Самая большая тайна фюрера - Леонид Млечин

Гесс охотно играл роль преданного слуги фюрера. Он отказался от работы в университете у Хаусхофера и согласился — за очень маленькие деньги — быть личным помощником Гитлера. Он оказался почти идеальным секретарем: организовывал все встречи, читал почту, сопровождал Гитлера в поездках, следил за тем, чтобы фюрера вовремя покормили и чтобы была заказана гостиница. В 1926 году в Оберзальцберге они подолгу оставались вдвоем, и там Гитлер написал вторую часть «Майн кампф».

Желая улучшить репутацию партии и положить конец неприятным для него разговорам, Гитлер советовал Гессу жениться. В декабре 1927 года Гесс оформил отношения с давней знакомой. Гесс очень хорошо относился к Ильзе, но перебороть природу не мог, поэтому они с женой остались не более чем друзьями. Гитлер тем не менее ее не любил, называл «гермафродитом в юбке», жаловался на то, что жена подавляет бедного Гесса.

Один из бывших руководителей штурмовых отрядов обергруппенфюрер СА Франц Пфеффер фон Заломон говорил, что Гитлер любил назначать на высокие должности людей в чем-то ущербных и потому уязвимых, у которых были слабые места, поскольку на них он мог в случае необходимости нажать. Это делало его подручных полностью от него зависимыми. Капитан кайзеровской армии фон Заломон стал при нацистах гауляйтером Вестфалии и Рура, депутатом рейхстага. Отношения с Гитлером у него были сложными. Когда Гесс улетел в Англию в сорок первом, фон Заломона исключили из партии.

Став фюрером и рейхсканцлером Великогерманского рейха, Гитлер все равно предпочитал общество привычных ему телохранителей, адъютантов и водителей. С ними он чувствовал себя спокойнее и увереннее, чем с генералами или министрами. Гитлер редко ездил куда-то один и не терпел оставаться в одиночестве. Предпочитал окружать себя свитой, состоявшей из весьма странных людей. Это общество изумляло даже Геббельса. Поначалу ближайшее окружение составляли охранник фюрера Ульрих Граф, бывший торговец лошадьми и вышибала бригадефюрер СС Кристиан Вебер и группенфюрер корпуса национально-социалистических водителей Герман Эссер, многократно судимый и занимавшийся в партии пропагандой.

Корпус национально-социалистических водителей — одна из военизированных партийных организаций. В нее входила солидная публика, владельцы машин или мотоциклов. Они платили партии немалые взносы, устраивали собрания, проводили мотокроссы. Затем внутренний круг Гитлера образовали трое — бывший фельдфебель Макс Аманн, личный фотограф Генрих Гофман, которого Гитлер сделал депутатом рейхстага, и адъютант Юлиус Шауб, ставший группенфюрером СС. Эти люди образовали своего рода семью, в которой Гитлер чувствовал себя спокойно и комфортно. В своем кругу он мог оставаться таким, каким был на самом деле. Эти люди интеллектуально были значительно ниже его. Они не пытались влиять на Гитлера. Они не интересовались политикой. Они создавали защитный кокон вокруг его личной жизни.

Юлиус Шауб вел хозяйство Гитлера. Он стал тенью фюрера, его компаньоном, который следовал за ним повсюду. Он принимал гостей, избавлялся от тех, кого фюрер не хотел видеть, и тем самым контролировал доступ к фюреру. Шауб был страстным поклонником кино и театра. Гитлер тоже полюбил кино. Если он сам не мог посмотреть новую ленту, в кино отправлялся Шауб и наутро за завтраком пересказывал фюреру увиденное. У него образовалась масса знакомств в актерском мире, и он иногда приглашал актрис в дом Гитлера.

В 1923 году жену Шауба обвинили в занятиях проституцией. Он развелся. Вновь женился в 1931 году. Гитлер был свидетелем на свадьбе и устроил вечеринку в честь новобрачных в своем доме. Новый брак не изменил образа жизни Шауба — он сильно пил. Он был просто алкоголиком. Когда на него жаловались Гитлеру, он отвечал:

— Да, я это знаю. Это печально, но что я могу поделать? Он единственный помощник, который у меня есть.

Шауб оказался замешанным в историю со взятками, и в 1938 году ему пришлось уйти. Но он получил десять тысяч марок отступного и пятьсот марок ежемесячной пенсии. Впрочем, вскоре фюрер его вернул — он привык к Шаубу.

Перспективы партии ухудшились после того, как президентом стал семидесятивосьмилетний фельдмаршал Пауль фон Гинденбург. Он не любил республику, президентом которой стал, но и нацистская шпана его раздражала. Избрание Гинденбурга успокоило страну. Образовался союз католических, консервативных и праволиберальных политиков, которые держали в руках власть.

Умелый политик Густав Штреземан стал министром иностранных дел. «Этому толстому человеку с квадратной головой и лицом как у мертвеца, — писала известная французская журналистка Женевьева Табуи, — с огромными тусклыми глазами и каким-то металлическим голосом присуща своего рода дипломатическая гениальность».

Штреземан приложил немалые усилия, чтобы установить неплохие отношения с французским коллегой Аристидом Брианом, что позволило Германии в сентябре 1926 года вступить в Лигу Наций. После 1871 года Германия рассматривалась во Франции как постоянная угроза. Германия стала зеркалом, в котором французские политики видели свои страхи. Штреземан говорил:

— Страх перед возрождением Германии парализует волю французских политиков и мешает им мыслить объективно.

Крайне правые презрительно называли Штреземана «французской марионеткой». Он был чувствителен к этой критике. Потому что в реальности он был германским националистом, в частности, не признал восточные границы с Польшей. Но его логика была более сложной, чем примитивная риторика ультраправых. Штреземан вернул Германию, парию Европы, в число ведущих европейских держав. Он добился ухода французских войск из Рейнской области и позаботился о том, чтобы не было прежнего согласия между Францией и Англией.

Штреземан родился в 1878 году в Берлине, его отец продавал пиво, но не выдержал конкуренции с более мощными компаниями. Штреземан окончил университет и защитил диссертацию по экономической истории. Он исходил из того, что национальные экономики находятся в жестокой конкуренции, но при этом зависят друг от друга. Германия нуждается в сырье и продовольствии, которые она покупает у Британии. А Британская империя нуждается в Германии как покупателе.

Поражение Германии в войне подорвало веру Штреземана в военную силу и породило сомнения в эффективности немецкой социальной и политической системы, которая оказалась слабее британской и французской. Зато укрепило его веру в силу экономики. В 1923 году он недолго был канцлером, а затем до смерти оставался министром иностранных дел.

Штреземан выдавил из Америки «план Дауэса», который облегчал бремя репараций и отделял Соединенные Штаты от жаждавшей мести Франции. Международный комитет экспертов из десяти человек (в него вошли по два представителя от Бельгии, Франции, Англии, Италии и США) под председательством американского банкира и политика Чарлза Дауэса, который в Первую мировую получил погоны бригадного генерала и занимался снабжением американской армии и союзников, разработал план выплаты репараций для Германии.

План утвердили 16 августа 1924 года в Лондоне на встрече стран — победительниц в войне. Штреземан добивался условий, которые бы позволили Германии выплачивать репарации, не разрушая свою финансовую систему. «План Дауэса» включал вывод войск Антанты из Рурской области и предоставление Германии крупных иностранных займов. Это позволило смягчить бремя выплаты репараций.

Германия сразу же получила международный кредит в восемьсот миллионов марок под залог германских железных дорог. Международная комиссия обосновалась в Берлине, чтобы регулировать бюджет страны и репарационные поставки.

Для Чарлза Дауэса это огромный успех. В том же 1924 году на выборах он был избран вице-президентом Соединенных Штатов при президенте Калвине Кулидже. В 1925 году Дауэс был удостоен Нобелевской премии мира. Хотя в реальности план разработал один из ведущих американских промышленников, глава «Дженерал электрик» Оуэн Янг. Его компания была тесно связана с крупнейшим немецким электрическим конгломератом «Альгемайне электрицитетс гезельшафт».

Уолл-стрит поддержала эти предложения, и Германия получила первый заем в сто миллионов долларов, что стабилизировало немецкую финансовую систему. Американцы создали пост уполномоченного по репарациям, эту должность занял видный бизнесмен Паркер Гилберт, который имел право останавливать репарации, если они подрывали стабильность немецкой экономики.

15 ноября 1923 года в Германии провели денежную реформу. За триллион старых марок давали одну новую, в надежность которой немцы поверили. «Во всех лавках, — вспоминал Себастиан Хафнер, — висели объявления: «Снова по ценам мирного времени». Впервые за много лет настало нечто похожее на мир».