Хождение по Млечному Пути - Алёна Даль

– А я думала: как кто работает, тот так и ест!

– И это тоже верно, – позёвывая, соглашается Виктор. – Но мы-то с тобой очень плотно пообедали, а вот спать – не спали, а нам ещё воевать и воевать!

Мы устраиваемся голова к голове на лавочке в тени дерева и погружаемся в сладкую полудрёму. Спустя минут сорок наступает лёгкое, как дуновение ветерка, пробуждение. Я чувствую себя свежей, отдохнувшей и готовой к любым приключениям.

Улицы Бургоса кружат вокруг центра городской Вселенной – кафедрального собора Богоматери. Его, как отдельный астрономический по масштабам объект, мы оставляем на завтра, а сегодня просто шляемся по провинциальной столице и задерживаем свой взгляд на всём, что того заслуживает. Бургос по местным меркам крупный город, почти мегаполис: в нём живут 180 тысяч человек, но в отличие от своих мегасородичей начисто лишён безликости и хаотичности, свойственной городам-гигантам. Старый город достаточно компактен для того, чтобы легко обойти его пешком.

Вторым потрясением после памятника Сиду становятся монументальные ворота Санта-Марии (Arco de Santa María) – одни из четырёх городских ворот, расположенных строго по сторонам света (трое других – Сан-Хуан, Сан-Эстебан и Сан-Мартин – значительно скромнее). Эти ворота – всё, что осталось от крепостной стены, окружавшей некогда столицу Кастилии. Раньше на месте ворот Девы Марии находилась простая каменная арка, через которую юный рыцарь Родриго Диас де Бивар сначала входил в Бургос, а затем, будучи прославленным, но опальным Кампеадором, покидал его. Увенчанные большими и малыми башенками, изрешечённые щёлочками бойниц, украшенные скульптурами отцов города и знатных особ ворота похожи на отдельный замок. В пантеоне фигур соседствуют граф Диего Родригес Порселос (основатель Бургоса), Эль Сид Кампеадор и император Карл I, в честь которого и были воздвигнуты ворота.

Дворцов в Бургосе видимо-невидимо. Сложно выговорить, не то что запомнить их названия! Это неудивительно, ведь долгое время здесь находился королевский двор и политический центр кастильской короны. Знатные испанцы стремились обзавестись фамильными резиденциями по соседству с королевскими покоями. Не всем дворцам уготована достойная участь. Одни блещут фасадами и хранят в своих залах музейные экспонаты и бесценные реликвии, к которым у испанцев трепетное отношение. Другие, утратив былое величие, поделены на квартиры и заселены многодетными кастильскими семьями. На первых этажах таких «дворцов» можно увидеть грубо сваренные решётки, охраняющие склады, и мраморные колонны, вздымающиеся из угольных куч или сложенных штабелями коробок. В некоторых экс-дворцах расположены сейчас банки и солидные офисы. Есть особый шик в том, чтобы принимать клиентов под ренессансными сводами, в окружении стрельчатых арок и средневековой геральдики.

Один из них – Дворец Коннетаблей (Palacio de los Condestables/Casa del Cordón) – мы осматриваем с особым пристрастием: всё, что связано с темой путешествий и географических открытий, представляет для меня жгучий интерес. А здесь католические короли Изабелла и Фердинанд принимали Христофора Колумба после завершения его второго похода в Америку. Этот дворец называют ещё Верёвочным благодаря декору портала: на гербах первых его владельцев – Фернандеса де Веласко и Менсии де Мендосы – присутствует сложный орнамент из верёвок. Сейчас Верёвочный дворец находится в собственности Сберегательного банка Бургоса, который содержит ещё и культурный центр, соседствующий с ним под одной крышей.

Площадь Свободы (Plaza de la Libertad), на которой расположен Дворец Коннетаблей, когда-то была главной рыночной площадью Бургоса и также носила прозвище Верёвочная. Сейчас городской рынок перенесён чуть в сторону. В двух шагах от эпицентра культурной и финансовой жизни Бургоса торгуют риберой[64], иберийской свининой, свежей зеленью и живыми улитками. Но только с утра. В сиесту закрыто всё, включая музеи и банки.

Чем ещё поражает меня Бургос? Невиданным количеством памятников всех эпох, от старинных монументов до современных скульптур, отражающих бытовые сценки из жизни горожан. Вот лишь некоторые, повстречавшиеся нам по пути: памятник гончару, регулировщику дорожного движения, точильщику ножей, торговке каштанами, памятник пожилой кастильской паре в национальных костюмах, девушке с зонтом, монаху и мальчику в плаще принца, танцующим детям, читающему газету старику… Это не считая исторических монументов, посвящённых великим людям Кастилии и персонажам испанского эпоса. Одних только памятников пилигримам полдюжины. Возле альберга – скульптура паломника с больной ногой. Он присел на камень и склонился над раной. На лице – страдание. Возле этого памятника любят фотографироваться его «товарищи по несчастью» – пилигримы с растёртыми пятками, вывихнутыми лодыжками и опухшими суставами. Другой железный паломник – прокажённый – сидит на лавке, весь в болячках и язвах. Эти его неровности кожи ужасно привлекают любопытных детей, которые расковыривают их в неосознанном стремлении познать мир, за что подвергаются брезгливым окрикам мамаш и нянь. Возможно, появление этого памятника связано с существованием Королевской больницы, созданной по распоряжению короля специально для больных богомольцев, и монастырского лепрозория Святого Лазаря. Но внимание к пилигримам выражается не только в скульптурах, больницах и странноприимных домах, но и в отношении самих бургосцев. Как приятно, когда на вопрос о местонахождении очередной достопримечательности мы получаем не только подробный ответ, но и пригоршню спелой шоколадной черешни, горячей от солнца и рук пожилой кастильянки.

Папамоскас – пожиратель мух

– Подъём! – громогласно командует Виктор, прервав мой героический сон, в котором я скачу на лошади с развевающейся гривой рядом с бесстрашным Эль Сидом.

– Зачем так рано? Мы же решили остаться на день, – недовольно ворчу я, натягивая одеяло на голову.

– Если хочешь спокойно посмотреть собор, вставай! – Мой друг решительно стягивает одеяло обратно с головы. – Через пару часов там будет не протолкнуться.

Приходится подчиниться. Авторитет Виктора для меня непререкаем. Ещё ни разу его советы и наставления не подводили в дороге, делая путешествие безумно интересным, необычным и при этом по-мужски рациональным и организованным. Да что говорить – с моим спутником я чувствую себя «как за каменной стеной», как бы банально это ни звучало. Я вдруг вспоминаю Агнету: смогла бы она довериться незнакомому мужчине? Наверное, теперь смогла бы. Интересно, что она делает сейчас? Уволилась ли с должности? Начала ли шить театральные шторы?

– Лен, ну что ты копаешься? – Виктор ставит передо мной чашку кофе, совсем как Агнета в Ронсесвальесе.

Мы наскоро завтракаем и спешим к бургосскому центру Вселенной – кафедральному собору Богородицы (Catedral de Santa María de Burgos).

…Нежное кастильское утро. Солнце только просыпается, окрашивая кремовой пастелью крыши домов и макушки башен. Крепость на холме озарена оранжевым светом – таким мягким и чистым, что даже не верится, что уже через час небо закипит от зноя. На утреннем бархате вырастают ажурные шпили собора. Они