игрой огня.

Он могучий, древний, как мир.Да, пожалуй, древней миров…Наши чувства – сплошной ампир,Повторенье античных снов.

Что-то новое есть на Земле?!Опостылела так спираль!В этой вечной развития мглеПовторяется всё. Как жаль…

Я плесну из бокала в камин.Он сердито так зашипит.Ты покрепче меня обними.Просто взгляд, и тот защитит.

Моей бедной Родине Украине

Ох, бедная ты моя, бедная.Что ж так не везёт красавице?Слишком уж ты плодородная.Слишком уж многим ты нравишься.

Сыны, вроде, все башковитые, —Дерутся, ан, и кусаются!Слишком уж ты плодовитая…Увидят – сразу влюбляются.

С тобой под венец встать – немереноЖелающих и мечтающих.Да вера к ним всем утеряна —Хотящим и намекающим.

Один, вроде, был весьма доблестный,Да так прихватил – не вырваться!Землицы твоей удобреннойЗабрал себе, чтоб расшириться.

Ох, наступит ли день твой праведный?Наступит! Знаю доподлинно!Судьбинушки шлях исправленныйСредь лучших вижу отобранным.

И пусть все умолкнут соседушки —Все те, что сострадающие,Родные по маме, по дедушке,Урвать что-нибудь мечтающие.

Не зря родилась ты красавицей,А значит – Богом отмеченной.Пусть счастья тебе прибавится!Родной моей. Изувеченной.

Мольберт для воспоминаний

Воспоминания вялыми листьямиНекогда милых весенних времёнПадают, падают тяжкими мыслями…Краски мешаю нежными кистями,Силясь портрет написать его:Снами, раздумьями, памятью, письмами…Был или не был?Он иль не он?

Может, был лучше? Может быть, краше?Или подлее, трусливее был?Храбр и надёжен, смел и бесстрашен,Верен и предан, добр, бесшабашен…Хитрый, отчаянный, в меру бессовестный…Непредсказуем, порой даже страшен…Может, смеялся?Может, любил?

Ну, а потом закружило, завеяло,Чётко прорезался правды изгибЛьдами. Морозом, снегами ли белыми,Тонкой пургой заплетала. Иль нервами?Лишь бы оставить, лишь бы быть вместе…Мазала краской, лепила, – всё делала…Мимо промчался ли?Намертво ль сшиб?

И не опомниться – всё не при памяти.В смерть заколдована – объятья злы.Плакала, рвалась, кромсала кусками яВсё, что ни под руку – верное знаменьеВыздоровления скорого. Едкий дымокЧувств безнадежных жаркого пламени —Твёрдый финалБезумству любви.

Море