Абориген - Андрей Лазарчук
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Похоже, не последней, а предыдущей… – проворчал Армен и потянулся за бутылкой.
И мы стали конструировать и измышлять возможные причины, тайные рычажки и пружины, вероятный ход и возможные последствия этой новой войны, о которой нас с ним забыли предупредить и на которую решили не приглашать.
89
Мадам предложила мне одну из подруг, но я отказался, попросил только сделать массаж – и уснул прямо на массажном столе, вдруг обмяк и провалился в чёрную мягкую пропасть; проснулся поздним утром, почти в восемь. Служаночка, испуганная косоглазая девочка с косичками, сказала, что пытается разбудить меня уже в третий раз и вот собралась звать на помощь…
А вот интересно, спал бы я так безмятежно, если бы знал, что это последняя ночь старого мира? Что никогда больше не будет так, как было, а будет совсем иначе?
Наверное, хорошо, что не знал…
90
Позавтракав, мы с Макбетиком и ещё одним младшим клевретом Армена вылетели на двух вертолётах на мою ферму Коробок. До неё было чуть больше часа по прямой. Я летел и думал, что попал в какую-то дурную петлю непрерывности, мотаюсь туда-обратно, волоча за собой паутинку незавершённых поступков и отложенных проблем. Всегда, когда такое начиналось (и длилось, длилось, длилось…), я ощущал экзистенциальное сиротство, брошенность, полное одиночество среди подобных себе. Как однажды в детстве: наш учитель истории Ярослав Иванович Котур (это по имени какого-то его предка назван остров), вывел нас безлунной ночью в поле показать земное Солнце и другие звёзды, планеты которых входят в Конфедерацию… Он показывал, я смотрел и запоминал, и вдруг ни с того ни с сего меня пробила холодная отчаянная тоска; потом день ото дня мне становилось всё хуже, и я не знаю, до чего дошёл бы, но мать наконец сообразила, что со мной происходит неладное, и сумела всё выспросить и всё понять; она работала разработчиком коммерческих игр на телевидении, у нас ведь было телевидение, представляете? И говорила, что именно эта работа позволяет узнать о любом человеке всё, как бы он ни прятал своё нутро. Вот она и применила профессиональные навыки…
Но пока она за меня не взялась я видел себя именно так: крошечный паучок, тупо и слепо ползающий по бумажной карте и разматывающий за собой липкую нить невыполненных обещаний, несовершённых подвигов и ложных клятв. И всё известно позади него, и ещё больше известно наперёд…
Гагарин
Я жестом показал Лю, чтоб она молчала и стояла, как стоит, и сам вдвинулся поглубже в свою нишу – такие предосторожности, наверное, были ни к чему, драконы визжали и ревели так, что даже их вонь перестала восприниматься как раздражитель; однако на всякий случай мы попрятались, я уголком левого глаза видел галерею, с которой мы так вовремя свернули; один за другим на фоне освещённой решётки там промелькнули три силуэта, ногами я почувствовал содрогание настила; потом, медленнее, прошёл кто-то четвёртый, большой и тяжёлый. Я посмотрел на Лю: она делала мне знаки. Идти обратно? Нет, ни за что. Пойдём туда, в темноту. Лю показывала мне план пещеры, что-то объясняла, я не понимал. Наконец я перебежал в её нишу. Теперь нас теоретически можно было заметить с галереи, но кто будет всматриваться?
Мы, можно сказать, секретничали, крича друг другу в ухо.
Коридор, в который мы свернули, вроде бы вёл в тупик. И если нас тут накроют, отступать будет некуда. С другой стороны, непохоже было, что тут часто ходят…
Словом, мы решили рискнуть.
Сразу за поворотом проход сузился, потом пошёл резко вниз. С каждым шагом драконий рёв слабел. Местами в полу коридора были вырублены ступеньки, в стену вбиты грубые железные скобы. Фонарик свой я выставил на минимальный свет, чтобы глаза не отвыкали от темноты. Здесь я нигде не увидел вмонтированных источников света, зато на земле попадались пятна жира, а на стенах – помарки копоти. Похоже, кто-то зачем-то лазал здесь с факелами…
Коридор свернул ещё раз. Стало почти тихо.
– Осторожно, – сказала Лю.
Наверное, об эту балку было разбито немало лбов – но я не так быстро шёл…
То, что на карте было обозначено как тупик, на самом деле тупиком не было. То есть, может, и было раньше – но не теперь.
Я не очень люблю пещеры, но мне приходилось иметь дело с теми, кто от пещер буквально без ума.
Так что я нахватался.
Ходами и пещерами – часто весьма разветвлёнными – пронизаны многие острова, и есть пещеры, уходящие ниже уровня таиги на сотни метров. Все пещеры промыты потоками воды, хотя многие из них сейчас сравнительно сухие. Впрочем, во всех можно найти ручейки и даже озерца… Не знаю, с чем это связано, но когда-то в пещерах люди пытались обустроиться и жить, на Юге один такой город даже сохранился обитаемым, и его показывают туристам.
Впрочем, я отвлёкся.
Не знаю, что здесь было раньше – судя по сдвинутым и поломанным стеллажам и каким-то помятым коробкам, нечто вроде склада, – но сейчас почти весь объём этого помещения – немаленького, между прочим, – занимала сыпучая порода: пористые камни и мелкий щебень. Гора породы начиналась чуть ли не из-под ног и уходила к потолку – на все десять, если не больше, метров. А там зияло круглое отверстие – достаточное, чтобы пролезть в него и ничем не зацепиться.
Я рассматривал план и пытался силой мысли прожечь скалу, чтобы узнать, что это может быть за дыра и куда вести, когда Лю вдруг выхватила у меня фонарь и побежала, оскальзываясь на камнях, к тем полузасыпанным стеллажам и груде откровенного хлама под стеной. Я осторожно поковылял следом, ногу было некуда поставить, чтобы не подвернуть…
Лю стояла на коленях, что-то рассматривая.
– Посвети, – и вернула мне фонарь.
– Куда?
– Ну… вот… – она руками очертила круг.
Я отошёл, подрегулировал луч. Лю стала откидывать камни. Потом подняла с пола какую-то охапку – как мне показалось, серой бумаги, из которой делают мешки, и реек. Она держала её так…
Хотел бы я, чтобы меня когда-нибудь вот так же держали.
– Знаешь, что это? – спросила Лю. По голосу я понял, что она дрожит.
– Что?
– Это костюм, чтобы подходить к маленьким дракончикам. Кормить их.
– И?..
– Этот костюм сделал отец.
– И?..
– И он совсем новый.
– Ты уверена?
– В чём?
– Ну… И в том, и в том.
– Дурак, – сказала она ласково.
– Я надеялась, что он жив, – сказала она немного спустя. – Весь этот драконий завод… понятно же, что без драконщика такое хозяйство работать не будет. Но драконщиков не так уж мало… в общем, я боялась надеяться. А теперь…
– Думаешь, его держат где-то взаперти?
– Не знаю, – сказала она. – Может, и не взаперти. В любом случае… – она замолчала.
– Что? – спросил я.
– Думаю.
Она думала, я не перебивал. Я в этой ситуации точно ничего бы не придумал.
А потом над головой раздался звук, как будто что-то очень тяжёлое волокут по неровному железному листу. Я погасил фонарь, и мы сидели в полной темноте, прижавшись друг к другу и вслушиваясь, как звук рывками приближается, замирает где-то над головой, потом начинает удаляться. В дыру ссыпалось несколько камней, и один больно стукнул меня по лодыжке.
91
– Ну, вот… – я сделал приглашающий жест.
Макбет выбрался из своего вертолёта первым; младший клеврет замешкался, потом спрыгнул на землю с другой стороны. В руках у него был брезентовый свёрток.
Предусмотрительные ребята, подумал я.
Макбет попрыгал на месте, как бы пробуя грунт под ногами.
– Скала или остров? – спросил он.
– Был остров, – сказал я. – Но уже лет двадцать – скала. Вода как ушла…
– Что, вообще нет воды?
– Скважина. Литров сто в сутки насосать можно. Не больше.
– А то я смотрел кадастровые перечни…
– Там путаница, – согласился я. – Но мы ведь не цену назначаем, верно?
– Верно, – сказал Макбет. И стал осматриваться.
Скала моя (пока ещё моя) представляла собой крайнюю вершину довольно протяжённого хребта Шиманского, имеющего ещё полтора десятка вершин: скал (участков возвышенной суши без источников воды) и островов (с источниками), соединённых узкими, но всё же проходимыми рёбрами, расположенными много выше уровня таиги, а следовательно, вполне безопасными. До того, как передвинули Стену, этот маленький архипелаг был весьма населённым местом – одних драконов в лучшие годы насчитывалось до полутысячи голов. После передвижки Стены за её пределами остался только мой Коробок и краешек – буквально в несколько метров – соседнего острова Юр. Ну и – старая дорога, по которой при случае может проехать колёсная повозка…
– Жилого строения нет? – спросил Макбет.
– Есть, – сказал я. – Землянка. Вон, видна труба.
– Ага… – он что-то отметил в блокноте. – А хозяйственные?
– Тоже подземные. Тот, кто это строил, не хотел лишний раз беспокоить драконов.
– Ну да, понятно… Есть тут какие-то вещи, которые вам надо забрать?
