Лишь одна Звезда. Том 2 - Роман Суржиков

– Святые Праматери, упасите от скверны.

– Открывай! – рявкнул Мой.

Джон-Джон нарисовал в воздухе еще одну спираль, отступил в сторону и толкнул дверь ногой, изо всех сил избегая смотреть внутрь комнаты. То была кладовка. В ней, освещенный фонарем, сидел труп. Таких мертвецов Марк не видел никогда. Кости скелета покрывала не гниющее мясо, а серое зернистое вещество: сухая грязь, струпья. Этого человека высушили, и его плоть сжалась, стала похожа на потрескавшийся строительный раствор поверх костей.

Однако когда Марк зашатался, выдохнул: «Милостивые боги!», и сел на пол – не зрелище трупа было тому причиной.

Мертвец опирался хребтом на груду Предметов.

Груду.

Целую кучу.

Молочные. Прозрачные. Лазурные. Багряные. Матово черные.

Угловатые. Кристаллические. Идеально круглые. Безумно причудливые.

Отражающие свет. Играющие гранями. Лучистые. Зазубренные. Плоские…

Боги!..

Их было столько, что невозможно различить! Куча Предметов кончалась выше макушки мертвеца! Достояние любого Великого Дома меркло в сравнении с этим чуланом!

Кто-то шумно сглотнул. Грей Джон-Джон тихо молился, шевеля губами. Звякнула сталь – кайр Джемис выдвинул меч из ножен. Видимо, рукоять в ладони давала ему чувство опоры.

– Целая сотня… – прошептал Мой.

И вдруг Гвенда сказала:

– Надо уходить. Плохое место.

Она не кричала, а напротив, говорила тише обычного. Сквозь черные волосы сверкала глазами, тянула кайра за рукав и бормотала:

– Уходим сейчас. Уходим. Тут нельзя.

Это было страшно. Марка пробрал озноб.

– Кайр, может, правда пойдем отсюда?..

В этот момент с улицы донесся крик Денни:

– Хозяин, наши здесь!

Джемис кивнул греям:

– Закройте чертову дверь.

С огромным облегчением Джон-Джон захлопнул дверь в кладовку с мертвецом. Весь отряд покинул казарму как раз в ту минуту, когда первые кайры графа Флеминга сбежали со стены во двор.

* * *

Они стояли на берегу речушки в сотне ярдов от форта. Здесь причалили лодки Флеминга, здесь и оставался граф, сюда привели Джемиса, Моего и Марка. За их спинами стояла дюжина графских кайров. По хребту Марка стекал холодок.

– Вы ослушались приказа, – процедил Бенедикт Флеминг.

– Я выполняю приказы лорда Ориджина, – отчеканил Джемис.

– Мы захватили форт силами пяти человек, – прибавил Мой. – И взяли троих пленников.

– Вы ослушались приказа, – повторил граф.

Повисла тишина.

Марк подумал: интересно, граф скажет еще что-нибудь, или кайры просто порубят нас в куски после драматической паузы?..

– Милорд, – сказал Мой, – простите нас. Мы захватили невероятные трофеи…

– Предметы?! – взревел Флеминг. – Где они?!

– На третьем этаже казармы.

– Вы оставили их там?!

– Мы побоялись их трогать, – признался Мой. – Кажется, они прокляты. Жуткий мертвец охраняет их.

Звучало как слова детской сказочки, однако лицо Моего было таким, что никто и не подумал усмехнуться.

– Прокляты… – повторил граф. – Аббат, ступайте с отрядом и прочтите молитву очищения над Предметами.

– Да, ваша милость.

В сопровождении нескольких воинов аббат ушел к форту. Но с графом по-прежнему оставалось неприятно много кайров.

– Не трогали, значит… – задумчиво проворчал Флеминг.

– Так точно, – кивнул Мой.

– А может быть, стащили парочку?

Джемис презрительно скривился, Мой мотнул головой:

– Никак нет.

– Надо бы проверить, – граф кивнул своим кайрам. – Обыщите их.

Рука Джемиса легла на эфес:

– Только попробуйте.

– Нееет! – истошно завопила Гвенда. – Нет. Нет. Ни кровинки. Ты главный здесь, ты?

Она подскочила к Флемингу.

– Ты главный? Не лей кровь! Уходи. Плохое место, плохое!

– Что за дура? – растерянно буркнул граф.

– Гвенда я. Уходи отсюда, ты понял? Нужно уходить, иначе тьма! А он не брал Предметов. Его зовут Джемис, и он не брал. Я видела, ты слышишь? Сама видела. Меня зовут Гвенда.

– Уберите ее, – Флеминг оттолкнул женщину. – И обыщите этих!..

– Ну, хватит! – рявкнул Джемис и расстегнул подсумок. – Вы, граф, хотите знать, не стащил ли я Предмет?

Он вынул молочный браслет и поднял на уровень глаз Флеминга.

– Вот этот Предмет?!

У графа отпала челюсть. Кайры замерли, так и не вынув мечей из ножен.

– Клянусь кровью Заступницы, что я не крал Предмета! Я не мог украсть его у вас, ибо он вам не принадлежит! Этот Предмет, как и все остальные в форте, является трофеем моего герцога, Эрвина Софии Джессики. Желаете оспорить сей факт – побеседуйте с герцогом лично.

Флеминг оторопел от такой наглости и, кроме того, растерялся. Джемис держал в руке Перст Вильгельма, и одни боги знают, сможет ли он им воспользоваться. Но кем-кем, а трусом Флеминг не был. Обнажив меч, он сказал:

– Предмет на землю, кайр. Иначе потеряете его вместе с рукой.

– Х-ха! – только и ответил Джемис.

В принципе, Марк мог бы и не вмешиваться. Северяне ему не друзья и не приятели… Но бесцельная жестокость всегда вызывала отвращение.

– О, боги! – сказал Марк, примирительно поднимая руки. – Вы, северяне, просто мастера все усложнять. Сядьте и поговорите, как люди! Вы, кайр Джемис, спрячьте Перст – все равно ведь не знаете, как из него стрелять. А вы, милорд, конечно, можете убить кайра Джемиса, но прежде подумайте: как объяснить герцогу труп его друга и спасителя, павшего от северного меча, а не от Перста или искрового копья? Полагаю, Эрвин захочет веских объяснений. Лично у меня нет ни одной идеи, а у вас?..

– Заткнись! – прошипел Джемис, но спрятал браслет. Граф убрал меч в ножны.

Марк указал на грязного паренька, безвольно висящего в руке Джон-Джона:

– Вот это чудо природы считает себя козленком, хотя выглядит как человек. Однажды оно боднуло герцога Эрвина прямо в грудь, да так удачно, что едва не отправило на Звезду. А женщина – ее зовут Гвенда, как вы, милорд, уже поняли. Она очень напугана, но это не диво. Я бы вовсе обделался со страху, если бы застрял в Запределье, да еще в плену.

– Я Гвенда, – сказала Гвенда. – Это я. Плохое место. Уйдем отсюда. Уйдем скорее, ну!

– Не раньше, чем из форта вынесут все Предметы! – отрезал граф.

– Уйдем! – простонала Гвенда, чуть не плача. – Скорее, скорее!..

За спиной у Марка раздался громкий хлопок – будто кто-то свернул пустышку из бумаги и ляпнул о стол. Повеял ветерок. Кто-то сзади приглушенно вскрикнул.

А затем граф Бенедикт Флеминг рухнул на колени. Его стеклянные глаза прикипели к чему-то позади Марка.

Ворон обернулся и не увидел ничего.

Ни стен, ни башен, ни графских отрядов.

Форт исчез. Взгляд свободно проходил сквозь воздух, упирался в лесистые холмы поодаль. Там, где прежде была крепость, зиял круглый чашевидный кратер. С тихим журчанием вода из речушки стекала в него.

– Я говорила… – прошептала Гвенда.

– Знак!.. – выдохнул граф Бенедикт. – Святая Заступница явила мне знак…

Искра

26 ноября 1774г. от Сошествия

Уэймар

Есть хворь, называемая каменной. Она делает кожу твердой и хоронит человека заживо в тесном гробу его собственного тела. То же самое способен сделать страх.

Мира окаменела. Все в ней, что могло двигаться, замерло: мысли, чувства, мышцы. Остановились зрачки. Мира видит лишь то, что происходит прямо перед глазами. Слышит слова и звуки, почти не понимая смысла.

Она сидит. Четверо мужчин стоят перед нею.

Один из них сутул и сух, бородка клином, глаза горят. Он говорит сладковато, словно громким шепотом:

– Настоящая внучка Янмэй. Какой материал! Теперь все получится. Успех неизбежен!

Другой – яркий, лимонно-желтый, – клацает языком:

– Ц-ц-ц. М-да…

Он облизывает губу.

У третьего мужчины огромные витые усы и длинный кинжал на поясе, и другой в рукаве. Откуда-то Мира это знает. Усач говорит желтому человеку:

– Скверное дело. Она принцесса, как ни крути. И девочка хорошая…

– Жалко сучку, Инжи? Сам ее хочешь?

Развязный хриплый голос доносится сзади, Мира не видит человека. Он хватает ее за волосы и поворачивает к усачу.

– Гляди, какая! Кровь с молоком, да?

– Цыц! – рявкает желтый. Развязный умолкает, но ладонь остается на затылке Миры. Она чувствует шершавые мозоли.

Подает голос еще один парень, что молчал прежде:

– А может, Парочка прав. Я о том, хозяин: беда же будет, если узнают… Девчонка нужна миледи, а миледи нам не спустит…

Желтый вдруг срывается на крик:

– Заткнись!! Миледи, сука! Эта стерва – жена моего брата! Она, сука, жена моего брата!! Ясно тебе?! Она ничего не может!