Маршал Советского Союза. Глубокая операция «попаданца» - Михаил Ланцов

Бои внутри наркоматов, СНК и партии шли колоссальные, безжалостные и бескомпромиссные. Никто не готов был уступать, а потому противники стояли насмерть. Начались посадки, увольнения по состоянию здоровья, отправки на принудительное лечение и редкие расстрелы. Стрелять вообще сильно опасались из-за боязни создать ненужную волну страха у честных тружеников и тех, кто еще не знал, какую сторону занять. "Скрытые враги" и приспособленцы никому были не нужны.

Советский Союз был уже не тот, что прежде, и продолжал стремительно меняться.

Чего стоил только проект введения личных воинских званий и погон в РККА и прочих силовых структурах. Полгода назад и помыслить об этом было нереально. А утвержденный проект Наркомата оборонной промышленности? Или энергично внедрявшаяся идея реорганизации рабочего процесса на советских предприятиях? Ее важнейшей особенностью стало введение личной ответственности за результат труда.

Так, например, каждый рабочий получал личное клеймо и самостоятельно отвечал за себя согласно новой шкале поощрений и наказаний. Новый лозунг о том, что "ленивый и безответственный человек не может быть полноценным пролетарием и коммунистом", что "этот приспособленец не имеет права позорить столь высокое звание", открыло широкие возможности в плане управления персоналом. Прежде всего, конечно, это привело к возможности введения дифференцированной оплаты труда с приличной премиальной долей. Минимум, безусловно, рабочий получал. Но все что сверх того – только за хороший, ответственный и качественный труд. Количественное перевыполнение плана с проседанием качества никого теперь больше не интересовало, а оценка произведенной продукции велась не только по шкале "поголовья", но и по шкале качества. Впрочем, личная ответственность была введена не только для рабочих, но и для всех руководителей на всех уровнях: от бригадира до директора завода и выше. Да так все оказалось тесно увязано, что никому стало не выгодно гнать брак ради пресловутого вала, даже если этот брак гонишь не ты, а твой приятель из соседнего цеха. Ведь из-за него ты теряешь часть своей зарплаты, а этого жена тебе дома вряд ли могла простить, настраивая на борьбу с этим "вредителем и контрреволюционером, расхитителем социалистической собственности".

Подумать только – подобное в предвоенном СССР! Это никоим образом не вязалось с марксистской идеологией. Даже напротив – ей противоречило. Но ввели. Потому, что безответственность и халатность исполнителей не позволяли добиться даже удовлетворительного качества изделий и снизить безумный брак. Впрочем, и других мер хватало. Например, при каждом заводе организовывалась школа и вводилась схема, делавшая ее игнорирование не выгодным для рабочих, не только в долгосрочной перспективе, но и, как говорится – "здесь и сейчас".

Удары по старым устоям времен Гражданской войны шли один за другим. Уже был подписан приказ по СНК СССР "о расширении и развитии" Осоавиахима, который кроме развития радиотехнических, механических, автомобильных и авиационных кружков ставил вопрос о насыщении советского общества современными техническими средствами. Дескать, не дело передовому обществу, бояться подобных вещей. Что это значило на практике? То, что этот процесс должен был консуться всех. Даже звучали лозунги в духе – "Каждая советская семья должна иметь личный радиоприемник!" или "Каждый комсомолец и коммунист должен уметь управлять автомобилем!" А, поскольку, советская промышленность, увы, пока не в силах была поголовно обеспечить граждан не то, что – личными автомобилями, но и радиоприемниками, то каждый желающий идти в ногу со временем мог записаться в соответствующий кружок Осоавиахима и там получить водительские права или спаять себе приемник самостоятельно. Кроме того, началась программа переаттестации личного состава в армии, ставящая перед собой задачу дать шанс образованным командирам подвинуть необразованных начальников. Начались разработки новых учебных программ для всех родов войск и так далее. Образование и личный профессионализм вообще стали превозноситься до небес, в несколько месяцев заменив в советских средствах массовой информации старый курс воспевания необразованного пролетария перед любым специалистом. "В мире капитала пролетарий был бесправен и потому не нуждался в образовании. Но наш советский пролетарий, ставший хозяином производства, без хорошего, крепкого образования откровенно слаб. Он не может в полной мере противостоять мировому империализму, уступая его приверженцам в производительности труда и сознательности. Как завещал нам Великий Ленин, мы обязаны постоянно учиться, развиваться, ни на мгновение, не останавливаясь на достигнутом рубеже. А потому мы, настоящие ленинцы, просто обязаны продолжить борьбу с самой непримиримой решительностью с безграмотностью и необразованностью! Только образование и личное развитие каждого может приблизить нас к светлому коммунистическому будущему!" – писалось в те дни в "Правде", ссылаясь на высказывание Сталина, озвученное им на одном из совещаний СНК.

Предвоенный СССР преображался стремительно и кардинально…

Глава 4

4 мая 1937 года. Лондон. Кабинет Энтони Идена, министра иностранных дел Великобритании.

Сэр Иден сидел в кресле и задумчиво смотрел в окно. Полученная информация была слишком противоречивой и факты никак не хотели собираться в единую мозаику.

– Итак, Фредди, – обратился он к докладчику, – расход фигур действительно становиться неоправданно большим. Вы считаете, что кто-то еще начал свою игру?

– Да, сэр, – кивнул неприметный человек с цепким взглядом. – Именно так. Слишком много случайностей. Мы считаем, что наши заокеанские "друзья" правы. Появился еще один игрок, который путает всем нам карты.

– И кто же этот игрок?

– Пока у нас нет ответа на этот вопрос. Все известные факты говорят, что в России мы уже потеряли много наших агентов, в том числе глубокого залегания. И потери продолжают нарастать. Перевод нашего актива на максимально пассивный режим ничего не дал. Больше всего, конечно, страдают завербованные осведомители и марионетки. Особенное беспокойство вызывают участившиеся несчастные случаи, которые приводят к потере наших людей. Проанализировав ситуацию, теперь мы совершенно уверены в том, что Литвинов был ликвидирован. По всей видимости, он стал неудобен, либо всплыло что-то, компрометирующее его. Три дня назад погиб при странном стечении обстоятельств еще один очень интересный кандидат в агенты влияния – Хрущев. Прекрасный вариант для высокопоставленной марионетки. Мы уже начали подыскивать подходы к нему, но кто-то нас опередил.

– Хм. И как он погиб?

– Сердечный приступ.

– Он был болен?

– Об этом не известно. По крайней мере, объект вел весьма активный образ жизни.

Но, тем не менее, – докладчик слегка пожал плечами, – вскрытие показало смерть от инфаркта. И это далеко не единичный случай, расходящийся с принятой у большевиков практикой громких процессов, когда вместе с предназначенной на заклание персоной, своего рода молодецким ударом дубиной, убирали и все окружение. Нынешняя же чистка напоминает работу аккуратного хирурга. И именно это тревожит больше всего. И не только нас. Кое-кто на Уолл-Стрит практически паникует, едва сдерживаясь от необдуманных действий. Есть все основания считать, что там потеряли контроль над ситуацией в Москве. Впрочем, мы в аналогичном положении. По крайней мере, то влияние, которое мы сейчас там сохранили, смехотворно. И мы не уверены, что оставшиеся не работают под контролем или им не скармливают дезинформацию.

– Вот как? – удивленно поднял брови сэр Иден. – Получается, что этот самый игрок…

– Да. Мы тоже так думаем. Ситуация в СССР стала стремительно меняется и, отнюдь, не в сторону усиления хаоса. Начал действовать мощный стабилизирующий фактор.

Вокруг Сталина укрепляется центристский блок, фундамент которого составляют сотрудники НКВД во главе с Берией и Генеральный Штаб РККА во главе с Шапошниковым.

– НКВД? – с озабоченной физиономией, переспросил сэр Иден. – Только лишь его репрессивный аппарат или разведка с контрразведкой тоже входят в этот блок?

– Входят. Во главе разведки сейчас стоит Слуцкий, во главе контрразведки – Меркулов. Оба опытные специалисты.

– Что у вас на них есть?

– Очень мало. Меркулов находится в дружественных отношениях со своим начальником, Берией. Не очень силен в оперативной работе, но лично предан и достаточно аккуратен в делах. Как это компенсировано, не ясно, но вряд ли подобное обстоятельство позволило ему так ударно вскрывать наших агентов и информаторов.

Вероятнее всего он просто ширма и надзиратель при опытных оперативниках. Кто конкретно отличился в этой борьбе с агентурными сетями, нам не известно.