Похищенный шедевр, или В поисках “КРИКА” - Долник Эдвард

— Старикан болтал о какой-то чепухе, — продолжал Ди. — Но, увидев картину, обомлел. Мне подумалось: «Черт! Наверное, это действительно стоящая вещь!»

Преступники, воодушевленные тем, что являются обладателями ценнейшего произведения, наняли посредника для ведения переговоров от их имени. В один из апрельских дней 1994 года в кабинете директора Кортолда Денниса Фарра раздался телефонный звонок.

— Говорит Питер Брюгл, — представился звонивший. — У меня есть вещь, которую вы давно не видели. Думаю, она вас заинтересует.

Фарру послышалось не «Брюгл», а «Бьюгл». Странное имя звонившего и его южнолондонский акцент несколько озадачили директора. Когда позднее он пытался воспроизвести манеру речи звонившего, получалось нечто среднее между акцентом Элистера Кука и Сильвестра Сталлоне. Озарение полыхнуло как молния: Питер Брейгель!

Господин Брюгл предложил выкупить картину. Цена вопроса — два миллиона фунтов стерлингов.

Фарр немедленно позвонил в Скотленд-Ярд. Полиция разработала детальный план операции, главным действующим лицом которого должен был стать Чарльз Хилл, призванный сыграть грубоватого болтливого богача, который хочет пополнить свою коллекцию «украденным трофеем». Однако никакие ухищрения не потребовались. Детективы отдела по розыску произведений искусства Скотленд-Ярда не знали, что полицейские из другого отдела уже вышли на след преступников. В спальне дома недалеко от Лондона сыщики обнаружили на комоде картину Брейгеля, завернутую в наволочку.

Глава 21

«МОНА ЛИЗА»

Как бы Чарльз Хилл ни старался, ему так и не удалось развеять миф о пресловутом докторе Но. Люди предпочитают интересные истории скучной правде. Подумать только, многие все еще ездят в Шотландию, чтобы посмотреть на чудовище Лох-Несс. Виной всему не только интерес ко всему экзотическому. Образ похитителей произведений искусства овеян романтическим ореолом, что не имеет ничего общего с реальностью. Большинство из них жестокие, беспринципные воры и грабители.

Хилл ни разу не встречал никого, кто оказался бы похож на доктора Но. Миллиардер, укрывающий краденые произведения, вряд ли пригласит кого-либо к себе на экскурсию. Имена толстосумов редко становятся известны обществу, но исключения все же есть.

— Иди Амин[31] — один из самых знаменитых коллекционеров краденых произведений, — говорит Аллен Гор, бывший глава службы безопасности нью-йоркского Метрополитен-музея. — У него имелись широкие связи во Франции, ему переправляли вещи из Марселя. Он самолично заказывал похищение картин.

Но большинство из нечистых на руку собирателей предметов искусства остаются в тени, как богатые наркобароны в Южной Америке. Для них украденные шедевры стоят в одном ряду с вертолетами и бегемотами — непременными атрибутами роскошной жизни.

Хилл не отрицает, что среди грабителей есть и вдумчивые коллекционеры, мечтающие украсить свое собрание той или иной музейной редкостью.

Имя французского официанта Стефана Брейтвизера стало известно всему миру зимой 2003 года, когда его арестовали за кражу произведений искусства на общую сумму один миллиард четыреста миллионов долларов[32]. За семь лет виртуоз подноса ради острых ощущений и для собственного тщеславия ограбил сто семьдесят девять музеев в семи странах Европы. Брейтвизер специализировался на ограблениях маленьких музеев, не располагающих средствами на серьезную охрану. Его привлекали небольшие произведения, которые можно вынести, спрятав в плаще.

Брейтвизер действовал днем по самой простой из возможных схем. Пока его кокетливая подруга отвлекала охранника, он вынимал нож, вырезал картину из рамы, скручивал в рулон и спокойно выходил из здания. Самым ценным его трофеем стал «Портрет принцессы Сибиллы Клевской» Лукаса Кранаха Старшего, оцененный в восемь миллионов долларов.

На картине изображена молодая красивая девушка с длинными рыжими волосами в элегантном красном платье. У Сибиллы были две младшие сестры, Анна и Амелия. В 1539 году в поисках четвертой жены Генрих VIII отправил придворного художника Ганса Гольбейна в Германию написать их портреты. Генрих выбрал Анну, полотно с ее обликом ныне выставлено в Лувре. Увидев невесту, король остался крайне разочарован, возможно, художник приукрасил действительность. Во время свадебной церемонии монарх воскликнул: «Если бы я не был связан обязательствами, ни за что бы этого не сделал!» Полгода спустя их брак был расторгнут. Король пожаловал бывшей супруге солидный годовой доход и замок, до того принадлежавший Анне Болейн.

Брейтвизер похитил портрет кисти Кранаха в свой двадцать пятый день рождения, ему захотелось сделать себе подарок. Любитель живописи не пытался картину продать, впрочем, как и все остальные украденные произведения искусства. Влюбленный в неповторимые творения вор хранил добычу в квартире матери. Частенько, прежде чем принести холст на хранение, он заходил в магазин по соседству, владелец которого восхищался его новым «приобретением» и помогал подобрать раму.

Брейтвизера задержали в швейцарской Люцерне. Музейный охранник схватил его с поличным — украденным охотничьим рожком. Узнав об аресте сына, мать, чтобы защитить его (или по другим причинам, которые нам не известны), избавилась от вещественных доказательств. Сто скульптур она выбросила в канал, а шестьдесят картин, среди которых и портрет кисти Кранаха, предварительно изрезав на мелкие кусочки, вместе с пищевыми отходами вынесла в мусорный контейнер.

Случай Брейтвизера скорее исключение из правил.

Джим Хилл (однофамилец Чарльза), один из самых опытных британских артдетективов, на протяжении двадцати лет занимается розыском украденных произведений. Стоимость большинства найденных им произведений не превышала десяти тысяч долларов, но однажды через его руки прошли антикварные часы, доставшиеся владельцу по наследству от деда, оцененные в сто тысяч фунтов стерлингов.

Большинство людей любят рассказывать истории, в которых могут показать себя с самой выигрышной стороны.

— Джим не из их числа, — как-то с восхищением отозвался о нем Хилл, словно говорил о полицейском, который не пьет ничего крепче имбирного эля. В старых приключенческих фильмах, так любимых Чарльзом, Джим с блеском сыграл бы роль порядочного солдата, преданно служащего родине. Сдержанная улыбка, пара реплик, и зрителям сразу станет ясно, что это за человек. Получи он серьезное ранение, мог бы глухо буркнуть: «Слегка ноет».

Джим дважды в жизни сталкивался с коллекционерами, собравшими домашний музей произведений искусства, похищенных по заказу.

— У одного из них в мастерской имелась тайная комната, о которой никто, кроме него, не знал. На протяжении многих лет анонимный поклонник прекрасного собирал в ней краденые изделия из серебра и бронзы, картины, помещал их в стеклянные витрины, садился в удобное кресло и в одиночестве наслаждался созерцанием под тихую приятную музыку. Он никогда не афишировал свои сокровища, не пытался сбыть, поскольку в средствах не нуждался. Просто ему хотелось окружить себя ценными вещами, на которые приятно смотреть.

В истории случалось и не такое — шесть коллекционеров-современников одновременно считали себя обладателями самой известной картины.

Ранним утром двадцать первого августа 1911 года итальянский рабочий Винченцо Перуджа выбрался из кладовки в Лувре, куда спрятался накануне. Был понедельник, выходной день в музеях. (Перуджа некоторое время проработал в Лувре.) Под одежду итальянец предусмотрительно надел длинный, почти до колен белый халат, который носили сотни технических работников Лувра, что позволило раствориться среди них. Перуджа вошел в Салон Карре, подошел к «Моне Лизе», оглянулся — нет ли кого поблизости, — снял портрет со стены, засунул под рабочий халат и беспрепятственно вышел из музея. Этот факт не подвергается сомнению, но все, что происходило с картиной позднее, доподлинно не установлено. Насколько безупречно совершенное преступление, настолько же бессмысленно.