В пасти новой войны - Виктор Поляков

– А дальше воцарится твой Бог. С этого момента наши судьбы будут принадлежать только ему. Это пока мы ещё властвуем над ней, а потом…

– Потом он решит, – Меедар закрыл глаза и откинул голову назад. За его спиной выросла скала, и Меедар прислонился к ней спиной. Казалось, что шершавость её стен нисколько не мешает ему, а лишь помогает расслабиться.

– Сегодня я выйду в пустоши или поверну назад, оставив здесь всю свою армию. Точнее то, что от неё осталось, – его мелодичный голос нёс оттенок усталости и безразличия.

Лязг металла, эхом отражавшийся от стен и резкие гортанные выкрики Дак Рэ и его свиты не побеспокоили Меедара. Он, не меняя позы, просидел так более часа. Безучастность к происходящему вокруг была настолько ярко выражена, что сторонний наблюдатель подумал бы, что Меедар здесь абсолютно посторонний, и не ошибся бы по отношению к данному моменту. Решив про себя раз и навсегда, что если сегодня ему не удастся выйти в пустоши, начав, тем самым, полномасштабные военные действия против империи, то он повернёт назад, Меедар отдалился от всего происходящего вокруг. Лишь только тогда, когда прозвучала команда «Эхида!», означавшая на языке недеров «Вперёд», он немного приоткрыл веки и проводил глазами нестройные ряды своего воинства, ряд за рядом исчезавшие за поворотом ущелья, и мысленно прощаясь с ними.

Когда последний недер с грубой повязкой на левом предплечье, пропитавшейся кровью, скрылся из виду, Меедар закрыл глаза и впал в прежнее состояние абсолютного безразличия к происходящему.

29 Мая 6349 года Летоисчисления.

Эра Исполнения Предначертанного. Тоже время.

Ахерон. Город Хеврон. Площадь шести фонтанов

Площадь шести фонтанов – главная после, пожалуй, дворца наместника Хеврона достопримечательность города, сейчас бурлила людским водоворотом. Огромная толпа, собиравшаяся, пожалуй, только на такие праздники, как «Большая Игра» и «Праздник Трёх Озёр», была бы чем-то из ряда вон выходящим, если бы не молчаливая угроза, витающая в воздухе над головами собравшихся. Хаотично, то тут, то там собирались группки людей, которые что-то яростно обсуждали и тут же расходились, чтобы примкнуть к очередной такой группе. Видно было, что сейчас люди словно объединились перед лицом опасности или чего-то подобного.

«Законники» спешно покидали это место, исчезая затем в темноте узких и извилистых улочек квартала нищих, где и располагалась по странной прихоти судьбы знаменитая площадь. В скором времени из этих же самых улочек начали появляться служители и, что было очень странным, люди, видевшие их рядом с собой, словно светлели, сбрасывая с лиц маску тревоги. Служители, на которых были объявлены гонения, чувствовали себя здесь как в родной стихии. Каждый из них собрал вокруг себя более двух десятков слушателей и, подняв вверх руки, призывая к вниманию, что-то объяснял им. Последние мрачнели, сжимали кулаки, а те, кто носил с собой оружие, его рукояти. Благодаря слаженности действий служителей, полностью овладевших сознанием и помыслами людей, солдат империи, вышедших к площади с разных сторон, встретили угрюмые взгляды, пылавшие ненавистью, а кое-где и град камней, когда-то бывших неотъемлемой частью самой площади, и нещадно выломанные не знавшими жалости руками.

Никак не отреагировав на призывы разойтись, толпа, не обращая внимания на выставленные вперёд копья, приблизилась к солдатам почти вплотную, остановившись не более чем в полутора метрах. Наконечники копий почти впивались в грудь шедшим в передних рядах, но, глядя на их лица, можно было понять, что это обстоятельство нисколько не пугало их, а, наоборот, подзадоривало. Такое противостояние продолжалось не более пяти минут, а затем толпа будто обезумела. Люди кинулись на солдат, горя единственным желанием – убивать.

Глава VI. «Турех»

По преданию, многие тысячелетия назад, когда люди ещё не появились в Шаэдаре, местность, где сейчас возвышаются стены Туреха, являющегося важнейшим центром торговли на юге, эта земля называлась «пустыня Тафиров». Раса, которая великолепно приспособилась к условиям этого сурового края, никогда не покидала его. До Великой Войны они не переступали её границ, хотя и уничтожали безжалостно на алтаре Тафира любого вторгшегося в их владения. Жертвы были чрезвычайно редки, все знали о том, что однажды ступивший на песок проклятой пустыни навсегда исчезал бесследно. Со временем никто уже не отваживался даже приближаться к ней. Так прошли несколько сот лет, а затем произошло что-то необъяснимое.

Как говорилось в свитках, найденных в «забытых гробницах», пустыня за несколько дней преобразилась. Поднялись пики исполинских гор, вершины которых были покрыты снегом, и отрезали её от остальной части мира. Теперь в обиталище тафиров можно было попасть лишь по двум проходам, где скалы были не так высоки. А спустя несколько месяцев армия тафиров оказалась в месте, где сейчас находится равнина Саграм, захватив несколько поселений господствовавших в то время в этих местах недеров. Ответ последовал незамедлительно. Через месяц армия агрессора была разбита, а немногие выжившие нашли свою смерть во время ритуальных жертвоприношений. Спустя несколько лет недеры нашли несколько проходов в скалах, ведущих в пустыню.

Как впоследствии выяснилось, тафиры строили свои города под толщей песка и выходили наверх нечасто, боясь опаляющего зноя. После этого судьба расы была предрешена и, спустя немногим более пятидесяти лет, тафиры исчезли, оставив после себя лишь многокилометровые лабиринты подземных туннелей.

Многие керганы спали и видели под своей властью провинцию Матаэл. Не раз их солдаты шли на приступ Шекхам, южной цитадели шестиугольника, второй по величине после цитадели Вакхам, но никогда их попытки не оказывались успешными. Тщетность приложенных усилий и тысячи бессмысленных жертв приводили керганов в бешенство, и они лихорадочно искали выход из создавшегося положения. И он был найден.

Часть туннелей, созданных тафирами, сохранилась, несмотря на их возраст, и один из них отыскали. Говорят, что Нуэль ат Тух, осыпал каждого из тех, кто нашёл проход золотом и, скорее всего, так оно и было. Затем была бесславная осада Туреха и, как следствие, война с керганатом, закончившаяся для него так плачевно.

Проход после этого был завален, а солдаты империи ещё несколько лет искали и уничтожали туннели, стремясь не допустить повторения трагедии Туреха. В одной из таких поисковых экспедиций и была обнаружена подземная гробница. Вызванные на место хранительницы после тщательного её изучения определили, что она принадлежала одному из жрецов Недера, и приступили к её раскопкам. Ничего заслуживающего внимания найдено не было, нашлось только кольцо, возмущающее окружающее пространство таким сильными потоками силы, что попытка перевезти его в хранилище ордена не увенчалась успехом.

Его поместили в обломок породы из каменоломен Нетер и предали земле в месте известном исключительно ордену. За то небольшое время, что его изучали, ничего, кроме того, что это очень сильный магический предмет, так и не выяснили. Туннель обвалили, а кольцо так и осталось закопано где-то в окрестностях Туреха. Это была одна из немногих реликвий, оставленной самой сильной из древних рас.

30 Мая 6349 года Летоисчисления.

Эра Исполнения Предначертанного. Ранее утро.

Ахерон. Провинция Матаэл. Город Турех. Таверна «Тафир»

«…Я пью за разорённый дом,За злую жизнь мою!За одиночество моёИ за тебя я пью!

За ложь меня предавших уст,За мёртвый холод глаз!За то, что мир жесток и пуст,За то, что Бог не спас!»

Нестройный хор десятка изрядно пьяных солдат, проводящих в таверне «Тафир» своё очередное увольнение, сотрясал её стены и заставлял более трезвых посетителей морщиться от неудовольствия. Хозяин таверны, невысокий, но непомерно толстый мужчина лет сорока, тщетно пытался успокоить солдат, бегая с необычайным для его комплекции проворством от одного к другому. Его суета вызывала у военных только насмешки, а иногда, если он слишком упорствовал, то и пинки, вызывающие новый приступ неудержимого хохота. Конечно, Раслок, как звали хозяина этого ветхого и грязного строения, мог бы заставить прислугу позвать стражу, всегда находящуюся где-то неподалёку от подобных мест, но, уважая своих посетителей, никогда бы этого не сделал, предпочитая улаживать любые щекотливые ситуации, подобные этой, самостоятельно. Тем более эти солдаты появлялись у него так часто, что он мог бы с почти стопроцентной вероятностью предсказать, сколько прибыли он получит за своё терпение.

А сегодня был особый день. Завтра половина гарнизона должна будет покинуть город и идти в цитадель Шекхам, осаждаемую, по слухам, небывалой доселе армией неприятеля. Поэтому сегодня его клиенты позволяли себе то, что не позволили бы никогда. Сегодня они прощались с этим городом так, словно прощались навсегда, хотя у Раслока и вызывало сомнение, что они идут на юг. Он попросту не верил, что на самом деле произошло невероятное, и пекхоты сражаются теперь плечом к плечу с воинами пустыни. Империя пекхотов не граничит с Ахероном, они вообще не граничат ни с чем, кроме земель проклятых и пустыни Аргарис. Какой им смысл собирать армию и идти войной на Ахерон, о котором они имеют весьма смутное представление, и оставлять между ней и родной страной земли потенциального противника? Так рассуждал бывший некогда солдат Зангара, стоя за стойкой и протирая очередной бокал белоснежным полотенцем, смотревшимся так неуместно среди царившего здесь бардака.