Стальная бабочка - Вячеслав Шалыгин

– Нет. – Секира на миг зависла, но затем продолжила прежним тоном, аргумент командора не поколебал ее уверенности. – Но мы не знаем всех деталей плана. Удачи, Хауэр.

Секира развернулась и бодро пошагала прочь. С каждым ее шагом сигнал слабел, и вскоре виртуальная модель вильдерши растворилась в воздухе.

– Сопровождать ее? – спросил семьсот десятый.

– Не надо, – вдруг все-таки нарушил обет молчания Бозе. – Кажется, есть другой вариант.

– Последовать ее совету и занять круговую оборону? – Хауэр скептически взглянул на доктора. – Могу лишь повторить, Борис, то, что сказал этой Секире. В плане не учтено прибытие Оперативного флота и большой космодесантной группы дактианцев.

– А я могу процитировать вполне разумный довод этой дикарки: мы не знаем всех деталей плана, – возразил Бозе, но тут же, пока командор не вспыхнул, поспешил сменить позицию. – Но все-таки твои аргументы перевешивают! Парадокс и гибель «Демона» не могли быть учтены генштабом! Даже если генералы запланировали хитрый маневр с высадкой через субпортал, они должны были рассчитывать на стыковку БДК с «левиафаном» или хотя бы на то, что мы подойдем к «Терранове-Восход» на ботах и высадимся через «метро» с полным штатом вооружения и с робомашинами огневой поддержки. В нынешнем составе и без тяжелого оружия мы способны устроить только мелкую провокацию, дактианцев это не отвлечет.

– Ты меня успокоил. – Хауэр передумал «искрить», но все равно взглянул на Бозе угрюмо. – Теперь я уверен, что выполнить первоначальный приказ генштаба мы не можем. Ведь это подтвердил великий полководец Борис Бозе! Сам! Только ты не с этого начал. Почему не надо сопровождать вильдеров?

– Они все равно не покажут, где вход в тоннели.

– В энергоблоке?

– Не только! – Борис обернулся и кивком указал на кифера. – Момо уловил запах! Поблизости есть вход в подземелье!

– Он еще и хорошая ищейка? – Хауэр с неприязнью покосился на кифера. – Просто шкатулка с талантами, а не инопланетный жук. Где вход?

– Там. – Бозе указал на подворотню ближайшего дома, похожего на впавшего в спячку гигантского ежа.

– Хорошо, – Хауэр шумно выдохнул, вдохнул и обвел «длинным» командирским взглядом подчиненных. – Вильдеры хотят использовать нас как прикрытие, которое должно придержать дактианцев, пока диверсанты-наемники дойдут до базы и проникнут внутрь. Они утверждают, что таков план генштаба. Но я не верю, что наши генералы решили пожертвовать нами, лучшими воинами, ради выполнения этой боевой задачи. Скорее они сделали бы наоборот и заставили бы вильдеров прикрывать наш прорыв и штурм базы. Поэтому я считаю, что это все, как и уничтожение «Демона», провокация, задуманная предателем. В финале, по его задумке, мы все должны погибнуть. Не знаю, как вас, а меня такой расклад не устраивает. Будь у нас связь с генштабом, все можно было бы решить, не сходя с места, но мы в изоляции, значит, придется решать свои проблемы без посторонней помощи. А заодно решить и проблемы генштаба. Мы пока не можем вычислить предателя, но можем выжить, чтобы сделать это позже. Эта мысль всем понятна? Тогда слушай боевую задачу. Мы пойдем по тоннелю следом за вильдерами, выйдем там же, где выйдут они, а затем проникнем на тот же объект и встретимся там с посредником, а если повезет, и с заказчиком. В первом случае мы выбьем из посредника… как его там… из Шершня… сведения о том, кто его нанял, а во втором – захватим и доставим в генштаб предателя. Убежден, заказчик – именно тот самый крот, который все это задумал и убедил штаб в целесообразности этой операции. Все ясно? Вопросы?

– У меня, – встрепенулся Бозе. – Что может быть в Эпсилоне-13 настолько ценного, чтобы запускать этакую карусель?

– Заодно узнаем и это. – Хауэр дал отмашку. – Доктор Бозе, Момо, семьсот десятый – направляющими. Остальные за ними. Марш!..

Хауэр повидал десятки подвалов, подземных ходов, тоннелей и просто труб разного диаметра. Одни были выложены камнем, другие были пластиковыми или железными, а на дактианских территориях нередко встречались живые трубы, похожие на гигантских дождевых червей, впавших в вечную спячку. Все эти коммуникации объединяло одно: их создавали недавно. В том смысле, что ни одно из подземелий не было настолько древним, чтобы невозможно было понять, с помощью каких инструментов и технологий… или биотехнологий… его построили.

За все время службы Максу попались только два исключения. Первое – на горячей от многочисленных вулканов планете Гефест. Там подземелья со стенами из пемзы оказались полостями естественного происхождения, приспособленными для нужд колонистов. А на Борее, где жить на поверхности мешали ураганные ветра, люди использовали в качестве укрытий кротовые норы. Кроты на Борее огромные, с приличного бегемота, поэтому кротовые норы вполне подходили людям.

Но эти два исключения не в счет. Во всех прочих случаях, когда подземелья были искусственного происхождения, легко определялся их возраст. По использованным для строительства материалам, по элементам отделки или каким-то другим признакам. И возраст этот вполне укладывался в исторические рамки космической эры.

Так было ровно до сегодняшнего дня. Хауэр впервые попал в тоннель, о возрасте и происхождении которого не мог сказать ничего. Полукруглый свод словно вырублен непонятным инструментом вручную, настолько неровной оказалась его поверхность. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что элементы свода – широкие полукольца, состыкованные через каждые восемь метров, сделаны… из дерева! И не в том смысле, что выращены, как это принято у дактианцев. Нет, они были выпилены из стволов гигантских деревьев! То есть огромные восьмиметровые в диаметре бревна были распилены на чурбаки равной длины, затем вновь распилены – теперь вдоль, после чего их сердцевину вырубили обычными топорами. И вот такими корытами без торцов неведомые строители укрепили своды тоннеля. Просто чудеса «низких технологий» какие-то.

Но о древности подземелья говорил не только факт, что строители использовали примитивные инструменты и материалы, или то, что на современной Терранове-Оттономике не осталось гигантских деревьев, хотя кое-где встречались гигантские пни. В некоторых местах древесина сводов прогнила настолько, что в дыры сыпался грунт, а то и свисали корни или даже заглядывали любознательные жители «верхнего мира». Это в случае, если им хватало сил, терпения или просто глупости чрезмерно заглубить свои норы или подвалы домов. Собственно, через одну из таких дыр под домом-ежом штурмовики и спустились в тоннель.

Экзотики древнему подземелью добавляли боковые коридоры, в большинстве заваленные, которые плавно уходили вниз. На полу сохранившихся штолен можно было без труда разглядеть следы от шпал и даже найти костыли, которыми когда-то к сгнившим ныне шпалам крепились рельсы. Хауэр попытался отыскать такие же следы и в главном тоннеле, но ничего не обнаружил. Пол здесь был покрыт толстым слоем какой-то жирной черной спрессованной золы. Будто после того, как из штолен прекратили вывозить на тележках некие ископаемые, из главного тоннеля утащили на переплавку все рельсы и перепрофилировали его в дорогу для вывоза шлака и золы в одну сторону и движения рыбных обозов в другую. И такой трафик сохранялся лет сто кряду. С одних телег сыпалась зола, с других капал рыбий жир, эта смесь со временем твердела и постепенно подняла уровень пола гораздо выше уровня шпал исчезнувшей железной дороги.

– С ума сойти, – будто бы откликнувшись на мысли Хауэра, но по-своему, проронил Бозе. – Это же настоящий асфальт! Может, здесь еще и на автомашинах ездят?

– На автомашинах? – Хауэр чуть растерянно взглянул на «золу с рыбьим жиром». Асфальт он видел впервые, хотя много слышал о дорогах с таким покрытием как раз от Бозе. Да и о колесных автомашинах, которые ездят по такому покрытию, тоже неоднократно слышал от доктора, и даже сам «мечтал» не так давно о такой. – У дактианцев нет никаких автомашин. Даже на отсталых колониях.

– Мы ведь выяснили, что здесь хозяйничают не дактианцы, – напомнил доктор.

– Туземцы, у которых есть древние колесные машины? – Макс недоверчиво покачал головой. – Откуда? Не сами же они их делают?

– Почему нет? Когда-то по этому тоннелю ездили вагонетки, тоже колесные экипажи, только рельсовые. Переставить их на резиновый ход и снабдить легкими моторами не так уж сложно.

– Командор, прошу внимания, – вдруг вмешался семьсот десятый. – Сканеры засекли движение живых целей.

– С какой стороны?

– С обеих. – Робокриг указал стволом винтовки вперед, а свободной рукой назад. – Впереди движение бинарное: встречное и попутное. Сзади – попутное, потенциально обгоняющее.

– Говоря человеческим языком, нас кто-то нагоняет, а еще кто-то от нас убегает.

– Так точно. Нагоняют полностью органические живые существа. Убегают органические существа с крупными металлическими интеграциями.