Прозрение - Михаил Бурцев

- Вчера Центральный Комитет партии, - сообщил он, - обсудил вопрос о состоянии партийно-политической работы в войсках. Речь шла о коренном ее улучшении...

Из дальнейшей информации мы узнали, что особое внимание ЦК обращал на массово-политическую работу, на повышение роли живого слова командира и политработника, на то, чтобы вся партийно-политическая работа подчинялась задаче дня: ни шагу назад, разгромить и отбросить врага!

По решению ЦК партии Л. З. Мехлис был освобожден от должности начальника Главного политического управления. На этот пост был назначен кандидат в члены Политбюро, секретарь ЦК ВКП(б), первый секретарь Московского областного и городского комитетов партии А. С. Щербаков. При начальнике ГлавПУРа создавался Совет военно-политической пропаганды, призванный научно обобщать практику партийно-политической работы и на этой основе определять дальнейшие пути и средства повышения ее эффективности. В состав совета вошли А, С. Щербаков (председатель), А. А. Жданов, Д. З. Мануильский, Е. М. Ярославский, И. В. Рогов (начальник Главного политического управления Военно-Морского Флота), Г. Ф. Александров, Л. З. Мехлис, Ф. Ф. Кузнецов. С образованием совета прекращалась деятельность бюро военно-политической пропаганды. Теперь идеологическая работа среди войск и населения противника рассматривалась в органическом единстве со всем комплексом вопросов партполитработы, направленной на выполнение боевых задач Красной Армии. Все мы восприняли решение ЦК с огромным удовлетворением.

Первое заседание Совета военно-политической пропаганды состоялось 16 июня в кабинете начальника Главного политического управления на Кировской улице, в здании, где размещались тогда члены Ставки и руководящие работники Наркомата обороны и Генерального штаба Красной Армии. Совет рассмотрел вопрос о мерах по улучшению пропаганды и агитации в войсках Красной Армии. Затем был заслушан мой доклад, но его обсуждение не состоялось. А. С. Щербаков предложил на очередном заседании совета заслушать отчет политуправления Западного фронта и политотдела одной из армий об их работе среди противостоящих войск противника и тогда - на основе всестороннего анализа положения дел - принять решение.

Дней через десять открылось второе заседание совета. Докладчики начальник седьмого отдела политуправления Западного фронта бригадный комиссар И. И. Никифоров и начальник седьмого отделения политотдела 20-й армии старший батальонный комиссар М. Я. Маркушевич доложили о содержании, формах и методах политработы среди солдат противника в оборонительных и наступательных боях. Они просили помочь пропагандистскими кадрами, хорошо знающими немецкий язык, а также походными звуковещательными установками, типографиями, в которых нуждались политотделы армий.

Заседание проходило оживленно. Выступили, кажется, все члены совета, и каждый проявлял заинтересованность, вносил свои предложения и замечания. Е. М. Ярославский, например, убедительно доказал совершенно неудовлетворительное содержание фронтовой газеты на немецком языке "Ди Вархайт" ("Правда"). Своими общими статьями, говорил он, газета "не может привлечь внимание тех, для кого она предназначена". В качестве меры, призванной исправить этот недостаток, он предложил воспользоваться услугами немецких политэмигрантов - журналистов и литераторов (среди тех, кто затем выехал для работы в редакцию этой газеты, был известный немецкий поэт-антифашист И. Бехер).

Д. З. Мануильский в своем выступлении также указал на существенные недостатки пропаганды: она зачастую ведется "слишком по-русски" - ее аргументы убедительны для советского бойца, но не всегда задевают за живое немецкого солдата. Нацисты запугивают своих солдат последствиями военного поражения Гитлера, и этот страх наша пропаганда подрывает еще очень слабо, хотя поражение Гитлера в действительности обернется благом для Германии и ее народа. Дмитрий Захарович резко осудил шаблон в нашей агитации, когда пропагандисты с одними и теми же лозунгами и аргументами обращаются к разным слоям личного состава вражеских войск. Он высказался за предоставление политорганам фронтов и армий большей самостоятельности и активности в работе по разложению войск противника.

В ходе заседания совета А. С. Щербаков с особым пристрастием выяснял, какую конкретную помощь оказывают пропагандистам руководители политорганов, в частности присутствующие на заседании начальник политуправления Западного фронта дивизионный комиссар В. Е. Макаров, начальник политотдела 20-й армии бригадный комиссар С. И. Паша, как они занимаются вопросами политработы на войска противника. Увы, ни тот, ни другой ничего конкретного и определенного сказать не могли. Свое выступление А. С. Щербаков и начал с того, что выразил крайнее неудовольствие столь "прискорбным фактом". Он дал понять, что руководители политорганов должны непосредственно и повседневно направлять всю пропагандистскую работу на войска противника.

- А эта работа, - подчеркнул А. С. Щербаков, - еще не достигла нужных результатов. Она ведется без должного учета морального облика и политического уровня солдат и офицеров вермахта. Основная их масса растлена Гитлером. Это - смердяковы, если воспользоваться образом, созданным Достоевским. Доказывать им, что они поступают плохо, как это нередко делается в нашей пропаганде, - напрасный труд. Немного среди них тех, кто понимает, что они творят преступления. Лучшее средство убеждения гитлеровцев - сокрушительные удары Красной Армии. Сейчас, пока ходом самой войны немецкие солдаты еще не прозрели, их надо устрашать нарастающими ударами Красной Армии. Доказывать, что война с их стороны не только преступна, но и невыгодна ни солдатам, ни Германии, ни немецкому народу. Ваши последние листовки, - А. С. Щербаков обратился непосредственно к нам с А. А. Самойловым, - удачны потому, что показывают силу и мощь Красной Армии, всей антигитлеровской коалиции, убеждают немецких солдат, что Гитлер войну не выиграет ни теперь, ни в будущем. Этот тезис и должен стать главным, так или иначе он должен пропагандироваться каждой нашей листовкой...

Сделав небольшую паузу, А. С. Щербаков продолжал:

- Гитлер вытравил у своих солдат все человеческие чувства в отношении к другим людям и народам. Излишне, вероятно, напоминать вам признание фюрера: "Мы воспитали молодежь, перед которой содрогнется мир, - молодежь грубую, требовательную, жестокую. Я хочу, чтобы она походила на диких молодых зверей". Но вместе с тем немецкие солдаты оказались сентиментальны - оборотная сторона жестокости,, что ли. И поэтому мы должны усилить "сентиментальную" пропаганду, чтобы таким образом воздействовать на их психику и сознание. Я помню, как летом прошлого года мне докладывали о листовке "Фатер ист тод!" - ее действие превзошло все ожидания. Мне рассказывали, что не было пленного, который не упомянул бы о ней, и что многие немецкие солдаты, поднимая руки, сжимали эту листовку как пропуск в плен.