В плену его страсти (СИ) - Данич Дина

- В первую очередь это вопрос безопасности, - добавляет он.

- То есть, у меня нет выбора?

Поднимаю на него глаза.

- Ты девочка, Аля. Моя девочка. Любой нормальный мужчина будет свое оберегать и защищать. Это нормально. Зачем тебе лезть в мужские дела?

- Но ведь между людьми в отношениях должно быть доверие, - возражаю на это. - А ты, получается, говоришь, что я буду знать о тебе не все. Я же не могу навести о тебе справки, как ты.

Камиль откидывается на спинку стула и, прищурившись, смотрит на меня какое-то время.

- Что ты хочешь узнать?

- Почему ты жил в том доме один?

Тагаев выдерживает мой взгляд, хотя я вижу, как он мрачнеет, как залегает складка между его бровей. Болезненный вопрос, и, пожалуй, зря я это спросила.

- Потому что поверил в то, что чудо возможно. Марат, он… Его похитили и издевались, чтобы шантажировать меня. Когда я его нашел, было слишком поздно.

Кажется, что из Камиля в этот момент будто уходит вся жизнь. Вместо нее только бескрайняя боль. И я с трудом подавляю порыв броситься к нему и обнять. Потому что не хочу спугнуть его откровение, не хочу мешать выговориться.

- Врачи не давали никаких прогнозов. Я нашел лучшую клинику за границей, отвез его, но все было безрезультатно. Пока однажды вечером, возвращаясь от него, я не встретил какую-то цыганку. Я не верил во всю эту чушь про гадания и прочее. Брехня, считал. Но она сказала, что чудо возможно, только если я отрекусь от того, что мне дорого, если начну с чистого листа. Спустя пару недель я так отчаялся, что решил поверить и в это. Бросил все, что было, уехал в дом, чтобы жить иначе.

- Мне так жаль…

Камиль только молча кивает. Сейчас совершенно не до романтических настроений, и я все же встаю из-за стола, чтобы подойти и обнять его. Поделиться своим теплом, поддержать. Я представить не могу, как это - потерять ребенка. Да еще и так страшно. Все, что в моих силах - дать понять, что рядом. Что не уйду.

- Прости, я не хотела бередить твою боль, - тихо говорю.

Тагаев очень долго молчит, только кладет поверх моей ладони свою.

- Кажется, еда остыла, - замечает он спустя едва ли не вечность. - Похоже, в том, как ухаживать за женщиной, я по-прежнему не силен, - невесело усмехается он, усаживая меня к себе на колени. Обнимает и утыкается носом мне в макушку. - Побудь рядом, - просит он. - Еще немного.

От того, насколько уязвим он сейчас в своей открытости, внутри что-то откликается. Просила доверия? Вот, держи, Алика! Оказывается, доверие - это тоже может быть больно. Только боль твоя становится болью за другого.

Остаток вечера проходит в молчании. Мы уезжаем, так и не доев, но кажется, что про еду ни один из нас и не вспоминает. И молчание наше - оно не разделяет, не отгораживает. Напротив, мы словно делимся им, связываемся друг с другом окончательно.

И эту ночь впервые ночуем вместе. Тоже молчаливо, без единого вопроса. Несмотря на то, что это был трудный разговор, он сблизил нас.

Я уже строю планы на будущее, вдохновленная тем, что Камиль больше не закрывается от меня.

Я уверена, что самое трудное, сложное и страшное позади.

Я еще не знаю, как сильно заблуждаюсь…

43 Камиль

Отношения с Аликой словно вдыхают в меня жизнь заново. Странное ощущение, что я будто постоянно на энергетиках. Боль за сына все еще живет во мне, но после того разговора в ресторане мне стало легче.

Каждое утро просыпаться с Алей удивительно. Во мне не возникает желание выгнать ее или уйти самому. Все так органично и естественно, что мне кажется, будто так было всегда.

Оглядываясь назад, я каждый раз удивляюсь тому, как все сложилось, и как она появилась в моей жизни. Ведь не послушай я того идиотского совета от цыганки, мы бы не познакомились. И как бы смешно ни было, похоже, я реально торчу Феликсу как минимум бутылку хорошего коньяка. Тот, кстати, каждый раз многозначительно фыркает по поводу Али, намекая, что это вообще-то его рук дело.

- Слушай, ну, по жертвам твоего брата тоже тупик, - вздыхает Багров, когда мы в очередной раз встречаемся, чтобы решить, что делать. - Остается одно - надо как-то выйти на чувака из схемы с антиквариатом.

- Значит, выйдем, - киваю. Этот вариант я продумываю уже не один день. Чутье подсказывает, что все равно этим и закончится. Так что морально я давно готов. - Готовь предложение.

- Есть кандидат? - цепко спрашивает Феликс.

- Есть. Я.

- Сам полезешь? Уверен?

- Будет кто-то другой, может сорваться. Мне надо стопроцентно вывести этого урода. Дальше тянуть нельзя. Ты сам слышал, что было на последнем собрании Совета.

Он мрачнеет и кивает. Да уж, клоунаду устроили тогда знатую. И только по одной причине я спустил все на тормозах - шакалы, которые уже ждут нового хозяина, не должны предупредить его, что я копаю под их покровителя.

- Ладно. Но учти - мне это не нравится. Чую, херня там будет какая-то. Может, охрану возьмешь?

- Ты и сам знаешь, что это спалит меня на раз. Второго шанса может не быть.

О том, что я не могу подставить Алику под удар, благоразумно молчу. Но есть ощущение, что Феликс считывает и это.

- Добро. Сообщу, как Герман все устроит.

Ждать приходится всего-то пару дней, которые я провожу в основном дома. С Алей. Мне кажется, что с каждым днем она расцветает все больше. Никогда не был падок на баб - да, мог оценить женскую красоту, тело там, сиськи. Но с ней словно какая-то другая система координат включается. Никто и рядом не стоит по той химии, что она вызывает во мне. Какая-то звериная потребность постоянно быть рядом, контролировать, что она в порядке, что ничто не угрожает. Может, это банальная паранойя. После того, что случилось с Маратом, после похищения - все может быть. И вполне вероятно, моя кукуха уже поехала в этом направлении. Но, к счастью, Аля девочка понятливая, и не спорит, принимает все, как должное, что не может не радовать.

Перед тем, как поехать в условленное место, оставляю Васе последние указания. Конечно, я рискую, участвуя во всем этом. Условия встречи пиздец лихие. Если это подстава, то выбраться будет непросто. Но отец хорошо научил меня - врагов надо добивать, а страху - смотреть в лицо. Тем более что теперь я отвечаю не только за себя. И это куда более весомо, чем собственная безопасность.

Строгий дресс-код - никакого оружия. И судя по охране на входе, тут все очень жестко в этом плане. Машину приходится оставить далеко за пределами территории. Я едва успеваю выхватить еще несколько фигур вдалеке - значит, по крайней мере, я не один приехал на торги. Уже хорошо. Пока подставой не пахнет.

- Проходите в комнату досмотра, - сухо роняет один из охранников.

Меня воротит от этого, но позволяю себя отвести и провести все необходимое, с трудом выдерживая чужие прикосновения.

Только после этого меня пропускают внутрь дома, но лишь для того, чтобы под присмотром уже другого охранника провести в небольшой зал.

- Как все будет происходить? - успеваю задать вопрос.

Однако тот не отвечает, а уходит и запирает дверь. Вот теперь начинаю слегка напрягаться. По идее, Феликс в курсе, что и как назначено. Должен держать руку на пульсе, но все может пойти и не по плану. Поэтому пока есть время, оценивающе оглядываю место. Просто на всякий случай.

Огромная плазма в полстены, минимум обстановки. Не очень-то похоже на зал для торгов, откровенно говоря.

Проходит не менее получаса, прежде чем слышу, как снова щелкает замок. Резко оборачиваюсь к двери и вижу, как та открывается, а затем заходит мужчина в маске на все лицо.

Он неторопливо прикрывает дверь, а затем я замечаю в его руке пистолет. Что ж, я знал, куда шел. Однако…

- Ну, здравствуй, брат, - раздается сиплый голос. - Не узнал?

Снятая маска падает на пол, а я теряю дар речи. Наглухо. Потому что передо мной и, правда, тот, кого я похоронил много лет назад.