Там, где тепло - Павел Корнев

Какое-то время мы молча катили дальше, потом обоз начал замедлять ход и жаться к правой обочине.

– Чего еще? – встрепенулся Напалм.

– Грузовики пропускаем.

Ехавшие в санях позади нас охранники рассредоточились по обочине и взяли на изготовку жезлы «свинцовых ос» и дробовики, а один с крупнокалиберной винтовкой и вовсе забрался в сугроб.

– Не опасно это? – забеспокоился я.

– Не, – легкомысленно отмахнулся возница. – Тут до Октябрьского недалеко, шалить не должны.

– А эти чего? – указала Марина на настороженных охранников.

– Работа у них такая, – ответил и не подумавший взять двустволку дядька. – И подстраховываются, конечно, не без этого.

Поравнявшийся с головными санями тентованный КамАЗ с прицепом замедлил ход, и из приоткрывшейся двери высунулся водитель. Перекинувшись парой фраз с Михаилом Григорьевичем, он спрятался в кабине, и вскоре фырчащий грузовик проехал мимо нас. Следом прокатил тяжелогруженый «бычок».

– Фу! Ну и вонища! – сморщился Напалм и демонстративно зажал варежкой нос. – Какой тухлятиной они заправляются?

– Бывает и хуже, – усмехнулся возница. – Как газанут, аж глаза лопаются.

– Это ты не про своих лошадей, часом? – подколол его пиромант. – Они уже газовали, я видел.

– А что коняги? – хмыкнул дядька. – Конягам сена со снежными ягодами намешаешь – и проблем не знаешь. А с автомобилями одна морока. То сломается что-нибудь, то бензин кончится.

– Тоже верно, – согласился с ним я. – Но на машинах быстрее.

– И теплее, – поежилась Марина и вновь достала термос.

– За день до Северореченска один черт не добраться. Если только впотьмах ехать. – Возница взмахнул вожжами, подгоняя лошадей. – Значит, за постой так и так столько же, если не больше, платить придется. А вот если между соседними селами чартером или по городу мотаться, тогда – да, тогда экономия выходит.

Мы допили кофе и, позевывая, какое-то время болтали о всякой ерунде. Солнце уже поднялось над горизонтом, и теперь от его сверкавших на снежном насте лучей у меня начали слезиться глаза. Пришлось отвернуться, и вскоре удалось приметить тянувшиеся к небу на другой стороне поля струйки печного дыма, а мгновенье спустя там блеснула крытая оцинкованным профнастилом крыша какого-то здания.

– Это не Октябрьский, случаем? – повернулся я к пироманту.

– Октябрьский дальше, – покачал головой Напалм и вслед за Мариной достал темные очки. – Это Боровая.

– А мне не могли очки взять? – не сдержался я. – Не вижу из-за солнца ни фига!

– Посмотри в сумке, – посоветовал пиромант. – Тебе тоже положить должны были.

Расстегнув молнию, я пошарил внутри и действительно обнаружил запечатанные в пластик очки с поляризационными стеклами. Очень кстати для такого солнечного дня.

– Баловство это, – не оценил очков возница. – Сколько ни брал, на морозе ломаются.

– Это у вас неправильные пчелы какие-то были, – усмехнулся Напалм.

– Да уж куда нам, деревне!

– Точно-точно!

Дядька только хмыкнул и ввязываться в лишенный всякого смысла спор не стал.

Я поерзал, устраиваясь поудобней, поднял воротник дубленки и попытался задремать. Не получилось. И на неровной дороге нет-нет, да и потряхивало, и холодно слишком. Марина тоже никак не могла найти себе места, а вот Напалм беззаботно смолил сигаретку за сигареткой и не без интереса посматривал по сторонам.

– Тут всегда так спокойно? – не выдержала Марина. – А то рассказы обозников послушать, так за стены только на бронетехнике и можно выбираться.

– Да не, – усмехнулся возница. – Днем на торной дороге опасаться нечего. Вот если в глубинку куда-нибудь свернуть, неприятностей можно полное лукошко поиметь.

– Нечисть? – уточнил пиромант.

– Днем бандиты, а как вечереть начинает – и чертовщина всякая на дороги выползает, – поежился дядька. – Ну и когда снег валит, тоже хорошего мало. И не видать ни зги, и твари разные при такой погоде наглеть начинают.

– Повезло нам! – глянул в чистое, без единого облачка небо Напалм.

– Только холодно, – поежился я. – В прояснение всегда холодает…

– Это еще ничего. Когда ветра нет, мороз перетерпеть можно.

– Тоже верно.

Тут на встречке показалось несколько груженных лесом подвод, и насторожившийся возница замолчал, а перед тем как начать разъезжаться с санями лесорубов, он подобрался и сплюнул на дорогу:

– Не зевайте!

– А что такое? Тут же село недалеко? – удивился я. Спущенное с цепи ясновидение метнулось к встречному обозу, но ничего подозрительного уловить не удалось.

– Некоторые банды специально по дорогам колесят. Как поравняются – нападают. На грузовиках все больше люди серьезные ездят, да и повредить их в перестрелке могут, а вот такими бревнами дюже сподручно проезд перегораживать.

– Ну, эти точно не из этих, – выдал каламбур Напалм и ткнул рукой: – Вон поворот на Октябрьский уже!

Я приподнялся глянуть в ту сторону и заметил у развилки несколько навесов, едва проглядывавших из-за наметенных ветром высоченных сугробов. Самого Октябрьского отсюда видно не было – то ли поселок находился дальше, то ли скрывался за серой стеной лесопосадок, темневших на другой стороне поля.

– Сколько времени? – уточнила Марина.

Я вытащил из кармана часы, глянул на циферблат и спрятал их обратно.

– Без четверти десять.

– Чуток припозднились с селитрой вашей, – нахмурился возница, потом глянул в ярко-голубое небо и успокоился. – Ничего, погода хорошая, наверстаем.

Тем временем первые сани уже успели съехать с дороги к навесам, которые огораживали защищавшие путников от ветра снежные валы. Не выдержав, я выпрыгнул на обочину и зашагал рядом, пытаясь разогнать по телу кровь. Спина, в особенности под левой лопаткой, ныла теперь уже просто невыносимо, и требовалось чем-то отвлечься от столь неприятных ощущений.

– Стас и Федор на крышу, остальные на периметре, – распорядился лично осмотревший место стоянки начальник охраны и подошел к купцам-компаньонам. – Предлагаю сократить время остановки до четверти часа.

– Сейчас пообедаем и дальше поедем, – скорчил недовольную гримасу Кирилл Ефимович и отправился присматривать за разводившими огонь работниками.

Михаил Григорьевич только пожал плечами. Начальник охраны стянул варежку, потер побелевшие шрамы на щеке и предупредил:

– Плохое у меня предчувствие.

– По поводу? – серьезно отнесся к его высказыванию торговец.

– Встречных обозов нет. А ведь те, кто на рассвете из Песчаного выехал, уже здесь должны быть.

– Мы же встретили кого-то, – подойдя поближе, влез я в разговор и закатал на лоб закрывавшую лицо маску.