Разрешенная фантастика – 1 - Андрей Мансуров

Однако отсутствие сомнительного блага в виде Научно-технического Прогресса человека не напрягало. Он-то знал, что грозило этому миру, позволь они «изобрести» здесь чёртов порох.

Собственно, он и сейчас рассчитывал обойтись минимальным вмешательством для сохранения статус кво этой сонной феодальной дыры.

Поэтому добросовестно выполнял роль провинциального вельможи, везущего свою свиту да и себя заодно, принять символически-обязательное участие в традиционном ежегодном Турнире в Столице.

Презрительно глядел на пропылённых, словно пригнутых непосильным бременем к земле, коренастых крестьян, работавших на ухоженных полях. Поплёвывал, проезжая мимо неистребимых нищих. Кривил нос, вдыхая дым и копоть от многочисленных кузниц, кожевен и красилен в мелких и приписанных к Замкам власть имущих, навечно, городках. Которым расшириться и выделиться в самостоятельную силу не давали – его предшественником, и им самим же, подправленные Королевские Указы.

В постоялых дворах обозревал за ужином монументальные потолочные балки перекрытия нижнего, обеденного, зала, и нелепо-живописные, но работающие люстры из тележных колёс. Радовался, что стены ещё не пропитали насквозь въевшиеся чад, и запах перекалённого подсолнечного масла, и столы и лавки даже пахнут свежеобработанным деревом. (Тут – к счастью, не Столица! Это там трактиры стоят, бывает, веками.)

Удаляясь в комнаты на втором, гостиничном, этаже, с проклятиями давил клопов (обязательный ритуал), и выслушивал традиционное ворчание жены на то, что надо было захватить побольше матрацев и чистых простынь. (Да, постоялые дворы не давали клиентам ни того, ни другого, так что приходилось всё везти с собой в обозе!) И персидского порошка. (Вот уж крайне сомнительное, да и страшно вонючее средство!) Хорошо хоть, еда и здесь была вкусна, и из свежайших продуктов. А будь изобретены холодильники, уж точно кормили бы чем-нибудь вчерашним, морожено-выветрившимся!

С другой стороны, случись такое – и человек велел бы разнести здание трактира по брёвнышку, да ещё и хозяина с семьёй спалил бы на месте. И поскольку такое было вовсе не редкостью, пепелища нерадивых паразитов дороги торчали повсеместно. Что не снижало рвения определённой категории купечества мгновенно, словно по мановению волшебной палочки (Ага – «палочка» предвкушения наживы куда надёжней любого волшебства!) строить – благо, леса вокруг навалом! – и открывать новые. А ещё бы!

С такими ценами за постой, затраты на строительство и обслуживание окупались буквально за год! Вельможи по «государственным» дорогам ездили регулярно.

А такой заработок всё же стабильней, чем путешествия за заморским товаром по кишащим бандами мародёров, бандитов и разбойников, да и таможенников, дорогам других стран. Может, поэтому и торговля и торговцы здесь… Тоже не имели того влияния на политику, как, например, в Англии или Голландии перед Реформацией.

Для таких «исключительных» случаев, как нападение, человек и вёз с собой сорок обученных качков-холуёв с луками, алебардами и мечами, а вовсе не крючкотворов-бюрократов. Хотя парочка последних всё же имелась: они сразу отправятся в Ратушу Столицы, списывать новые Законы, Уставы и Регламенты.

До Лютеции доехали за одиннадцать дней. Ещё день ушёл на распаковывание и обустройство. Столичные постоялые дворы прибывающие каждый год дворяне не жгли, опасаясь гибели всего города, как уже не раз бывало, в огне. Зачинщика-виновника обычно просто казнили, предварительно прокричав на всех площадях всех городов страны, что его Род лишается дворянства, а земли отходят Государству.

Поэтому цены были выше, а качество обслуживания ниже. И стойкую вонь от немытых тел, дыма, гари от очага, и всё того же вездесущего прогорклого масла, бревенчатые стены источали стабильно: уж не ошибёшься, что ты – в Столице!

Зато можно было жить на третьем (!) этаже – подальше от грязи и вони мостовых. А ещё бы: городская канализация-то до сих пор не проложена. И все нечистоты, отбросы и ненужный хлам обыватели смело валят из окон прямо на мостовую, где она замощена, или на утоптанную глину, где брусчатки нет, в надежде на то, что осенние ливни смоют рано или поздно всё это в Сену…

Жена со своей бандой прихлебательниц за два последующих дня успела обновить гардероб, и приобрести и освоить новые средства макияжа, модные украшения, и накупить всего того, что позволяет стереть грань между модными столичными штучками и отсутствовавшей пару лет провинциалкой.

Человек же совершил необходимые визиты – в Штаб Администрации: подтвердить своё участие. В Штаб Судейства – ознакомиться с некоторыми добавлениями к Кодексу Турниров. И – в королевский Дворец: выразить традиционное (впрочем, ничего не означающее) почтение.

Всё своё оружие он привёз с собой, и оказался рад узнать, что его параметры остаются прежними. На освоение нового ему бы могло не хватить времени. Но если бы он не посетил Королевские Мастерские, и не приобрёл ещё блестящих железок чуть изменённого фасона, «коллеги-соратники» его бы не поняли.

Так что он добросовестно «отработал».

Торжественное открытие Турнира состоялось через неделю, и проходило, разумеется, в Королевском Дворце. Поскольку единственным назначением этого гигантского здания с тёмными запутанными переходами и огромными пиршественными залами, были как раз Официальные Пиры, здешние лавки и столы поражали монументальностью, а многочисленные туалеты – древностью, запущенностью, и матерущей вонью.

Возможно (более чем!), что король, являющийся, как и во всех остальных странах, сюзереном только номинально, и фактически работавший «свадебным генералом» как раз вот таких Турниров и Пиров, просто не имел ни денег ни желания на реконструкцию здания. Обветшалые гобелены давно выгорели. Мебель была засалена и выщерблена следами кинжалов и мечей. И даже собаки, подъедавшие кости из-под столов, куда их бросали все гости, выглядели старыми и вялыми. Возможно, поэтому их драки за брошенный кусок мяса, столь веселившие всех, и вызывающие раньше массу пари и смеха, теперь почти не случались.

Зато уж выбор блюд и сервис оказались, как всегда, достойными. (Уж королю-то – точно нельзя показать слабину!)

Впрочем, ежегодная охота, традиционно собиравшая осенью вельмож во второй раз, немного сглаживала впечатление упадка величия и блеска замка и столицы. Королевские леса всё ещё кишели дичью. А егеря безусловно были лучшими. И рыцари могли блеснуть не конями-тяжеловозами и пятидесятикилограммовыми доспехами, а богато расшитыми разноцветными камзолами и благородными арабскими скакунами.

Но в местной охоте человек никогда не участвовал – он её просто не любил.

Собственно, он не любил и турниры. Но – Ноблесс Облидж! То есть, положение – обязывает.

Его соседи перестали бы его уважать и относиться с должным почтением, если бы он выказал слабость или лень! А вести очередную междуусобную войну человек хотел ещё меньше, чем показаться слабым или ленивым. Да и все феодалы, как чёрт ладана, боялись «потерять лицо»!

Хотя бы раз в три-четыре года Знатный вельможа обязан был почтить личным присутствием, или уж тогда прислать наследника – на ежегодный Турнир-смотр.

Иначе все бы посчитали, что он… Обеднел!

Взнос для участия и стоимость проживания в столице по карману только лучшим!

– …не пойму я вас никак, дражайший мессир барон! Ну почему вы не хотите почтить своим присутствием хотя бы соколиную охоту! – его сосед по столу, граф Де Монпелье, уже облил парадный камзол красным вином, да и жирная утка оставила на богатых Иллирийских кружевах воротника-жабо свой неизгладимый след.

– Благодарю покорно, мессир граф, этого у нас не заведено! Но уж, не хочу хвастаться, кабаны в наших краях пожирнее, да и покрупнее здешних! Вот приезжайте – и убедитесь лично!.. – щелчок пальцами, и в бокал ему и его собеседнику тут же долили очередную порцию вина. – Так что никакого удовольствия от местной охоты я не получаю… Охота это нечто… нечто… спортивное! Должен быть серьёзный, и… э-э… Достойный Противник! Могучий… и хитрый! А утки – Ха!.. Вы понимаете, что я хочу сказать?..

– О, да! Я и сам куда больше люблю не пускать птичек, а всадить старое доброе копьё в лохматую холку!.. Но вот с тем, что ваши секачи крупнее местных, я категорически… Кстати, правда, что у вас есть рубец на полбедра?

Разумеется, пришлось показать и рубец. И в сотый раз повторить историю его получения от особо крупного, (С каждым рассказом размеры кабана всё увеличивались – если так пойдёт дальше, слоны станут казаться рядом с ним мышами-недомерками!) злобного и неуязвимого, словно легендарный харминстр, хищника. И заодно – легенду о лечении:

– …да, загноилась. Да так, что нога раздулась буквально вдвое!.. Что?.. А, так у меня рядом, в Чернореченском лесу, проживает кудесница-ворожея… Нет, на всякий случай не сжёг… Вот! Видите, как пригодилась: мазала каким-то ну очень вонючим снадобьем… Да, вроде, на меду и корешках каких-то… Ну – вы же видите: зажило как на кошке!