Последний путь - Антон Ярыгин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Теперь понятно, почему здесь практически ничего не тронуто! — Колян держался за ручку, как будто это его могло спасти. Его глаза были широко раскрыты от ужаса.
А теперь самое страшное — я не помню, как мы сюда приехали. И топлива у нас осталось немного. Ближайшая канистра — завалена. Да это и неважно — изнутри заправиться нереально. Кажется, скоро будет паника. Из-под колёс слышен хруст — какую-то псинку всё-таки раздавил. Хорошо, что резина жёсткая — можно сильно не бояться, не пробью. Так, улица кончается — куда повернуть? И по скорости терять нельзя — едем сорок километров в час. А эти твари не отстают. Боюсь, если остановимся, то дальше не поедем.
— Налево! — закрыв глаза, говорит напарник.
Колян, веди! Ты у нас сенс. Поворот налево, и машина чуть не перевернулась — я не сильно сбросил скорость. И ещё под колёса попали несколько собак — их трупы послужили как кочки. Так, при сложении скорости и таких «кочек» гружёный джип чуть не перевернулся. Однако нам повезло — ввиду особенности подвески («козлит») заднюю часть после таких прыжков просто занесло чуть сильнее. И пришлось машину выставлять обратно на курс поворотом руля вправо. Очередная развилка.
— Направо! — командует он.
Принято, Колян. Повернул направо — в этот раз собаки оказались умнее. Никто под колёса не попал. Зато сзади появилось чудище, которое опаснее этих базлаек. А именно — бык. Одичавший домашний бык. Собаки от греха подальше сжались и начали пятиться назад. А эта груда мышц с рогами и весом в полтонны минимум помчалась за нами.
— Колян! Нам потом куда? — сохранять спокойствие довольно сложно. Но нужно.
— На следующем перекрёстке налево! — ответил он.
А потом полез за винтовкой. Потому как понял мою мысль: если нам удастся завалить быка, то собаки от нас хотя бы на время отстанут. Да и такой опасности уже не будет. Затем он вылез в люк и начал стрелять. Первый выстрел — коровьему самцу прилетело в лоб, но толку никакого.
— В глаза! — подсказываю напарнику.
— Веди! И не лезь под руку! — орёт тот.
И он продолжил. Я не видел, куда он там попал, или не попал, но бык остановился. Я вздохнул с облегчением, тогда как активная защита от радиации сообщила, что ей для корректного включения необходимо закрыть люк. Колян тоже это услышал, залез внутрь и закрыл люк. Система противорадиационной защиты запустилась, но я вынужден был остановиться.
— Что случилось? — поинтересовался Колян.
— Надо заправиться, — отвечаю ему с задумчивым видом.
А вот теперь пора паниковать, самое время. Потому как в зоне повышенного радиационного фона эта авантюра сродни самоубийству. Это знал я, это понимал Колян. И бык, зараза, тоже, похоже, понял. Тут ещё и стая собак подтянулась. Но до определённой границы. Как будто там, где они стоят, ещё возможна жизнь. А здесь — чистая смерть.
— Что думаешь делать? — спросил он.
— Не знаю, Колян, не знаю… — отвечаю ему.
— Ты же у нас самый умный — книжки читаешь, вместо того, чтобы их использовать как источник для кульков, — без подначек Колян не Колян.
— Ждать, пока они свалят, долго, — размышляю вслух. — А до ближайшего известного оазиса далеко — может и не хватить. Ты, кстати, оазисы не чувствуешь?
— Нет. Так всё-таки — что думаешь делать? — спросил он ещё раз.
Думать долго тоже нельзя: заглушишь двигатель — отключится защита. Включённый двигатель — расход солярки. Однако лампочка ещё не горит — шанс есть. Хотя, возможно, там всё неисправно. Делать нечего — мы поехали. Ехали медленно. Без резких манёвров. Тогда у нас есть небольшой шанс, что доедем до оазиса. Едем молча — напряжение и так слишком высокое в кабине. Кто виноват в том, что у нас пустой бак? Ну, пожалуй, я — ведь говорило мне чутьё, что на обратном пути может и не получиться — нет же. Ай, неважно. Медленно, но верно, мы ползём. Дозиметр показывает — снаружи фон такой, что стоит только вынуть какую-то часть тела — обратно засунешь обгорелую головешку.
Ехали полчаса — всё нормально. Ещё пятнадцать минут — загорелась лампочка. Итак, сколько мы ещё протянем, если с нашей скоростью до ближайшего оазиса почти час ехать? Про это лучше не думать — едем, пока едет. Что напишут в наших некрологах? Об этом точно можно не думать — мы их не прочтём. Однако нам повезло — двигатель не заглох. Сам заглушил после сообщения от дозиметра о въезде на территорию с крайне низким радиоактивным фоном.
— Фух, живы будем! — сделал вид, будто пот со лба стряхнул. — «Сам Самыча» ещё никуда не переливал?
— Когда? — потихоньку отходя от пережитого, отвечает Николай.
— Доставай! Сейчас заправимся и заночуем здесь, — машу рукой.
— Не стоит — кто знает, какая дичь тут водится? — он смотрит с опаской на то, что раньше было лесом.
Логика в его словах есть — обычно мы всегда возвращались под защиту стен. И если в зоне высокой радиации ещё никого нет, то там, где хотя бы половина от смертельной, завелись одичавшие домашние животные. Хм, а кошек не было…
— Ладно, достаём и заливаем, — говорю ему.
Где-то через пятнадцать минут возни с грузом заправка была завершена. Все четыре канистры влили. Теперь у меня было стойкое понимание, что второй бак жизненно необходим. Начала наступать темнота — поздний вечер. И, как назло, в подтверждение слов Коляна, где-то кто-то завыл. Жуткий вой. Следом за ним закричала какая-то птица. Мы уселись в машину и помчались. На этот раз пришлось нещадно гнать — вспомнил, что до восьми вечера автоматическая турель барьера свободно пропускает сотрудников. После не пускает никого извне. У нас осталось полчаса. Стрелка спидометра прыгала в районе восьмидесяти километров в час. Больше не получалось — убитая дорога и груз. Мы выехали из леса — у нас осталось пять минут. Мы ехали по специально прочищенному полю. Фоновая радиация упала до допустимых норм. Поэтому локаторы засекли нашу метку и нас не трогали. Одна минута — ещё двести метров осталось. Ну же, родимый, поднажми — можем ведь и не успеть! И машина как будто услышала — удалось разогнаться до девяносто пяти. Всё, последние метры, вот она — черта активного барьера, как вдруг что-то бумкнуло. И автомобиль резко накренился на один угол. Всё, приехали. Прощайте, родные… Да ничего подобного! На последних
