Красные волки - Сергей Самаров

– Я не вхожу в состав вашего командования и не могу поступки оного командования оценивать. Извините.

– Ладно уж. Пусть так, – с горькими интонациями в голосе произнес Шереметев. Со стороны посмотреть, казалось, что капитан основательно выпил перед разговором. Видимо, репетиции пошли ему на пользу. – А теперь о ваших неприятностях, вызванных моими неприятностями. Это вас интересует?

– Не понимаю, о чем вы, но говорите. Неприятности лучше знать, чем гадать о том, что произошло, или о том, что произойдет.

– Второе.

– Что – второе?

– Что произойдет.

– Не понимаю вас. Не забывайте, мы в роуминге.

– Мое московское командование… Понимаете, профессор, у нас там много охотников. Хорошие охотники, любители, но с хорошим оружием, и коллекционеры всякие шкур и голов зверей. Мода такая сейчас пошла. У нас там есть один генерал, которого специально в Африку возили охотиться на белого носорога. А это более редкий зверь, чем ваши красные волки, и тоже из Красной книги. Спецназовцы ГРУ генералу в Африке загонщиками служили, а адъютант снимал видео об этой охоте. Но то носорог. А тут услышали о красных волках… – Шереметев замолчал, выдерживая артистическую паузу.

– И что? Говорите громче, мне плохо слышно. – Идрисов стал проявлять явную обеспокоенность.

– Так вот, послезавтра к обеду прилетают сюда два генерала. У меня есть приказ обеспечить им охоту на ваших красных волков. Как вам это нравится?

– Мне это не нравится… – В голосе профессора звучала уже откровенная угроза.

– Я для того и звоню, чтобы вы какие-то меры предприняли. Может, через свою комиссию ЮНЕСКО, куда доклад свой отвозили. Может, в Махачкалу кому-то позвоните. Мне загонщиком быть не хочется, честно признаюсь.

– Я понял… Я подумаю… Позвоню вам позже…

Идрисов, как показалось Григорию Владимировичу, был в полной растерянности и резко отключился от связи.

Хотя капитан Шереметев и включил громкость трубки на предельный уровень, собравшиеся в комнате офицеры слышали только самого капитана, и теперь все смотрели на него вопросительно, хотя вслух вопросов никто не задавал.

Тогда Григорий Владимирович просто включил диктофон. У диктофона «голос» был более сильным, и разговор стал доступным всем. Слушали молча, стараясь уловить профессорские интонации, особенно в конце разговора.

– Не приедет, – сделал вывод капитан Нурмагомедов.

– Не приедет, – согласился с ним подполковник Моринец. – Зачем ему ехать?

– Дай мне номер этого профессора, – решительно встал подполковник Веремеев.

Капитан нашел в трубке номер, повернул монитор к командиру. Тот сразу запомнил и быстро вышел из кабинета, не прикрыв за собой дверь. Моринец выглянул в коридор:

– Товарищ подполковник… Олег Иванович…

– Я через две минуты… Только в Москву позвоню…

Выглянул за дверь и майор Коваленко.

– Ага… Я так и подумал. На телефон ЗАС[22] пошел. Что он передать хочет?

Пока ждали Веремеева, обсуждали состоявшийся разговор.

– Сам что думаешь, Григорий Владимирович? – спросил Коваленко.

– Думаю, что Идрисов уже вышел из трамвая, пересел в такси и поехал покупать билет на самолет. А потом заторопится в гостиницу, чтобы вещи собрать. У него мало времени. Кто был в Женеве? Далеко там аэропорт от города?

– Я был, – сказал Моринец. – Около пяти километров от города. Рядом с деревней Куантран. Дорога широкая, многополосная. Кажется, шесть полос в одну сторону, и столько же в другую. Ехать можно без задержек. Это не наши столичные аэропорты. Если профессор захочет, он не опоздает.

– Только захочет ли, вот в чем вопрос, – продолжал сомневаться Нурмагомедов.

– Нам остается лишь ждать и просматривать списки пассажиров всех рейсов из Москвы. Впрочем, я могу и в Москву позвонить. Если прилетит такой человек, меня поставят в известность.

Даже по манере речи видно было, что это говорит офицер ФСБ, а не армейский офицер, потому что армейский сказал бы «мне доложат». Но такая почти гражданская речь никого не смущала. Не смутила она и вернувшегося подполковника Веремеева:

– Можете не звонить, Юрий Трифонович. Я за вас расстарался, позвонил сам. Телефон Идрисова ставят на контроль спутника ГРУ. Будут не только все его разговоры прослушивать, но и контролировать его передвижения и за границей, и в России. Сейчас его уже «ведут», наверное, по карте Женевы. Подключить к контролю не сложно, нужно только номер на компьютере набрать.

– Нам бы такую технику… – со вздохом проговорил подполковник ФСБ.

– Когда-то и мы эту же фразу говорили про технику КГБ, – отпарировал Веремеев и торопливо вытащил из чехла на поясе свою трубку. Ему звонили. – Вот, уже сообщение. Слушаю, подполковник Веремеев. Так, так, да, конечно, он должен говорить по-дагестански. Если можно, быстрее. Впрочем, запись можете включить? Рядом со мной сейчас дагестанец, он переведет. Да-да, даю ему трубку… Капитан… – протянул он трубку Нурмагомедову.

Тот сразу приложил ее к уху и сказал:

– Да. Я готов. Включайте. – Слушал Абдуразак Джумалиевич недолго, видимо, запись разговора была короткой. – Все понятно. Спасибо, – коротко сказал он и отдал трубку Веремееву, который, послушав короткие гудки, сам отключился от разговора и вопросительно посмотрел на капитана.

– Могу поздравить Григория Владимировича, – слегка улыбнулся Нурмагомедов. – Листок бумаги можно, пока я не забыл номер? У меня на цифры память плохая.

Майор Коваленко подсунул капитану и листок, и карандаш. Тот записал сотовый номер и только потом сделал сообщение для всех:

– Профессор Идрисов звонил в Махачкалу некоему Тофику. Сообщил, что завтра утром прилетает, и приказал готовить группу. Спросил, сколько человек наберет Тофик. Тот обещал четверых или, если найдет еще одного, пятерых. Идрисов потребовал быть в полной готовности.

– Значит, у него есть еще люди, и не все остались перед перевалом, – констатировал майор Коваленко. – Это уже интереснее.

– Я это предполагал, когда продумывал свой сценарий, – подтвердил Григорий Владимирович. – Предполагал, что он все свои наличные силы вытащит. И со стороны, кого сможет, привлечет. За своих волков он никого не пощадит, всех подставит.

Веремеев снова вытащил трубку, посмотрел на определитель и протянул капитану Нурмагомедову:

– Снова из управления космической разведки. Наверное, новый звонок.

Капитан ФСБ разговаривал недолго, но долго слушал. Вернул трубку подполковнику и записал на листке новый номер.

– Второй звонок некоему Хасбулату. У Хасбулата, кроме него самого, только трое, двое из них – снайперы, третий минер. Его пулеметчик сейчас в Москве, находится в СИЗО под следствием, не вытащить оттуда. Хасбулат будет готов к завтрашнему утру. Хотя разговаривал он очень неохотно. Впечатление такое, что, если бы мог, не связывался бы с таким делом.

Подполковник трубку убрать не успел, как раздался очередной звонок, и он снова передал ее капитану. Процедура повторилась. Нурмухамедов записал на листке третий номер и сделал очередное сообщение:

– Некий Шамсутдин. Подготовит две машины. С водителями. Грузовая «Газель» и легковой «Опель-Инсигния». Водители будут при оружии. Завтра Шамсутдин сам встретит профессора в аэропорту на «Опеле». На своей машине, и пока еще без водителя. Рейс из Москвы.

– Вот как дело закрутилось, – покачал головой подполковник Моринец. – А мы не верили. Но, как я помню, Григорий Владимирович обещал, что это только начало операции. Как он видит продолжение? Колода у тебя в руках, сдавай, капитан. Не забудь назначить козыри…

– Дальше все будет просто в действии, и, наверное, стремительно, но сложнее организационно. Во-первых, мне будут нужны артисты, которые изобразят типичных московских генералов, чванливых, считающих, что все военнослужащие должны им угождать. Ну, может, артисты и не профессиональные, без высоких званий, пусть это будут офицеры со склонностью к театру, но талантливые. А если профессиональные, то такие, что не примелькались на экранах и не снимаются в сериалах. И нужны они быстро, поскольку предстоит еще провести с ними генеральную репетицию. Впрочем, если, в самом деле, люди талантливые, они могут и с листа сыграть, иначе мы по времени не уложимся в полеты туда и обратно. Если искать будем здесь, придется их в Москву отправлять, а потом снова встретить.

– Я, пожалуй, согласился бы и генеральский мундир примерить, – усмехнулся подполковник Веремеев. – Жена говорит, что я артист прирожденный. Думаю, что справлюсь.

– Вот и отлично! – обрадовался с командиром Григорий Владимирович. – Итак… Что я сказал Идрисову, вы все слышали. Послезавтра прилетают два генерала из Москвы. Азартные охотники. Мечтают добыть хвосты красного волка. Идрисов, чтобы пресечь это и сохранить свою стаю в неприкосновенности, несомненно, будет готовиться к охоте на охотников. И тут у него есть три варианта. Первый. Уничтожить охотников сразу по прилету. Например, заложить фугас на дороге из Уйташа[23]. Это испытанный вариант, но он не всегда срабатывает. Генералы, бывает, выживают, и некоторые даже на ноги после этого поднимаются. Если, конечно, профессор не надумает там же, рядом с фугасом, засаду устроить, чтобы расстрелять машины после взрыва. Но это опасно, поскольку дорога из Уйташа контролируется полицией, а генералов, как он, видимо, предполагает, будет сопровождать спецназ ГРУ, который сумеет их защитить. Даже организационно это сделать сложно, потому что следует и мощный фугас подготовить, и заложить его. В условиях цейтнота, в который попал Идрисов, такой вариант мне лично кажется маловероятным. Кроме того, он не может знать, в какую сторону из Уйташа направится машина. Может поехать в Махачкалу, а может сразу к нам через Каспийск. Куда закладывать фугас? Где устраивать засаду? Думаю, это отпадает. Второй вариант. Профессор будет использовать снайперов, которые выборочно расстреляют только генералов. Ну, может быть, и меня, как виновника торжества. Но здесь тоже требуется длительная подготовка. Во-первых, следует отследить, где генералы устроятся, как будут передвигаться, подыскать точки для снайперов. Все это требует много времени, а его у Исмаила Эльбрусовича почти нет. Так что и этот вариант, я считаю, скорее всего, отпадает.