Империя Леванта. Древняя земля тлеющего конфликта между Востоком и Западом - Рене Груссе

более спокойную территорию Севастии, нынешнего Сиваса, в одноименной византийской феме в Малой Азии. Его сын, принц Давид, отправился в Трапезунд заключать соглашение с Василием II. Разумеется, Василий II поспешил одобрить подобное соглашение, отдававшее византийцам практически всю Южную Армению. Так с 1022 г. бывшее Васпураканское царство, или страна Ван, превратилось в византийский катепанат[129] Васпракания, или Аспракания, тогда как его прежний суверен отправился в Сивас, где доживал в позолоченном изгнании. Сорок тысяч жителей Васпуракана, а по другим данным, лишь четырнадцать тысяч последовали за своим царем в это изгнание. Так началась армянская эмиграция из Великой Армении в направлении Каппадокии, значительные политические последствия которой мы увидим в конце XI и, еще ярче, в XII–XIII вв., когда она приведет к созданию в Тавре «Малой Армении».

Преемниками Сенекерим-Ованеса в его вотчине в феме Сивас стали трое его сыновей: Давид (1027–1037), Атом (1037–1080) и Абусахл (тоже 1037–1080). Трагический финал двух последних мы еще увидим.

Аннексия Византийской империей Анийского царства

Василий II не только присоединил к империи Тайк и Васпуракан. Своей политикой он подготовил для преемников в более или менее близкой перспективе аннексию других армянских провинций. В 1021 г., как мы только что видели, он добился от багратидского «царя царей» Ани, слабого Ованеса-Смбата, обещания, что тот завещает свои владения империи. Армяне могли надеяться, что это роковое обязательство забылось, поскольку Ованес-Смбат прожил еще двадцать лет. К тому же подозрительность, окружавшая патриарха Петроса, главного переговорщика по вопросу об обещанном наследстве, доказывает, что общественное мнение в Армении реагировало. После этих переговоров Петрос, очевидно не решаясь возвратиться в Армению, уехал в Севастию (Сивас), к бывшему царю Васпуракана Сенекериму Арцруни, то есть на византийскую территорию. В 1025 г. он вернулся в Ани, но, столкнувшись с настороженностью и недоверием, поселился в монастыре Дзоро-Ванк (Салнабад), возле Вана, в Васпуракане, то есть опять-таки на византийской территории (1030). В 1034 г. царь Ованес-Смбат вызвал его в Ани, чтобы низложить и заточить в крепости Беджни под охраной Ваграма Пахлавуни, лидера национальной антивизантийской партии. На его место поставили другого патриарха, Диоскороса Санахинци (1036), но выбор оказался неудачным, и в следующем году пришлось прогнать Диоскороса и восстановить на патриаршестве Петроса (1037).

Обещание уступки Анийского царства византийцам несколько подзабылось к тому моменту, когда царь Ованес-Смбат умер бездетным (1041). Поскольку вскоре за ним в могилу сошел его брат Ашот IV, вопрос о присоединении к Византии встал вновь, тем более что патриарх Петрос, ведший переговоры об уступке царства по наследству, оставался тайно предан византийской политике. Наследником анийского трона был пятнадцатилетний юноша, Гагик II, сын Ашота IV. Он был умным, образованным, но, казалось, не способным предотвратить неизбежное. Константинопольский двор — в частности, императоры Михаил IV Пафлагон (1034–1041) и Михаил V Калафат (1041–1042) — не забывал о вырванном у покойного царя завещании. К тому же среди армянских феодалов нашелся предатель, Саркис Сюници, называемый Вест-Саркис (Сергей Гардеробмейстер), обратившийся к византийцам с призывом оккупировать страну. Итак, императорская армия, которая должна была заставить признать пресловутое завещание, двинулась на Ани. Но армянская знать, возглавляемая Ваграмом Пахлавуни, сплотилась вокруг юного царя и под самыми стенами Ани, на берегах Ахуреана наголову разгромила византийцев. После этой блестящей победы, по предложению другого представителя дома Пахлавуни, знаменитого Григора Магистра, дабы ознаменовать неприятие византийских притязаний, в соборе Ани была проведена коронация юного монарха, которому тогда было шестнадцать лет. Гагик II даже сумел отомстить предателю Вест-Саркису, которого он захватил в плен и заставил вернуть награбленное. На другом «фронте» Григор Магистр, сидя в своем родовом замке Беджни в округе Ниг на реке Хурастан, ныне Занги, в провинции Арарат, к северу от Эривани, пресекал в этой пограничной области все попытки вторжения тюркских банд. Казалось, независимость Армении спасена как на западе от византийцев, так и на востоке от тюрок.

Тем не менее византийский император Константин Мономах (1042–1054) тоже не забывал о неосторожных обещаниях покойного царя. Он требовал передачи ему Анийского царства. Две новые византийские армии были одна за другой посланы против Ани, но так и не смогли сломить сопротивление армян. Тогда Мономах не постыдился ударить в тыл Армении руками двинского эмира Абуль Усвара (1044). Кроме того, царь Гагик II совершил ошибку, подвергнув опале своего главного защитника Григора Магистра, который удалился в Константинополь, где Мономах привязал его к себе, осыпая титулами и почестями.

Под нажимом предателя Вест-Саркиса, а также — увы! — патриарха Петроса Гагик II, которого византийцы уже отчаялись свергнуть силой оружия, позволил убедить себя отправиться на переговоры прямо в Константинополь, к императору Константину Мономаху. И — верх ослепления — охрану Ани он доверил патриарху и Вест-Саркису, которые после его отъезда поспешили сдать город византийцам (1045). Политика империи достигла своей цели. Что же касается несчастного Гагика II, наивно отдавшись в руки Мономаха, он вскоре принужден тем по всем правилам отказаться от своего царства. Сначала он сопротивлялся и был сослан на маленький островок. После месяца притеснений, устав от борьбы, он уступил. В возмещение он получил обширные земельные владения в византийских фемах на востоке Малой Азии: Каппадокии, Харсиане и Ликандах с городами Калон-Пегат и Бизу (1045). Армянского патриарха Петроса, ответственного за сдачу Ани, тоже заманили в Константинополь (1048), откуда он в Армению уже не вернулся.

Итак, вся Армения, за исключением маленького багратидского Карского царства (которое в скором времени ожидала та же участь), была аннексирована Византией. Ближайшее будущее показало, что это стало несчастьем как для Армении, так и для Византии. Может быть, Армения, отказавшись в пользу Византии от собственной независимости, хотя бы получила взамен эффективную защиту от тюркской угрозы? Совсем наоборот. До этого момента ей удавалось отражать все нападения. Спонтанное восстание в разных долинах, неожиданные удары ишханов были наилучшей тактикой против нападений кавказских народов, набегов сарацин и вторжений тюрок. Но когда Армения лишилась своих наследственных правителей, когда для отражения вражеского нападения приходилось ждать приказов и подкреплений из Византии, все погибло. Император узнавал о вторжении, когда страна уже была в огне, а его полководцы приходили на помощь, когда варвары уже успевали вернуться к себе. Армению, в прошлом такую бдительную, теперь постоянно заставали врасплох.

Кроме того, аннексия Армении совпадает по времени с началом процесса развала в Византии под ударами «гражданской партии» мощной военной организации, позволившей успешные дальние походы Никифора Фоки, Иоанна Цимисхия и Василия II. Это стало очевидно на следующий день после оккупации Ани, когда византийцы, желавшие играть свою роль покровителей армян-христиан, попытались разгромить своего былого союзника, эмира Двина Абуль Усвара. Подойдя к стенам Двина, они потерпели там сокрушительное поражение (осень 1045 г.).