Детское время - Квинтус Номен

Глава 10

Омск, как и любой другой приличный город, «начался» со строительства хлебозавода. То есть если город был относительно небольшим, в котором взрослого населения было менее десяти тысяч, то первым делом в городе возводили небольшую пекарню, затем рядом ставили зернохранилище на три-четыре тысячи тонн зерна и мельницу — ну а потом строилось все остальное. Но опять же, «все остальное» строить начинали с трактороремонтной мастерской (или, точнее, с этой мастерской начинали строить машинно-тракторную станцию) — просто потому, что в хранилище зерно само по себе не появляется, его сначала требуется вырастить и собрать. Во время этой стройки вокруг возводимого города быстро-быстро ставилось несколько деревень, от которых к городу прокладывались проезжие хотя бы в сухую погоду дороги — и на этом «нулевой цикл» заканчивался.

Но так как изначально предполагалось, что в Омске населения будет несколько больше указанной величины, то был выстроен уже «нормальный хлебозавод» с четырьмя «хлебопекарными» печами, возле него поднялся элеватор уже на двадцать пять тысяч тонн зерна, а МТС в городе вообще ставить не стали. По той простой причине, что вдоль железной дороги из Тюмени как раз «небольших городков» со всей требуемой инфраструктурой было выстроено двенадцать штук, которые полностью обеспечивали потребности в сельской механизации для всех ста с лишним деревень. А прочие потребности пока удовлетворяла Тюмень, хотя и несколько «опосредованно»: в Томске на небольшом механическом заводе начали выпуск механизмов для добычи торфа и изготовления из него торфяных брикетов. Торфяных болот-то вокруг было очень много, а знаменитая тюменская нефть… ну, пока никто не научился бурить скважины глубиной в полтора-два километра.

Когда только составлялись планы постройки дороги к будущему Омску, Катя закладывала в план «дровяную» местную энергетику, то есть электростанции, работающие на пелетах, но оказалось, что главной российской «дровяной» культуры — то есть березы — в местных лесах почти не было. Да и леса были очень даже не сплошными, а так — что-то вроде лесостепи (причем степи было заметно больше), и составляющие основу тутошней древесной растительности осины в качестве дров можно было и не рассматривать. Так что пока тут торф — главное энергетическое богатство!

Торфяной брикет — он и для деревенского дома гораздо лучше! Кстати, все дома в деревнях строились с «центральным отоплением» — то есть для всего дома «центральным»: в комнатах ставились чугунные батареи, а вода для них нагревалась в отдельных отопительных котлах. И качалась электрическими насосами, поэтому от «промежуточных» городков, где работали местные электростанции, во все деревни тянулись линии электропередач.

Всё это выстроил начальник строительства дороги из Тюмени в Омск Авдей Торопов. Имя парень получил, когда отец попросил Вову выбрать его своему первенцу, а тот просто сунул ему список русских мужских имен (а у хроноаборигенов — как у балтов, так и славян почему-то имен, начинающихся на «А» вообще не было и отец решил, что такое имя даст отпрыску частицу «божественной силы»). И, в отличие от отца, парень отучился в школе по полной программе, затем в институте Жанны Пряхиной — и наконец получил очень важную должность начальника строительства. И закончил постройку дороги (вместе с городами и деревнями) всего лишь за четыре года, но вот ставить мост через Иртыш не стал: решил, что такой проект ему не по силам. Так что он занялся пока работой посильной, то есть приступил к подготовке строительства дороги уже от Омска к Новосибирску. Что было сопряжено с новыми — и заранее не предсказуемыми трудностями: так как дорога до Омска пока была одноколейной, старая «рабочая» узкоколейка активно использовалась «для местных перевозок» и перенести рельсы на новую технологическую трассу не получалось. А для постройки новой рельсы-то доставить проблем особых не составляло, но шпалы приходилось таскать по реке аж от слияния Иртыша с Обью, где, собственно, и начинались настоящие леса.

Но это были вопросы «производственные», решить которые было можно привлечением (и доставкой на место) дополнительных «трудовых ресурсов». Потому что «местных ресурсов» — хотя они и имелись — было явно недостаточно: вдоль всей дороги от Тюмени до Омска было встречено с пяток крошечных деревенек, в которых люди жили хотя и не в каменном веке (железо сами делали), но совершенно «первобытно». Леру больше всего именно туземцы удивили: в принципе она ожидала встретить там каких-нибудь предков хантов, но все тамошние жители оказались вполне себе европейского вида шатенами, причем достаточно светлыми. Не блондины, конечно, но всё же. И к тому же это «местное население» было исключительно оседлым: никаких юрт и стад оленей, а вполне себе стационарные (и довольно неплохо укрепленные — ну, по местным понятиям неплохо) поселки.

Правда с сельским хозяйством народ знаком не был, жили в основном охотой и в большей степени рыбалкой, а единственным домашним зверем у них была собака. Причем очень непростая собака: покопавшись в энциклопедии, Лера пришла к выводу, что эти собаки если и не являлись «настоящими самоедами», то были их ближайшими предками. А копать «в нужную сторону» Леру подвигнуло то, что собака у прииртышских жителей для охоты вообще не привлекалась, они использовали скотинку исключительно в качестве тягла…

Катя, пообщавшись на эту тему с Лерой, сделала простой вывод:

— Главное, что у получилось с ними мирно сосуществовать, а какого цвета у них волосы — неважно.

— Да я не про волосы. Наши языковеды даже примерно не могут понять, на каком языке они разговаривают. То есть язык-то выучили, а происхождение его… Впрочем, и это неважно: суровая жизнь заставляет их соображать очень быстро, так что они в ближайших к дороге поселках и поросят разводить начали, и огороды сажать. Только ты маме Кате не говори, что местным Капица деревянные избы построил…

Капица Кодров — после того, как он себя очень хорошо показал в роли помощника начальника рудногорской железной дороги, стал уже начальником дороги от Тюмени до Омска. И это он категорически воспротивился разборке рабочей узкоколейки до тех пор, пока основная дорога не станет двухпутной: ведь пускать на сильно перегруженную основную дорогу какие-нибудь местные пассажирские поезда было просто невыгодно. И даже не столько с точки зрения цены таких поездок, сколько с точки зрения пропускной способности дороги — а крошечные, в пару вагонов, пассажирские поезда на узкоколейке полностью обеспечивали «местное сообщение».

В ведомстве Капицы теперь находился и довольно большой завод по изготовлению бетонных шпал в Тюмени. На самом деле не только шпал, там же делались и бетонные столбы для электропроводки, тянувшейся вдоль железной дороги от городков к