Свитки. Современное прочтение знаковых текстов Библии - Александр Сатомский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Если благоугодно царю, пусть выйдет от него царское постановление и впишется в законы Персидские и Мидийские и не отменяется, о том, что Астинь не будет входить пред лице царя Артаксеркса, а царское достоинство ее царь передаст другой, которая лучше ее. Когда услышат о сем постановлении царя, которое разойдется по всему царству его, как оно ни велико, тогда все жены будут почитать мужей своих, от большого до малого. И угодно было слово сие в глазах царя и князей; и сделал царь по слову Мемухана. И послал во все области царя письма, писанные в каждую область письменами ее и к каждому народу но языке его, чтобы всякий муж был господином в доме своем, и чтобы это было объявлено каждому на природном языке его (Есф. 1:19–22).
Идею неотменяемости царского закона провозглашает также Книга пророка Даниила, повествуя, что пророк попал в ров со львами именно ввиду неотменимости царского повеления (см. Дан. 6).
Никаких достоверных сведений о подобного рода законе в державе Ахеменидов мы не имеем, равно как и о дублировании указов на всех языках, так как официальный документооборот велся на арамейском.
Любопытно, что текст говорит лишь об отлучении Вашти от царского достоинства и от общения с царем, то есть о «разводе» и потере статуса, но не о более суровом наказании. Еврейские экзегеты, однако, настаивают, что Вашти была убита — за ее якобы немилосердное отношение к иудейским рабыням (Таргум, Меам Лоэз, Алыпейх. См. Свиток Эстер, 43, 47), о существовании которых в книге нигде не упомянуто.
«Муж должен быть господином в доме своем» — вот лейтмотив главы, служащей введением в историю Есфири. В последующих главах данный тезис будет самым серьезным образом поставлен под вопрос — на примере собственного семейства Артаксеркса.
Глава 2
После сего, когда утих гнев царя Артаксеркса, он вспомнил об Астинь и о том, что она сделала, и что было определено о ней (Есф. 2:1).
Можно сделать вывод, что царь раскаялся в своей поспешности, но, как мы помним из предыдущей главы, в государстве провозглашено главенство закона, да и без него твердость своего слова принципиальна для властителя — от фараона и Артаксеркса до Ирода Антипы, соблюдшего во хмелю опрометчиво данное обещание и лишившего жизни Иоанна Предтечу (см. Мк. 6: 21–28), поэтому для Артаксеркса нет пути назад.
И сказали отроки царя, служившие при нем: пусть бы поискали царю молодых красивых девиц, и пусть бы назначил царь наблюдателей во все области своего царства, которые собрали бы всех молодых девиц, красивых видом, в престольный город Сузы, в дом жен под надзор Гегая, царского евнуха, стража жен, и пусть бы выдавали им притиранья [и прочее, что нужно]; и девица, которая понравится глазам царя, пусть будет царицею вместо Астинь. И угодно было слово это в глазах царя, и он так и сделал (Есф. 2: 2–4).
Отроки — скорее всего, здесь в обычном значении слова в библейских книгах — «слуги» (см. Суд. 9: 54; 1 Цар. 20: 38; 4 Цар. 9: 4), хотя в «Мнот га-Леви» принято значение «юноши» — «поскольку в вопросе выбора красивой женщины разумно положиться именно на юношей, лучше всего разбирающихся в этом вопросе» (рабби Шломо Алькабец, Мнот га-Леви, см.: Свиток Эстер, 65).
Царь не в первый раз опирается в своих решениях на чей-то совет. В 1-й главе это были главные его советники — аристократы Персии и Мидии, здесь же некие непоименованные слуги, о статусе которых ничего не говорится. И впоследствии Артаксеркс, провозгласивший безусловное главенство мужчины в своем доме, будет сильно зависеть от чужого совета.
Был в Сузах, городе престольном, один Иудеянин, имя его Мардохей, сын Иаира, сын Семея, сын Киса, из колена Вениаминова. Он был переселен из Иерусалима вместе с пленниками, выведенными с Иехониею, царем Иудейским, которых переселил Навуходоносор, царь Вавилонский. И был он воспитателем Гадассы, — оно же Есфирь, — дочери дяди его, так как не было у нее ни отца, ни матери. Девица это была красива станом и пригожа лицем. И по смерти отца ее и матери ее, Мардохей взял ее к себе вместо дочери (Есф. 2: 5–7).
Достаточно позднюю ситуацию диаспоры характеризует тот факт, что представитель народа Израилева назван иудеем, хотя он принадлежит к колену Вениамина и носит местное вавилонское имя, равно как и его двоюродная сестра.
Формально назвать израильтянина иудеем можно при условии его происхождения от колена Иуды, и такое смешение в именовании внутри Древнего Израиля, четко осмыслявшего себя как ассоциацию самостоятельных племен — «колен», было решительно невозможно. Здесь же перед нами «внешнее» восприятие сына колена Вениаминова, который именуется иудеем по крупнейшему из колен, — как сейчас для иностранца является русским всякий происходящий из России, невзирая на его настоящую национальность.
Имена Мардохея и Есфири теофорны — содержат упоминание имен вавилонских божеств Мардука и Иштар. Это указывает на глубокое включение иудейских переселенцев в местный культурный контекст. Похожие примеры мы видим в новозаветную эпоху в двойных именах евангелиста Марка (Иоанна), Павла (Савла — Шауля) и многих иудеев, упоминаемых в иных документах этого периода. Первое — еврейское — имя Мардохея нам неизвестно, в то время как настоящее имя Есфири — Гадасса.
Указание на происхождение содержит некоторую неоднозначность — кто был переселен из Иерусалима, Киш или его потомок Мардохей? Если считать, что царь это Ксеркс, то Мардохею, если он вышел из Иерусалима при Навуходоносоре, должно быть более ста лет, да и Есфирь была бы совсем не юной цветущей девушкой, что маловероятно, и речь идет
