Арийское прошлое земли Русской. Таинственные корни русичей - Александр Белов

Таким образом, жертвоприношение черного козла, по-видимому, должно было давать дорогу Солнцу. Это олицетворяло окончательную победу солнечного бога над своим змеевидным противником. В этой связи можно вспомнить и аналогичные ритуалы у индейцев Америки, когда богу Солнца делали кровавые человеческие жертвоприношения.

В русской сказке из сборника Афанасьева «Сопливый козел» мы находим все тот же мотив. Распрекрасная дева по настоянию своего батюшки вышла замуж за сопливого козла. Она ему слюни и сопли платочком подтирает и завидует, что ее сестры вышли замуж за добрых молодцев. Вот зовет красну девицу ее батюшка на свадьбу старших дочерей — ее сестер. А муж и говорит красной девице: «Езжай ты наперед, а я позже приеду». Уехала красна девица, а муж сбросил с себя козлиную шкуру и предстал добрым молодцем и в качестве гусляра на свадьбу прибыл. Но смекнула девица, что этот гусляр — ее муж, побежала она домой раньше его. Прибежала — нет козла дома, одна козлиная шкура на печи лежит. Девица недолго думая эту шкуру в печи спалила, воротился назад ее муж — удалец-молодец, а козлиная шкура в огне уж сгорела. Так они и стали жить-поживать да добра наживать.

Козлиная шкура здесь ассоциируется с черной водяной тучей, а молодец-удалец с ясным солнцем.

Весьма интересно, что культ козла был и у скифов и у иранцев. Такое почитание козла наравне с оленем, быком, медведем, волком и прочими тотемами уходит своими корнями в глубокую древность. Так, согласно археологическим данным, в степях Монголии и Забайкалья уже во второй половине 2-го тысячелетия сложился особый звериный стиль, в котором в аллегорической зооморфной форме была зашифрована борьба солнечных богов со своими демоническими противниками. Этот стиль широко распространился на запад, на восток и юг. Он попал в Европу и Китай, в Иран и Индию, а также в Малую Азию и Северную Африку.

Звериный стиль обычно считают визитной карточкой скифов, живших в середине 1-го тысячелетия до н. э. в степях Причерноморья. Однако зона действия скифских племен распространялась гораздо дальше этой локализации. Как писал в свое время А.П. Окладников в книге «Открытие Сибири», раскопки в Туве, возглавляемые знатоком раннего металла М. Грязновым, «потрясли нас не только выразительностью и монументальностью погребального сооружения, но и тем ярким светом, который был брошен на социальные проблемы древнейшей, как оказалось, скифо-сибирской культуры».

Огромный курган Аржан в Туве, расположенный чуть южнее границы с Красноярским краем, представляет собой огромный архитектурный комплекс. Он является некрополем для множества захороненных в нем людей разных сословий, а также коней и домашних животных. Этот могильник имел в своем центре богато украшенный саркофаг главного лица — царя скифов. От него строго радиально, как лучи от солнца, отходили ряды других захоронений. Это были захоронения вельмож, одетых в роскошные одежды иноземного, древневосточного происхождения. По мысли исследователя Грязнова, это были «добровольно соумиравшие» вельможи. Они лишили себя жизни, дабы сопровождать своего патрона-царя на тот свет.

Подобные захоронения встречаются, например, в Японии и Китае, где военачальника или царя сопровождают в последний путь его приближенные. Опираясь на данные изучения этого богатого захоронения, Окладников делает вывод, что на Алтае в VIII веке до н. э. существовало развитое общество во главе с царем. Подобное зафиксировано и в более поздние времена у причерноморских скифов времен Геродота. Окладников пишет по этому поводу: «Самое главное заключалось в том, что скифское общество Тувы, как и Алтая, на этой ступени принадлежит неожиданно раннему этапу, оно много старше, чем царские курганы Причерноморья». Отсюда Окладников делает еще один важный вывод: «Глубинная азиатская Скифия, Аржана и Пазырыка представляют собой не какое-то захолустье, а видный влиятельный центр социального и культурного развития во всем сакском и скифском мире».

Весьма интересна и архитектура могильников — она указывает на распространенный культ Солнца. Не столь давно в этих местах на высокогорном плато Укок археологи выкопали «алтайскую принцессу», о которой уже говорилось. А совсем недавно там же найдено еще одно захоронение — это воин, погребенный вместе со своим конем. Археологам удалось извлечь мумию прямо в глыбе льда, после чего она была отправлена в Новосибирск, а потом в Москву. После того как мумию освободили ото льда, выяснилось, что это погребение не столь богато, как погребение «принцессы». На поясе у воина обнаружили бронзовое зеркало, головной убор был украшен резьбой с изображением животных и покрыт тонким золотом. Весьма интересно, что рядом с воином был обнаружен не настоящий меч, а его деревянная модель. Как вы понимаете, сражаться на том свете деревянным мечом с настоящими противниками — дело заведомо проигрышное. Вероятно, это является свидетельством деградации культа предков и связанной с ним идеи реинкарнации. Нечто похожее обнаруживается позже и в Китае, когда рядом с умершим кладут не настоящие предметы быта и орудия, а их бумажные модели.

На плече воина четко прочитывается татуировка — изображение культового оленя — символа Солнца. Это свидетельствует, что у алтайских скифов по-прежнему сохранялся культ оленя. Воин имел светлые, рыжеватые волосы, заплетенные в косички. Перед нами типичный европеоид. Погребение относится к самому позднему этапу существования пазырыкской культуры — II–III века до н. э., незадолго до вторжения гуннов на Алтай. По сообщению китайских летописей, светлокожие и русые и рыжеволосые европеоиды — динлины — обитали в 1-м тысячелетии до н. э. на северных рубежах Китая, в районе Алтае-Саян.

Очевидно, был особый резон хоронить в высокогорье. Ближе к небу — легче восходить в обитель избранных. Как показали данные аэрофотосъемки и использование особых приборов, фиксирующих захоронения, в районе плато Укок выявлено свыше 500 могильников, относящихся к 1 — му тысячелетию до н. э. В начале XX века о существовании развитой цивилизации европеоидов в Передней Азии писал отечественный ученый В.Е. Грум-Гржимайло. Он утверждал, что европеоиды широко селились на северо-западе Китая, на Памире и в областях, прилегающих к Тибету.

Скифы как потомки сибирских ариев?

Ученые уже давно обратили внимание на совпадение сюжетных линий в индийском эпосе Махабхарата и иранском литературном произведении Шахнаме — Книге царей, который написал в IX веке н. э. классик таджикской и персидской литературы Фирдоуси. В Шахнаме повествование ведется от времен первого царя Йимы до возникновения вражды между двумя родственными народами иранцами и туранцами. В Махабхарате речь идет о кровопролитной войне между двумя родственными родами, Пандавами и Кауравами.

Сюжетная основа Шахнаме и Махабхараты совпадает. Это наводит на мысль, что в основе сюжета двух произведений лежат реальные события, развернувшиеся после того, как часть ариев ушла со своей северной прародины в Иран и Индию. Между теми, кто ушел, и теми, кто остался, развернулась борьба. Мотив этой борьбы предельно ясен. Ушедшие на юг племена превратились из кочевников в оседлых скотоводов и земледельцев. Постоянные набеги соседей из северных степей воспринимались ими как абсолютное зло. Можно сказать, что иранцы и индусы «спрятались» от своих кровных родственников за высокими горами. Гималаи и Тибет, а также высокогорные перевалы Афганистана отделяли плоскогорье Индостана от разрушительных набегов. Иранцы также укрылись в горных районах Ирана. Труднопроходимые горные перевалы оказались серьезным препятствием для колесниц врагов.

Таким образом, в конце 2-го тысячелетия до н. э. произошло разделение некой единой арийской общности на северные племена, продолжавшие кочевать по евразийским просторам, и жителей юга — иранских и индийских ариев. Однако и сами северные арии не остались в местах своего прежнего пребывания. Засуха, пик которой приходится на рубеж 1-го и 2-го тысячелетий до н. э., вынудила северных ариев покинуть степной пояс Евразии и переместиться в леса Европы. Вероятно, какая-то часть ариев осталась в Туве, Алтае-Саянах — пазырыкская и аржанская культуры. Эти племена продержались до нашествия гуннов в последней трети 1-го тысячелетия до н. э. Часть кочевников по-прежнему обитала в Туранской низменности, раскинувшейся от Каспия до отрогов Тянь-Шаня. Иные обосновались много западнее — облюбовав причерноморские степи. Грекам эти кочевники были известны в середине 1-го тысячелетия до н. э. как скифы.

С середины 2-го тысячелетия до н. э. боевые колесницы в степях Евразии постепенно начинают исчезать. На их место приходит конница, маневренная и стремительная. Быть может, это было связанно с тем, что северные арии не смогли эффективно использовать колесницы в борьбе со своими кровными родственниками: иранцами и индоариями, «спрятавшимися» за высокими горами. Как предполагают ученые, предпосылкой замены колесниц на конницу явилось и резкое увеличение поголовья лошадей, выносливых и годных для боя, — выведение новой породы. Именно конница обеспечила успех завоевательных походов ариев конца 2-го тысячелетия до н. э.