Второе дыхание - Мария Рассохина

— Так может посидите еще с нами? Вы сильно спешите?

— Да, им нужно идти сейчас, мам — вмешалась я, хотя и была бы рада посидеть со всеми вместе и послушать истории из детства, которые я не помню. Но нужно было обсудить насущные вопросы, пока родители снова не сорвались на работу.

— Ну ладно, но вы заглядывайте к нам обязательно!

— Конечно, с радостью.

Ребята разошлись, а мы с мамой и папой зашли в дом.

— А тут всё в отличном состоянии! — отметил папа — Ребята молодцы, постарались!

Я не стала узнавать, почему Ваня не приехал. Наверняка остался развлекать Аню. Мы заварили чай, и я сразу перешла к делу:

— Откуда у нас эта книга? — спросила я, доставая «Дневники основателей» — Только давайте честно. Я знаю, что она существует в единственном экземпляре и по идее должна храниться в архиве ЦИ.

Родители были огорошены, по их лицам я поняла, что застала их врасплох и выдумывать правдоподобное вранье им некогда.

— Я взяла ее из архива на изучение, когда здесь появилась Аня — четко ответила мама, как по инструкции.

— Разве можно выносить книгу за пределы института?

— Да вообще-то нельзя, но мы заработали очень хорошую репутацию. Уже последние несколько лет пропускают без досмотра.

— Вы не читали ее прежде?

— Нет, но знаем основные положения, их рассказывают при поступлении на работу в исследовательский отдел. Читать книгу полностью не требуют. Раньше на нее активно ориентировались при поиске выхода. Но когда все теории о том, как выбраться, были испробованы на практике и опровергнуты, она стала никому не нужна. Ее положили в архив и очень долгое время не пользовались. Но я решила ознакомиться с ней лично и удостовериться, что мы ничего не упустили, потому что уже не знала, что мне делать — мама разволновалась и вся напряглась — Я больше не могла так работать. Каждый день придумывать и тестировать всякие дурацкие гипотезы, которые не работали, писать об этом отчеты, а на деле не выяснять ничего полезного. Годами. Безрезультатно. И до меня также годами работали сотни других людей. Я пошла на эту работу, чтобы обязательно, во что бы то ни случилось найти выход. Я была в полнейшем отчаянии. Я конечно предполагала, что рано или поздно настанет творческий кризис, но он слишком затянулся. Поэтому я так погрузилась в работу, когда появилась Аня. Наконец-то какой-то прорыв, пространство для исследований, новое дыхание, новая надежда! Я работала практически без отдыха, но он мне был не нужен — только бы найти зацепку.

Я впервые наконец поняла маму и перестала обижаться на нее. Я бы хотела, чтобы она сразу сказала мне о своем страстном желании действовать, а не сваливала все на начальство, которое заваливает ее работой. Ведь как раз в этом желании мы с ней были похожи. Я могла бы рассказать ей все с самого начала.

— И что, эта книга помогла тебе?

— Пожалуй да. В одной из версий говорилось о том, что через стену можно пройти в определенный период, который называют «состоянием полного хаоса».

Я понимающе закивала, вспомнив, что рассказывала Лиля.

— Я что-то слышала такое и раньше, — продолжала мама — об этом упоминалось во время того же обучения, но как-то вскользь.

— Что конкретно подразумевается под «состоянием полного хаоса» — неизвестно — пожал плечами папа — Но мы думали, что это происходит сейчас, и провели серию классических экспериментов: отправили нескольких добровольцев попытаться пройти через стену — до, после и во время Покрышки, той, которая затопила и наш дом. Но все они погибли. И тут мы опять возвращаемся к схеме из трех вариантов. Первый — мы сделали что-то не так, отправили людей не в то время не в том месте. Второй — состояние полного хаоса еще не было достигнуто. Третий — полный хаос — это чушь собачья и никак не связан с возможностью выйти отсюда. Мы пока мыслим оптимистично и рассматриваем только первые два варианта. Последняя Покрышка показала, что то был не предел, нас может ждать и кое-что покруче.

Затем я рассказала, как нашла тайный ход. Лица моих родителей переменились. Это было не удивление, а такой вид, будто они спалились, попались. Им хотелось что-то сказать, но они не стали меня прерывать. Я объяснила, как Тим помогал мне, и как в итоге свалилась в воду.

— Ты была в архиве?! — не выдержала мама.

— Успокойся. Не так громко — предостерег ее папа, он старался сохранять невозмутимость, но тоже был очень обеспокоен.

— Что? — непонимающе спросила я — Да нет же, не в архиве, а в каком-то подземном пруду с мертвыми телами и утерянными вещами.

Мама тяжело вздохнула:

— Это и есть архив.

Я была озадачена:

— То есть как? Я же видела архив. Он на втором этаже, у входа дежурит охрана.

— За той дверью ничего нет, это для отвода глаз. Для любопытных вроде тебя.

Получается, я сама того не подозревая, попала туда, куда изначально и планировала попасть. Это оказалось гораздо проще и гораздо страшнее, чем я представляла. Оказалось, не так сложно проникнуть в архив, гораздо сложнее выбраться.

— И все сотрудники об этом знают? — удивилась я.

— Нет, меньшая их часть знает. Только сотрудники определенных отделов, включая наш.

— Хотя многие догадываются — добавил папа — Но никто это не обсуждает.

— Но почему вы называете его архивом? Там же нет никаких документов.

— Не совсем так. Там есть источники — начал разъяснять папа — На истории вы должны были проходить, что источники бывают не только устные и письменные, но и вещественные. Так вот это склад вещественных источников, по большей части. Раньше много времени отводилось изучению тел и вещей, оказавшихся там. Как динозавров изучают по останкам. Но потом архивом стали пользоваться гораздо реже, так как уже узнали все, что могли узнать важного. Теперь группа спускается туда раз в несколько месяцев, чтобы достать всякий утерянный хлам для переработки.