Шота Руставели - Д. Дандуров

Итак, как совершилось убийство «жениха» – царевича Демны, о котором летописи хранят молчание? Выше уже излагались, по рассказу Тариеля, обстоятельства этого убийства; не должно быть сомнения, что Сослан убил Демну по подговору Тамары. Но это не все. Нельзя возлагать вину за это убийство только на них двоих. Недаром в поэме Шота отмечает, что царь заподозрил в подстрекательстве и свою сестру. Георгий III, несомненно, хорошо знал всю обстановку политической борьбы и жизнь своей семьи. Поэтому, узнав об убийстве, он мог сразу распознать инициатора – свою сестру Русудан.

Тамара – ей было в это время двадцать один год – росла под исключительным влиянием своей тетки, которая оказывала на нее воздействие и сделала ее проводником своих домогательств. Эта коварная женщина, которую как автор, так и Сослан глубоко ненавидят, что в поэме ярко отражено, пустила при дворе глубокие корни, и, конечно, ей меньше всего улыбалась перспектива победы Демны и потери ею своего положения и влияния.

Поэтому свидетельство Шоты о ее инициативе и об использовании ею через Тамару Сослана в качестве исполнителя убийства Демны не вызывает никаких сомнений.

Факт остается бесспорным. Убийство Демны Сосланом произошло по подстрекательству Тамары. Тамара – участница убийства своего двоюродного брата, и Тамара летописей и народных преданий – два лица, не имеющие ничего общего между собой.

Поэтому те круги, в руках которых находились летописи, стремились уничтожить самую память о «Вепхис ткаосани» и ее авторе. Это не удалось, и поэма пережила их. Она вышла невредимой из костров, на которых ее сжигали, и на много веков сохранилась в народе.

Тамара была умнейшей женщиной своего времени. Несколько веков спустя Иван Грозный называл ее «мужеумной царицей иверской», вдохновляя ее образом свои войска под Казанью. Она обладала большим и твердым характером, умела приносить свои личные интересы в жертву обстоятельствам и государственной необходимости, но также умела быть настойчивой в достижении своих целей. Она была безжалостна, когда обстоятельства этого требовали.

К изображению Тамары Шота подошел со всей прямотой и ясностью, которые отличают его творчество и все его мироощущение. Но существует еще один источник сведений о Тамаре – народные предания. Как относятся они к проблеме «святости» или жестокости Тамары?

В народе сохранилось предание, с поразительной простотой и наивностью рисующее понимание народом этой стороны характера Тамары.

Против города Гори, на одинокой вершине горы стоит Горис-Джаварская церковка. Народное предание гласит, что однажды, во время охоты, любимый сокол царицы Тамары улетел на эту вершину и его никак нельзя было дозваться. Охотящихся отделяла от вершины река Кура. В этом месте в нее впадает бурная Лиахва. Тамара обратилась к присутствующим с вопросом, кто решится переплыть реку и доставить ей сокола. В награду смельчак может потребовать все, что захочет.

Среди присутствовавших был юноша, взор которого выдавал его чувства. Он был влюблен в свою повелительницу. Юноша смело бросился в реку, чтобы доставить царице ее сокола, но она поняла, какой награды потребует он от нее. Юноша быстро переплыл реку, поймал сокола, и вместе с ним бросился вплавь обратно… Тамара видела, что юноша скоро предстанет перед нею победителем, и стала молиться богу, чтобы он избавил ее от позора. Юноша приближался к берегу, но бог услыхал молитвы царицы, и бедняга стал слабеть. Силы изменяли ему, и на глазах молящейся царицы он стал тонуть. Сокол покинул тонущего и прилетел к своей владетельнице, а юноша пошел ко дну. В память этого влюбленного юноши и построена по повелению Тамары Горис-Джаварская церковь.

Это, в кратких словах рассказанное, народное предание удивительно образно передает внутренний облик Тамары. Вымаливать у бога гибель отважного, любящего ее юноши только для того чтобы он не мог потребовать от нее награды, нарушающей атрибут «святости», – что это: жестокость или святость? Во всяком случае, это предание более созвучно творению Руставели, чем древним летописям.

Освещение Руставели вопроса о привязанностях Тамары, в частности, о любви ее к Сослану, видимо, тоже разрушает тенденции летописцев. Шота оставил нам яркую характеристику, которую дает тетка и воспитательница царевны своей племяннице. Когда Давар узнала об убийстве «жениха» и об угрозах своего брата-царя сжить ее со света, как главную виновницу убийства, она набросилась на царевну со словами: «бозо шен, бозо роскипо, бозо диацо», т. е. назвала племянницу проституткой. Но принять эти слова без критики нельзя.

Известная легкость нравов имела место в грузинском обществе XII века – в этом сомневаться нельзя. Нация только в XI веке освободилась от влияния мусульманской культуры, продолжавшегося несколько веков арабского господства. Приниженное положение женщины сменилось внешней свободой, и естественно, что моральные понятия устояться еще не успели. От мусульманского затворничества женщина ударилась в противоположную крайность, и совершенно понятно, что общественные нравы отличались некоторой свободой, вернее, распущенностью. Это явление отражено в поэме неоднократно, достаточно вспомнить отношения Фатман и Автандила.

И выражение «бозо» в ту эпоху видимо употреблялось не в смысле «проституция», «продажность», а означало распущенность.

Не чужда была распущенности и Тамара, и стремление летописцев представить ее как женщину святую и далекую от человеческих страстей об'ясняется тенденциозностью авторов-монахов.

То обстоятельство, что Шота так просто подошел к вопросу о той стороне жизни Тамары, которая тщательно затушевывалась летописцами, стала одной из главных причин дикой травли, которой подвергалась поэма Руставели в течение многих веков.

Руставели не без умысла назвал свою поэму по имени барса.

Когда Шота писал ее, Тамара представлялась ему в образе барса, принимающего угрожающие позы, но неспособного напасть на человека и причинить ему вред. Во Вступлении же, написанном позднее поэмы, он смотрит на нее уже не так. Он называет ее «безжалостной как зверь». У Руставели было достаточно оснований считать Тамару безжалостной, когда он увидел, что она отвернулась от него и позволила врагам безнаказанно напасть на него.

Строфы, где тетка называет свою племянницу «бозо, бозо», уцелели лишь потому, что рукописи поэмы бережно хранились в замках феодальных родов Орбелиани и других, относившихся к Тамаре отрицательно и имевших счеты с династией Багратидов.

Шота оставил более правильный образ Тамары, чем летописцы. Черты, которые он раскрыл в своей героине, служат не к уничижению ее. Но они дают исторически верную картину. Тамара – сильная и законченная натура. Это настоящая дочь своего века, живой образ, воплощающий всю сущность феодальной монархии в Грузии XII века. Основной стимул ее действий – польза государства. И во имя этого она готова итти на смелые, подчас жестокие решения, холодным умом обдумывая создавшееся положение.