Там за туманами. Балтийские грёзы. Часть 1 - Ксемуюм Бакланов

Конечно можно было бы тупо заболеть, но это как раз совсем не то. Решение пришло как-то внезапно. Запить. Ведь это же так просто, взять и запить. Более естественным, чем запой, для русского человека может быть только одно – очень сильный запой. Тем более я всегда любил сочетать приятное с полезным. И начинать надо прямо сейчас, что бы успели подготовить замену.

До того, пока коллекционеры всех мастей разъедутся из Херсона по домам, ещё пара-тройка часов, поэтому можно зарисоваться уже сегодня. Я принял дозу коньяку и с полупустой бутылкой заявился на слёт, имитируя слишком подвыпившего балагура из провинции. Нёс всякую ахинею, очень сильно расстроил своих новых друзей, один из которых, как всегда беспардонно и очень разочаровано сказал: – «Надо же, как спиртное меняет людей! Ну никогда бы не поверил, если бы сам не увидел».

И потом, где-то через часик, я все-таки услышал долгожданный шёпот: «Вот что бывает, когда падает код». Слегка отпив из бутылки, как бы в пьяном угаре, развернувшись и чуть не завалившись на «головы беспечных парижан», я переспросил: «Кто-кто падает?!» – и увидел, что это был Миша – сильнейший реставратор из Запорожья, а по совместительству близкий приятель Гурама, для кого, собственно, весь этот спектакль и устраивался.

– Не дождетесь, скорее я сейчас начну кое-кого валить.

Все молча выслушивали этот бред, думая, а вдруг в сумке «волына», кто его знает, дурака пьяного. Благо, что публика вся сплошь культурная, а так могли бы и в голову настучать.

План минимум был выполнен. Громко выругавшись и заключив на прощанье, что среди собравшихся нет ни одного нормального мужика, с которым можно потолковать и выпить по чуть-чуть, отвалил восвояси.

Теперь второе – Саша, вернее мое поведение в отношении него. Сказать ему, что я взломал их план? А вдруг он подстрахуется и все выложит по лестнице, вот тут-то будет совсем плохо, хуже, чем если бы я просто отказался от предложения. Тут меня сразу обвинят в мутках, которые привели к убыткам.

И все-таки встречаться с ним необходимо, но чуть позже, когда он узнает о случившемся, вернее о реакции заинтересованных лиц на случившееся, тем более, что у меня материала тысяч на сто.

Короче, еду в Никополь, а там будет, что будет. Саша знает, где меня искать.

Лучше недоперепить, чем перенедовыпить

И вот я уже дома, весь в ожидании разворота последующих событий. Надо сказать, мне и дома не желательно светиться. Зная Сашин заячий характер, легко можно предположить, явится он не один, а с кем-нибудь из коллег, чтобы снять с себя всякие подозрения. И в этот самый момент легенда должна быть подтверждена на все сто, если не на двести. А это не так и просто, я ведь не заканчивал никаких «Щукинских». Зато у меня был один всенепременно жирный плюс – я знал, что такое запой и не понаслышке.

Пришлось съехать к Серёге Иващенко. Мы так давно друг друга знали, что его я помню раньше, чем себя, мы даже в сад в одну группу ходили. Он давно развёлся с женой и теперь жил в однокомнатной холостяцкой квартире, в другом районе города. Ирка знала адрес, не раз отлавливала меня там в самые неподходящие моменты.

Обстановка в квартире всегда была запойной. С тех пор, как Сергей развёлся, прошло уже лет восемь и на моей памяти, для него не было ни одного трезвого дня. Так, что все декорации налицо, а массовки…, да вот они уже и стучатся, Серега, наверное, уже успел свиснуть кентам, «брат с севера вернулся, будут наливать».

Его новые друзья во мне души не чаяли. Я для них был ну просто мультимиллионер, к тому же не жадный, что по их словам бывает крайне редким сочетанием. Ни раз я пытался вытащить друга, но ничего не получалось, прочно засосало его это болото. Наверное, всё-таки у каждого своя судьба.

Человека с таким количеством талантов, мне в жизни встречать больше не приходилось. В детстве он таскал меня за собой по всяким кружкам. То танцевальный, то драматический и даже исторический (хотели попасть на раскопки, в десяти километрах от города раскапывался знаменитый скифский курган), это не считая его постоянных уроков музыки. А то вдруг бокс или футбол, парус и прочее. Хотя конечно бокс на себя все перетянул, стал неким смыслом бытия, ну а в последствии и забытья.

И везде Сергей добивался серьёзнейших результатов, становился незаменимым, руководители, тренера и прочие наставники даже домой за ним приходили в случае, если его долго не было или он болел. Играл на пианино, аккордеоне и конечно же на гитаре. Кто тогда не играл на гитаре, ну разве что безрукий. Но как играл!!! Девочки умирали! Парни тихо завидовали, хотя лично я никогда не испытывал зависти по отношению к нему, напротив, гордился, что он мой друг, тем более от этого рос мой авторитет на районе, да и вообще по сути мы были братья.

И вот сейчас братуха погибал практически на глазах и ничего не возможно было сделать.

К этому всему очень сильно приложила руку старшая сестра Ольга, которая выбила через суд огромный дом Сергея. После ранней смерти сначала отца, затем и матери в наследство осталось два больших дома, один Ольге, другой Сергею. Когда Серега начал попивать, ушла жена Татьяна с дочкой, что послужило, своего рода, катализатором для дальнейшего продвижения по наклонной. Затем активизировалась и сестра, забрала дом, купив ему однокомнатную хибарку. Он ничего мне не говорил об этом, я мог бы ему помочь, хотя не уверен, что стал бы. Слишком уж плачевно всё смотрелось со стороны. Но по справедливости, дом должен был достаться хотя бы дочери Сергея, только поэтому можно было бы вмешаться. Ну в общем предательство ближайших людей сводило в могилу очень многих и он был одним из тех, кто испил сию чашу до дна.

Но тогда Сергей, слава богу, был ещё жив и всегда радовался встрече со мной. Он немного стеснялся своих новых друзей и поэтому не давал им засиживаться или, точнее сказать, залёживаться, когда я оказывался у него дома.

Короче говоря, это место, как никакое другое, подходило для процесса, который мне надо было проимитировать. Ждать долго не пришлось. Все было именно так, как я предполагал и даже круче. Объявился Саша, прибыв ко мне домой, с Петром. Петр – это владелец сети антикварных магазинов, с собой он взял одного бойца, на тот случай, если я решил прикарманить материю. Вот народ! Всё по себе мерят! Ну раз так, брали бы уже человек трёх, даже обидно как-то.

Ирина наговорила про меня кучу гадостей и сообщила адрес «бичарни», где меня можно было достать. Туда вся эта компания и заявилась.

Он так ударил, дуралей, что я выпал из туфлей и забыл где мой дом и как зовут

– Ну ты смотри, гора пришла таки к Магомету – голосом похмелившегося приветствовал я вошедших – отпала необходимость мне сегодня ехать в Одессу, а значит можно сгонять ещё за одной. Как вы, господа? Не желаете ли отведать чего-нибудь из местного разлива?

– Я тебя не узнаю, Юра. Ты хоть понимаешь, что творишь? Почему именно сейчас? Ты даже не представляешь, какой резонанс от твоего позавчерашнего выступления! Это что вообще было, саботаж?

Я понимал, Саша делает мне пасс этим вопросом, было очевидно, что он не хочет такой классификации моего поведения и дает понять, что надо по-быстрому оправдываться, пока не произошло чего-нибудь такого, что не позволит в дальнейшем вернуться к паритетным отношениям.

– Да ты что, родной?! О каком саботаже ты говоришь? Мне вообще не понятен твой лексикон, какое выступление ты имеешь в виду? А-а, это на счёт Херсона, так это же не позавчера было, а в воскресенье, – начал я симулировать потерю координации во времени, – опомнились. А как ты прикажешь с этими козлами разговаривать, достали по самое не горюй. Что везёшь, кому везёшь, сколько везёшь и где всё остальное? Нет, ну правда, Петя, попробуй в таких условиях поработать.

Я попытался приобнять опытного и матёрого волка, антикварщика в третьем поколении, дыша перегаром ему прямо в нос.

– Не Петя я тебе, следи за базаром – побагровев прошипел Пётр, брезгливо скривившись – где материя и бабки, и поверь, лучше будет, если ты не скажешь сейчас, что не знаешь. Ты ведь знаешь где они?

– Обижаете, зайчики мои, – ничуть не смутившись, продолжал я в том же беспардонном тоне, – это когда бы я так терял голову, чтобы забыть о работе? Что-то не припоминаю каких-нибудь нареканий на свой счет.

– Считай, что они уже есть. Точнее сказать – это строгий выговор с занесением, вынесением и приведением в исполнение, – сквозь зубы процедил Петр, и я почему-то сразу вспомнил, что он был первым помощником капитана на судах черноморского пароходства. Комиссары – они всегда и всюду похожи между собой и не важно из какого пароходства, ДВ или ЧМ, хрен овса не слаще.

– Я думаю, что вы назад заберёте все свои слова, когда узнаете какую делюгу я заварил в Керчи. Если все срастётся, ты Саша, как мой друг, тоже сможешь на Дерибасе «Золотой петушок» поставить.