Дело о фамильном проклятии - Лариса Куницына

Барон поднял голову и сурово взглянул на него.

— Что значат ваши слова? — спросил он. — Вы знаете, кто убийца?

— Да, картина для меня теперь вполне ясна. Поскольку я не могу привлечь преступника к ответу, мне придётся оставить всё, как есть.

— Постойте, ваше сиятельство, — услышал он голос Дамьена и понял, что тот сидел в тёмном углу, переживая свою скорбь, но теперь, удивлённый словами графа, поспешил выйти из своего убежища. — Вы сказали, что знаете, кто убил Арабеллу? И кавалера де Турнье? И Сюркуфа?

— Да, мой друг, я знаю, кто убил их, а также вашу сестру и её жениха.

— Вы уверены, что кто-то убил Жаклин? — потеряно спросил молодой человек, и Марк понял, что до сих пор в глубине души он надеялся, что она жива. — А Жильбер? Разве он не умер от болезни, вызванной проклятием?

Было очень тихо, и Марк, слушая его голос, уловил в последней фразе фальшь. Без сомнения, он знал о перстне-убийце и его мучили связанные с этим подозрения, но он всё ещё не хотел в это верить и пытался защитить своего отца.

— Не думаю, что мне стоит пересказывать результаты моих изысканий, — пожал плечами Марк. — Они лишь усилят боль и отрежут все пути к отступлению. Впрочем, я не обещаю, что стану держать их в тайне. Но тот, кому я должен буду об этом рассказать, оставит все ваши секреты при себе.

— Вы говорите о маркизе де Лианкуре? — мрачно осведомился барон. — Он мой господин и благодетель. Его мнение я ценю превыше всего и не хочу быть оклеветанным в его глазах, даже если эта клевета будет вашим невольным и вполне добросовестным заблуждением. Я хочу знать, что вы выяснили и какие выводы сделали из этого.

— Заметьте, вы сами заговорили об этом, решив, что мои предположения могут бросить тень на вас, — произнёс Марк. — Но поскольку это именно так, я всё вам расскажу. Только не здесь, — он посмотрел на лежащую в гробу женщину. — К тому же здесь довольно холодно.

— Идёмте ко мне, — старик поднялся, опираясь на трость, и решительно зашагал к выходу из часовни.

Марк кивнул встревоженному Дамьену, а потом заметил стоявшего в тени капитана Лафара. Тот тоже прислушивался к разговору.

— Капитан, будьте любезны, принесите из покоев баронессы тот ларец, что мы нашли сегодня, — распорядился Марк. — Мы будем ждать вас в гостиной его светлости.

Он прошёл в покои барона и сел в кресло напротив уже устроившегося там хозяина. Старик снова сжимал своими сухими пальцами рукоятку трости и смотрел в огонь, обдававший жаром. За его спиной стоял Дамьен, а вскоре появился и капитан Лафар. Он поставил на столик возле кресла ларец и остался рядом. Марк заметил, как в комнату прошмыгнул лис и с независимым видом уселся на кушетку, готовясь наслаждаться спектаклем. И, наконец, за ним беззвучно проскользнули Эдам и Шарль. Они сгорали от любопытства и при этом боялись, что их прогонят прочь, потому поспешили затаиться в самом тёмном уголке просторной гостиной.

— Итак, сударь, может, вы начнёте? — спросил барон, взглянув на Марка.

— Я просто думаю, с чего же мне начать, — проговорил тот. — Вернее, с чего началась эта ужасная история. Наверно, это случилось восемь лет назад, когда ваша светлость женились на юной и добродетельной девушке, единственным приданым которой была её красота. Несмотря на столь разительную разницу в возрасте, ведь она была ровесницей вашего сына, в этом браке не было ничего предосудительного. Я думаю, что каждый в нём получал своё: вы — очаровательную и покорную супругу, а она — защиту и возможность жить в роскоши. Я уверен, что она вовсе не возражала против этого и намеревалась стать вам преданной и заботливой женой. Но уже на свадьбе случилось нечто, что и дало толчок последующим трагедиям. К моменту брака прекрасная Арабелла уже успела познать любовь, хотя, возможно, при этом сохранила свою невинность. Однако она привезла с собой в этот замок связку писем от возлюбленного, с которым вынуждена была расстаться, но не смогла полностью избавиться от связанных с ним воспоминаний. Эти письма здесь в этом ларце, который мы нашли в её гардеробной. Я лишь просмотрел их, но не читал, однако, и этого было достаточно, чтоб сделать вывод о том, что в юности ваша супруга любила и была любима. Таким образом, она уже обладала некоторым опытом отношений с мужчинами и, увидев на свадьбе юного, красивого и благородного рыцаря, неожиданно воспылала к нему страстью. Её можно понять, Андре де Лафар в свои двадцать лет уже был невероятно хорош и привлекал внимание дам, не делая при этом никаких усилий.

Марк заметил, как борон насторожился и бросил подозрительный взгляд на капитана, и поспешил его успокоить:

— Конечно, сын вашего соседа и давнего друга вовсе не добивался вашей супруги. Напротив, узнав о её страсти, он всячески избегал её, отклоняя все попытки завязать с ним более тесное общение. Но именно тогда стал складываться тот роковой любовный треугольник, который привёл к известной нам драме. Годы шли, Андре де Лафар успел сходить на войну, став известным всем капитаном Лафаром, комендантом крепости замка Лорм. Он всё так же сторонился Арабеллы, по-рыцарски скрывая её тайное влечение, а она всё так же стремилась завоевать его сердце. Она даже подобрала оброненную им пряжку от плаща и хранила её в золотом ковчежце, как истинную ценность. Но его сердце было уже занято, поскольку он был влюблён в очаровательную Жаклин, подругу своих детских игр. Девушка хорошела на глазах, но, увы, она вскоре нашла себе другого жениха. Вы, ваша светлость, проявили отцовскую любовь, пообещав ей в мужья того, кого она выберет, и она выбрала Жильбера де Руже, а вы тут же постарались дать ей избранного ею мужчину. Де Руже уступил вашим требованиям и согласился жениться на Жаклин, хотя сам был без ума от своей госпожи, баронессы де Олонд, красотакоторой продолжала расцветать с годами. И что мы видим в итоге? Арабелла влюблена в де Лафара, он — в Жаклин, Жаклин — в де Руже, а тот — в Арабеллу. Круг замкнулся, волею судеб сложился поистине трагический треугольник, где каждый любит того, кто безумно влюблён в другого.

Марк вздохнул и посмотрел на барона, который мрачно взирал на огонь, жадно слушая его рассказ. Похоже, пока он слышал то, о чём не подозревал раньше.

— Так бы и продолжалось их