Попаданец в пенснэ - Валерий Белоусов

  Ну, ништяк. Щас я тебе устрою.

  Хриплым , навек простуженным по дальним 'командировкам' голосом Кирпич , 'с выражением', начал :

  Я с вас тащился! Может, от прихода  Ещё я оклемался не вконец;  Но я не прокачу под мурковода;  Короче, не бздюме - любви пизззздец.  Я с вас тащился без понтов кабацких,  То под вальтами был, то в мандраже;  Я с вас тащился без балды, по-братски,  Как хрен кто с вас потащится уже...'

   На заднем сиденье поначалу -тихое - хрюканье перешло мало-помалу в здоровый ржач...

  Деликатно дождавшись , пока начальство утрёт восторженные слёзы, Кирпич, (вот гадство, ведь только чуть - совсем чуть-чуть, но...) дрогнувшим голосом произнёс :'Интересуюсь, гражданин начальничек, куда меня ... в Бутырку или...'

  За спиной молчали.

  'Понятно. Нет, воля Ваша, банкуйте... только вот что я 'обскажу'... завалить меня не трудно. Только нахер? Я- вор. У 'хозяина' и у бедных - не крал. Последнее не брал. На 'дело' ходил- в 'грабках' ни 'волыны' , 'ни блудняка' (примечание автора. чистая правда! Для этого у Кирпича 'торпеды' и были...)

  Кого 'опускал'? Ну вот, 'буратину' одного, Чубайса, который цветами 'коммерсует'... Так он же сам 'базарил', мол- 'Если ты доцент, и у тебя нет бизнеса, то на кой черт ты мне вообще нужен!'. А раз 'коммерс' - плати! Понял-понял?

   Жил я всегда по 'понятиям'... Дело моё такое, воровское - бежать, а твоё , начальник, меня догонять... уйду- с кем останетесь? С этими 'быковатыми' 'махновцами'?'

  Кирпич с надеждой и тревогой , с замиранием сердца прислушался... сзади него очень серьёзно молчали... потом негромкий голос с трудноуловимым акцентом произнёс задумчиво :' Вот как! У государства не брал, у бедного - тоже не брал. Прямо Робин Гуд, да?

  Это понятно... у государства брать? Так указ 'семь-восемь' враз зеленкой на лбу напишут! А у бедных - что возьмёшь?

  Это потому ты такой добрый, что в стране богатенькие завелись, с которых поиметь можно... а попади ты 'один на льдину', откуда что и возьмётся? Последнюю пайку 'отныкаешь', 'асмодей', 'святое', потому как 'умри ты сегодня, а я завтра'- что, не так? Так. Видал я, как ваши, 'синяки', прямо у 'помойки' 'шлюмки' у 'Фан Фанычей' отымали...'

  Кирпич досадливо дёрнул плечом :'Начальничек, ты хоть раз в 'кандее' 'доходил'?

  И тут же получил резкий ответ :'Я? Да. Было дело.'

  Старый вор примирительно сбавил обороты 'на пол-шишечки':'Ну вот, ты меня поймёшь... что я? Я ведь вашей власти не противник... подбираю крошки со стола, как таракан.'

  'Тараканы- на своих лапках заразу разносят. Вот и ты, разносишь заразу стяжательства, взяточничества , вседозволенности... таракан, говоришь? Ничего. Придется провести всесоюзную дезинсекцию.'

  Далее до Москвы все тягостно молчали... только в багажнике 'без понятия' в крышку стучал 'ложкомой' Слон :'Не, я не поял... чё за беспредел? Адвоката! Адвоката мне!!'

  20 августа 1991 года. Двадцать два часа двадцать минут . Москва, улица Дмитрова. Гостиница 'Октябрьская'.

  Как и многие другие общественные организации, КПСС имела свою собственность, которой владела, пользовалась и распоряжалась по определению ГК РСФСР.

  Управление делами ЦК КПСС имело просто огромное хозяйство. Потребности этого хозяйства обслуживали также специальные цеха и производства на обычных фабриках и заводах, торговый базах и хранилищах. Собственно подобные обособленные цеха и производства имелись повсеместно, где производилась продукция на экспорт. Там также были гостиницы, совхозы, молокозаводы, здравницы, автопарки, полиграфические комбинаты, авиаотряды, строительные и ремонтно-строительные организации, дачное хозяйство, больницы, поликлиники, мебельный комбинат и прочая и прочая.

  Например, в каждом областном городе имелась гостиница под названием "Октябрьская", которые были гостевым фондом Обкома или Крайкома (это приезжает новый партработник- что же, ему у бабы Нюры угол снимать, пока ему квартиру по ордеру СЛ не оформят? Вот и жил пока в гостинице). В Москве таких гостиниц оказалось даже две. Старая. Только знающие люди нелегко находили её "в переулочках Арбата". 'Конспигация, батенька, конспигация!'

  Новая , красно белая, построенная югославами, была известна многим, так как красовалась открыто, не таясь,  в доме ? 24 на улице Димитрова, обратно переименованной в Якиманку.

  Ельцын Б.Н. эту гостиницу просто любил. В течение многих лет здесь за ним, как и за остальными первыми секретарями обкомов, крайкомов КПСС был бесплатно закреплён номер или даже два. В отсутствие Самого этими номерами свободно пользовалась многочисленная Семья, члены которой часто навещали Москву, и Дети, что было совсем не редкостью, учились в московских высших учебных заведениях.

  15 августа 1991 года (четверг). В этот день директор совместного советско-югославского издательско-полиграфического предприятия "Интербук" заключил долговременный договор с гостиничным комплексом "Октябрьская". Директор гостиницы с характерной для такой должности фамилией Крепостной Матвей Кондратьевич очень любил это словцо - "комплекс". И всегда ревностно следил, чтобы оно и писалось и произносилось при всяком упоминании гостиницы.

  В пятницу 16 августа грузовик из американского посольства перевёз в гостиницу оргтехнику: пять компьютеров, два "Ксерокса", телефоны с автоответчиками и даже автоматическую кофеварку.. Это сейчас вся эта техника стала вполне бытовой и доступной, а тогда она была далеко не обыденной, а очень даже редкой и дорогой.

  17 августа (суббота) ушла на распаковывание перевезённого, замену розеток под компьютерные штепселя с заземлением, расстановку столов и вынос ненужных диванов, тумбочек и шкафов. Наиболее трудоёмким оказалось освобождение одной комнаты от огромного чистошерстяного ковра. Там, где работали компьютеры и прочая оргтехника заряды статического электричества были совсем нежелательны. Кроме того, без этой исторической роскоши в комнате задышалось намного легче.

  А вечером 20 августа прораб Перестройки, товарищ Яковлев со вкусом сидел в уютном двух-комнатном номере, обставленном заказной корпусной мебелью, сработанной на закрытом мебельном заводе. Импортная мебель ещё со Сталинских времён была категорически запрещена в любых помещениях (жилых и рабочих), принадлежащих КПСС. Опасались, видимо, отравляющих испарений от заграничных пород дерева или других скрытых сюрпризов. Поэтому мебель делали на собственном мебельном комбинате. Если требовалось, там могли сработать мебель любой сложности, в том числе и под любую заграничную. И не отличить.

  Но это к слову...

  Потому что товарищ Яковлев не просто сидел, но вычитывал собственноручно макет 'Общей газеты', которую основали демократические журналисты, и которую министр печати РСФСР зарегистрировал в течении двух часов...

  Номер получился что надо... от заголовка 'Революция продолжается!'- фото, Ельцин на танке - до 'За Нашу и Вашу Свободу !' (фото - улыбающийся бородатый чеченец приставил нож к горлу коммунистического русского милиционера)...

  Яковлев хотел по-привычке поставить свою размашистую подпись- и отправить макет в типографию газеты 'Правда', где она должна была быть отпечатана миллионным тиражом ... но в этот момент в комнату вежливо постучали.

  Яковлев презрительно, по -барски, надул губу - ох эти русские, далеко им до европейского сервиса...

  'Войдите!' - но вместо улыбчивой, терпеливой на щипки и шлепки горничной в накрахмаленном белом передничке с кружевами перед академиком общественных наук появился смутно-знакомый ему генерал... а, вспомнилось, книжки ему доставлял в кабинет...

  На ногах генерала Попцова были одеты летние сандалии , с дырочками, совершенно штатского вида, а на лице блуждала неопределённая улыбка...

  Яковлев нахмурился :'Это что такое? Почему не по форме одеты?'

  Попцов опустил глаза :'А, это... ну так ведь лето же, жарко... у меня в ботинках ноги преют!'

  'Вот потому у нас обороноспособность и упала, что военные одеваются, как им удобно... что тебе?'

  'Шалфет Вашей милости, барин...'

  Яковлев от удивления выпучил глаза, и тут же получил ребром ладони в переносицу...

  Нет, первому номеру 'Общей газеты', видимо , выйти было не суждено.

  20 августа 1991 года. Двадцать два часа тридцать минут . Украiнская РСР, город Киев, улица Крещатик, здание Верховной Рады.

  Генерал армии Валентин Иванович Варенников был очень смелым и решительным человеком... начавший войну командиром стрелкового взвода, прошедший Сталинград (да не где-нибудь, а на 'Острове Людникова', в пылающих развалинах завода 'Баррикады', где Ванька - взводный жил в среднем три боя. Варенникову повезло - только лишь осколок в живот. Ранение по тем временам смертельное...), Мангушевский плацдарм, штурм Рейхстага... ещё трижды раненый и дважды контуженный.